Альбина (СИ) - "Сумасшедшая Пчела"

Или:

— Ну кто так меняет подгузник, Альбина? Сколько можно тебе объяснять?

Упрёки так и сыпались из Галины, и Аля уже сто раз успела пожалеть, что попросила мать о помощи. Альбине всё сложнее было сдерживать свои эмоции, и по ночам молодая мама тихо плакала в подушку от бессилия и осознания собственной беспомощности. Семён не видел плачевного состояния супруги, так как после рождения Аркашки, мужчина заявил, что будет спать в другой комнате.

— Будет лучше, если вы с Аркашкой останетесь пока в нашей спальне, — сказал Волков, — а я перееду в другую комнату. Мне нужен здоровый сон, а с ребёнком это невозможно.

"Можно подумать, мне здоровый сон не нужен", — зло подумала Аля. Хотя переезд Семёна в другую спальню даже слегка обрадовал Альбину, ведь от мужа, так же, как и от матери, девушка слышала одни упрёки. Семён, критически оглядывая фигуру жены, постоянно морщился и говорил:

— Вот это тебя разнесло. Надо бы в форму прийти. Позвони своему фитнес-тренеру. Пусть приезжает и занимается с тобой.

Аля действительно слегка поправилась после родов, что было вполне естественно, но Семён не желал ничего слушать.

— Я хочу видеть рядом с собой идеальную жену, — заявил Волков, — а не расплывшуюся бочку.

Слова мужа ужасно обижали Альбину. Из-за постоянного стресса, у Али начало пропадать молоко. Узнав об этом, Галина сказала, что Аркашку придётся перевести на специальные смеси, а Семён и вовсе пришёл в ярость.

— Какая же ты мать, если даже ребёнка выкормить не можешь? — шипел Волков, с презрением глядя на жену.

Отношения супругов стремительно портились.

Она совсем непутевая

— Она совсем непутевая, — у Семёна уже вошло в привычку жаловаться Григорию на Альбину. Мужчины после работы поехали поужинать в дорогой ресторан, и Волков принялся изливать весь скопившийся негатив на жену, — за ребёнком следить не может, вечно ноет, сама стала похожа на чёрт знает что. Кажется, я совершил ошибку, женившись на ней.

Гриша покачал головой и вздохнул.

— А чего ты ожидал от молодой девчонки? — усмехнулся Григорий, — сколько ей? Девятнадцать, двадцать? Она росла, как комнатный цветок, жизни толком не знала. И с чего это ты решил, что она вдругmстанет идеальной женой и матерью?

— Станет, — буркнул Семён, — должна стать. А иначе я…

— Да разведись ты с ней! — неожиданно выпалил Григорий, перебив друга, — забери сына, а Альбину отправь на все четыре стороны, делов-то.

— Не могу, — мрачно ответил Волков, — ребёнку нужна мать. Я сам вырос без матери, ты же знаешь. И Лёшка потерял Катю, когда был ещё совсем мальчишкой. Я прекрасно осознаю, насколько это тяжело и не хочу для Аркашки такой же судьбы. Поэтому, придётся смириться. Но просто так я этого не оставлю. Альбина будет жить по моим правилам, хочет она того или нет.

Гриша ничего не сказал. Но глубоко в душе он сильно посочувствовал жене Семёна. Волкову были совершенно чужды такие понятия, как сострадание и сочувствие. И Альбину ждала отнюдь не легкая участь.

…А Альбине легче и не становилось. Девушке казалось, что она уже потеряла счёт времени. Аркашка рос крикливым и капризным мальчишкой, и Але приходилось подскакивать ни свет ни заря и весь день носиться колбасой. Галина сдержала обещание и ровно через две недели уехала домой, бросив дочку наедине со всеми её проблемами.

— Помогла и хватит, — жестко заявила Галя, собирая сумки, — но мой тебе совет, поговори с мужем насчёт няни. Одна с ребёнком ты не справишься.

Аля проводила мать и не особо тепло с ней попрощалась. Девушка признавала правоту Галины насчёт няни, но так и не решилась поговорить с Волковым. Прошло не меньше месяца, прежде чем измотанная и нервная Альбина поднялась в кабинет к Семёну и снова завела разговор с мужем о няне. Реакция Волкова была незамедлительной.

— Я, по-моему, уже всё тебе сказал! — рявкнул мужчина, — никаких чужих баб рядом с моим сыном не будет, пока ему не исполнится год.

— Но я не могу так больше жить! — вырвалось у Альбины, — давай разведемся!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Семён удивился словам жены, но виду не подал.

— Нет, — спокойно ответил Волков, пристально глядя на Алю, — никаких разводов. Аркашка будет расти в полной и счастливой семье. Так что, даже не надейся от меня избавиться. И вообще, где сын? Ты что, бросила его одного?

Семён исподлобья глянул на жену, и Альбина испуганно пролепетала:

— Он уснул, и я решила, что…

— Иди! — гаркнул Семён, — и не смей больше оставлять Аркашку одного! Иди, Альбина, не заставляй меня делать то, о чём я потом пожалею!

Волков красноречиво сжал кулаки. Аля, бросив взгляд на мужа, пулей вылетела из его кабинета и побежала в спальню.

"Я так больше не могу, — напряженно думала Альбина, глядя на всё ещё спокойно спящего сына, — не могу! Но что делать? Взять Аркашку и сбежать? Или сбежать без него? Но куда? Мать меня домой точно не пустит, она же первая вернет меня Семёну! Какая же я дура, что не сбежала с Пашкой…"

Всё чаще голову Альбины посещали мысли о побеге от мужа. Аля даже была готова оставить Аркашку Семёну, потому что к ребёнку она так и не почувствовала той самой материнской любви. В моменты отчаяния девушка даже винила сына во всех своих бедах.

"Это всё из-за него, — зло думала Аля, — пока не было этого ребёнка, всё было прекрасно! Не зря я не хотела его рожать, не зря!"

…Помощь пришла, откуда её совсем не ждали. Главная горничная в особняке Семёна Вероника Андреевна, строгая, интеллигентная женщина в возрасте, вызвалась помочь жене хозяина ухаживать за маленьким Аркашкой. Вероника Андреевна работала в доме Волкова ещё при отце Семёна. Женщина нередко помогала Кате, первой жене Волкова, ухаживать за маленьким Лёшкой, и решила помочь и Альбине.

— Альбина ещё очень молода, Семён Аркадьевич, — вежливо, но твёрдо говорила женщина, сидя напротив Волкова, — она сама ещё по сути ребёнок. Если позволите, я бы хотела ей помочь. Опыт по уходу за детьми у меня есть, вы же знаете.

— Вообще-то, это дельная мысль, — задумался Волков, — надо было мне самому об этом догадаться. Но знаете, Альбине уже помогала мать, и ничего не изменилось.

Вероника Андреевна поджала губы. Она видела, как мать Альбины Галина помогает дочери и справедливо полагала, что лучше уж никакой помощи, чем такая.

— Я попробую помочь Альбине по-другому, — уклончиво ответила женщина, — прошу, не отказывайте.

Семён побарабанил пальцами по столу.

— Ну ладно, — наконец кивнул мужчина, — я согласен. Можете идти к Альбине.

— Спасибо, — дама с достоинством поблагодарила Семёна и вышла за дверь.

Вероника Андреевна хоть даже и не испытывала особой симпатии к молоденькой жене Семёна, решила помочь ей просто по-человечески. Иной раз бледная, нервная Альбина даже пугала даму.

"В конце концов ребёнку передается состояние матери, — рассуждала Вероника Андреевна, — а он то уж точно ни в чём не виноват".

Твой новый водитель

Благодаря помощи Вероники Андреевны состояние Альбины улучшилось. Женщина, в отличие от матери девушки, не попрекала Алю, а терпеливо учила её правильно ухаживать за маленьким Аркашкой. Под чутким руководством дамы Аля вдруг осознала, что у неё все начало получаться. Заметив успехи девушки, Вероника Андреевна не бросила Алю, а предложила:

— Раз ты уже так хорошо справляешься с Аркашкой, я больше не буду стоять над душой и контролировать каждый твой шаг. Но, давай договоримся, если ты почувствуешь себя усталой, захочешь отдохнуть, сразу зови меня и я помогу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Альбина, за долгое время, почувствовав к себе человеческое отношение, прониклась симпатией к доброй женщине. Отношения Али и Вероники Андреевны, несмотря на большую разницу в возрасте, все больше напоминали дружеские. В один из вечеров, когда Семён укатил в очередную командировку, Аля и Вероника Андреевна разговорились по душам. С некоторой опаской в голосе, дама тихо сказала девушке: