Отпетые сыщики - Алексей Макеев

И вот сейчас эта чертова баба курит, пьет пиво и, словно развлекая его, рассказывает истории из своего прошлого. О папе, о том, как на зоне пырнула свою надзирательницу самодельной заточкой под горло.

– Убила? – Князю показалось, что его собственный голос звучит будто издалека.

– Кого? – Сова вновь села рядом с ним на траву. По-турецки скрестила ноги и небрежным движением отбросила назад растрепанные белокурые локоны. – Суку эту? Нет. К сожалению, нет. Лепилы поработали на славу. Можно сказать, с того света ее выдернули. Говорить она, правда, после этого уже так и не смогла. В зоне работать тоже… Но жива. Коптит себе наше грешное небо, – сказано было с явным сожалением. – А мне вот из-за этой падлы еще шесть годков набросили. И того в общей сложности четырнадцать получилось. А ты сколько отсидел? Всего?

– Ну в общем шестнадцать, – неохотно откликнулся Князь. Делиться чем-то личным и сокровенным с Совой ему совсем не хотелось. – По двум ходкам.

– Ненамного меня обошел.

Князь отметил, что она пьянеет с каждым новым глотком, на которые Сова не скупилась. Слова стали литься из уст значительно чаще и охотнее. Он решил этим воспользоваться.

– Может, поговорим наконец о том, что ты сделала?

Хмель тут же улетучился. Вялость в ее глазах словно испарилась. Видимо, Сова относилась к тем, кто умел расслабляться и концентрироваться в зависимости от ситуации. На понт таких людей не возьмешь.

– А что я сделала? – Сова пристально, не мигая, смотрела в лицо Князя. – Ты про смерть этой девчонки? Что с тобой, Князь? Чего ты так раскис? Я ни за что не поверю, что она была тебе настолько дорога…

– Дело не в ней, – Князь тоже умел говорить резко и грубовато. – Только не надо строить из себя дуру. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Мы, то есть ты, – поспешно поправился он, – нарушила последнюю волю Зарана. И пошла против понятий. Мало того…

Но Сова перебила его.

– Я не перестаю тебе удивляться, – сказала она.

– Это в чем же, интересно?

– Ты говоришь о понятиях и последней воле Зарана, но никак не хочешь понять главного. – Сова допила пиво и бросила пустую бутылку в кустарник. – Я действовала исключительно в интересах общего дела. Я спасала пошатнувшееся положение. Сильно пошатнувшееся. Ты хоть можешь себе представить, что бы было, угоди Натали и печатка вместе с ней в лапы Битюга. Да что там Битюг! Желающих нагреть руки на общаке нашлось бы с избытком. А тут такая легкая нажива. Сопливая девчонка, которая и по жизни-то не знала чего хочет. Порхала себе в розовых очках и ни о чем не думала. Оно и понятно. Зачем думать, когда у тебя такая опора, как плечо Зарана. Но теперь его не стало, Князь. Куда бы ее понесло? Каких бы глупостей она могла натворить? Тут за примером и ходить далеко не надо. У нее хватило глупости заявиться прямо на кладбище… Несмотря на мои предупреждения. Ты, кстати, ее тоже предупреждал об этом. Скажешь, не так?

В словах было зерно истины, и Князь не мог не признать ее правоты. Он машинально покосился на ее руки. На них все еще оставались следы крови убитой девушки. Сова не удосужилась смыть их ни после того, как они избавились от тела, ни сейчас, хотя вода все время была поблизости.

– Она его любила, – попытался вступиться за девушку Князь.

– Ну конечно! – фыркнула Сова. – Уж в этом я никак не сомневаюсь. Любовь и порождает в человеке глупость. Знаешь, мне как-то одна знакомая рассказала весьма поучительную историю на эту тему. Во Франции во времена правления Капетов был легендарный король – Филипп Четвертый. Его прозвали Красивый… Хотя речь вовсе не о нем, а об одной из его снох. Так, кажется, называется жена сына…

Лежащий на сиденье в салоне «Форда» мобильник Князя разразился бравурным маршем Мендельсона. Сова замолчала и напряглась. Князь поставил на землю недопитую бутылку пива, отряхнул брюки и подошел к раскрытой боковой дверце. Поднял телефон.

– Это опять Шпала.

– Не бери.

Так было уже не в первый раз. За истекшие сутки Шпала или кто-то из его подручных людей названивали на мобильник Князя с завидным постоянством, но Сова неизменно рекомендовала подельнику не отвечать на звонки. Ни на чьи. Этого, кстати, Князь тоже не мог понять.

– Какого черта?! – нервно произнес он. – Ты не имеешь права указывать мне что делать. Ты вообще просто сходишь с ума. Тебе лечиться надо, Сова.

Ее глаза недобро блеснули. Рука вроде как случайно легла на брючный ремень, за которым покоился «марголин». Телефон продолжал звонить. Князь мрачно смотрел на мерцающий голубоватой подсветкой дисплей.

– Я не указываю тебе, Князь, – веско произнесла Сова. – Но все еще надеюсь, что ты сам поймешь серьезность положения.

– Какого, к черту, положения? Которое ты и создала?

– У нас в руках печатка, открывающая доступ к общаку.

– Но Шпала же…

– Насколько ты в нем уверен? – Пальцы Совы сомкнулись на рукоятке «марголина». – Ответственность слишком велика. Мы не можем доверять никому.

– Даже Инжиру?

– А почему бы нет? Кто тебе Инжир?

– А кто мне ты? – Князь мысленно прикинул, насколько велики его шансы выхватить оружие из наплечной кобуры раньше, чем свое выхватит Сова. Прогноз не удовлетворил его. – Почему я должен доверять тебе?

– Не должен. Но сейчас мы в одной связке. А это что-то да значит. Согласись. От нас обоих зависит будущее общака. В чьи руки он угодит. Тебе хотелось бы, чтобы это оказались не те руки?

Мобильник смолк. Дисплей обозначил двадцать семь пропущенных вызовов и погас. Князь раздосадованно бросил аппарат обратно на сиденье и громко хлопнул дверцей. Как правило, он не позволял себе обращаться с «Фордом» подобным образом, но сейчас его мысли работали в ином направлении. Сова сняла руку с рукоятки пистолета и подхватила с земли оставленную Князем бутылку. Он смотрел на нее с нескрываемой ненавистью.

– Как может общак попасть не в те руки, если мы передадим печатку Инжиру? Или Шпале? – грозно вопросил он.

– Не ори, – спокойно и невозмутимо осадила его Сова. – Сядь и успокойся.

– Я не буду успокаиваться. И я хочу, чтобы ты мне все объяснила. Сейчас.

– Кажется, я именно этим и занималась перед тем, как тебе позвонили.

– Черта с два! Как раз перед тем, как мне позвонили, ты начала нести какую-то ересь про французских королей хрен знает какого столетия. – Князь картинно повел плечами, сбрасывая напряжение. – Класть я хотел на все эти истории. Тем более на французские. Понятно? Класть! Меня интересует только то, что происходит сейчас. Со мной. Я понятно излагаю?

Сова в два глотка разобралась и с этой бутылкой пива. Закурила сигарету и, заложив руки за голову, растянулась на траве. Прикрыла глаза. В отличие от Князя она вела себя как на приятном загородном пикнике.

– Вполне. Если не хочешь, я могу и не рассказывать, – лениво протянула она. – Хотя история эта, как я уже сказала, весьма поучительная. Тебе могло бы это пригодиться на будущее. Но на нет и суда нет. Главное, в бутылку не лезь. Лады?

Князь жестко стукнул кулаком по крыше «Форда».

– Заран доверял ей. Иначе он не стал бы передавать ей печатку. Он мог отдать ее мне. Или тебе. Почему же он так не поступил? Почему именно ей?

– Я не знаю. – В голосе Совы было одно равнодушие. – Сглупил, наверное. А может… Может, это был его прощальный подарок возлюбленной? Нет, я, конечно, не хочу чернить Зарана, но…

Князь не дал ей договорить. Со звериным рыком он рванул ремешок кобуры и ухватился за рукоятку «стечкина». Сова, будто подброшенная невидимой пружиной, вскочила на ноги, и в ту же секунду, когда пальцы Князя соприкоснулись с нагретым солнечными лучами металлом, дуло «марголина» уперлось ему в живот. Он даже не заметил, как Сова выудила его из-за ремня. Настолько молниеносным было это движение. Ее реакция раза в три превосходила реакцию любого нормального человека.

– Я сказала тебе, не лезь в бутылку, – она почти прошипела эти слова ему в лицо. – Повторяю еще раз для тугодумов: я знаю что делаю. И останавливать меня бессмысленно.

– Ты… Как ты… – Князь убрал руку со «стечкина». – Как ты можешь подозревать Зарана? Он никогда не посмел бы пойти против своих.

– Расслабься, Князь. – Сова отступила. – Я просто пошутила. Но сказать, почему он отдал печатку именно Натали, я не могу. А что касается Инжира… – «Марголин» вернулся в исходное положение – за брючный ремень. Князь снова заметил, как высветились на пальцах Совы засохшие кровавые подтеки. – Вернуть ему печатку будет недостаточно. Это лишь половина доступа к общаку. Нужно знать шифр. А у нас его нет. Ты не забыл об этом? Ни Инжир, ни Шпала его тоже не знают.

– Я в курсе. Это еще одна причина, по которой не стоило убивать Натали. Она его знала.

– Именно поэтому она и была опасна. – Сова ткнула мужчину указательным пальцем в широкую мускулистую грудь. – Выпей еще пивка, Князь. И дай мне бутылочку. Там как раз две и остались.