Капитанские повести - Борис Романов

— Левый главный!

Стармех проворно подбежал к дизелю. Да, пожалуй, и стучал он по-другому. Нет, стук был прежним, но прибавились какие-то новые нотки, словно что-то надтреснуло и вибрировало тревожно и сухо. Стармех шариком влетел на верхнюю площадку и побежал по ней, глядя на указатели температуры. Наверху вибрация дизеля была гораздо ощутимей. Стармех почувствовал, как у него вдруг в ином ритме заколотилось сердце. Он, обдирая на леерах ладони, соскользнул вниз, подбежал к пусковой рукоятке и стал плавно уменьшать обороты. Дизель их охотно сбрасывал. Уменьшив обороты до малого, стармех вспомнил об американском сторожевике: что будет, если «Балхаш» вдруг выкатится в сторону? Стармех толкнул Колю Некипелова, лязгнул дверью и влетел в центральный пост управления. Старший моторист Осетров, который вальяжно и, полусонно сидел в поворотном кресле, испуганно вскочил. Но стармех не удосужился раздолбать его, он схватил микрофон дуплексной связи:

— Мостик! Прошу добро срочно остановить левый дизель.

Динамик всхрипнул, и ясный капитанский голос произнес:

— Опять двадцать пять. Серьезное что, Павел Ефремович?

— Срочно надо. Проверю — доложу, — стармех от нетерпения даже застучал микрофоном по столику.

— Ладно, давайте!

Левый дизель остановили. Басовито взвыла турбина и протяжно затихла. На секунду в ушах установилась тишина, а затем грохот машинного отделения ворвался в них с новой силой.

— Что же с ним? Неужели что с движенцем?

Вскрыли картерные лючки.

Стармех лег на ветошь, подброшенную кем-то из мотористов, и, подсвечивая себе переносной лампой, нырнул в лючок четвертого цилиндра. Через несколько секунд он так же стремительно вынырнул обратно и сел прямо на пайол.

Губы его невнятно шевелились, со лба покатился пот. Покачнувшись, он встал, сунул переноску Коле Некипелову, долго отковыривал дверь центрального поста управления, вошел и сказал старшему мотористу:

— Зови второго механика. Авария.

НОЧЬ

Ничто, кроме службы богу и монарху, не могло бы заставить меня подвергаться такой опасности…

25

Когда взволнованный, мигом потерявший свою сонность старший моторист Осетров, прерывисто дыша, срывающимся голосом сообщил об аварии, Александр Матвеевич Федоров едва ли не обрадовался. Кончалось длительное, надоевшее до чертиков монотонное бездействие, жизнь снова приобретала конкретный и энергичный смысл! Он налил на ладонь изрядную дозу одеколона и, крякнув, плеснул им в лицо. Затем растерся концом полотенца, схватил беретик и побежал вниз, в машинное отделение. Наступала его страда. Что же там могло случиться?

Весть об аварии мигом распространилась по судну, и внизу второй механик увидел добрую половину машинной команды. Все они глянули на Александра Матвеевича. Теперь вся надежда, может быть, была на его умную голову и руки. Он подошел к стармеху:

— Что, Павел Ефремыч?

Тот вытер руки своим же кашне и прокричал второму механику:

— Обрезало подвески верхнего коленвала. Давай смотреть!

Стармех был бледен. Зато кровь прихлынула к обычно бледному лицу второго механика. Срезало шпильки! Коленчатый вал работал без опоры. Почему он еще не сломался? Но если бы он сломался, то что бы было? Александр Матвеевич невольно еще раз глянул на стармеха. Тот, хотя и бледный, но целый и невредимый, стоял перед ним. А ведь левый главный дизель, эта махина, мог просто разлететься на куски. Стармех посмотрел на второго механика, швырнул на пайол кашне и выругался «в российскую технику».

Александр Матвеевич разровнял ветошь, что лежала у дизеля, взял у Коли Некипелова лампочку и полез в картер.

— Павел Ефремыч, вас капитан к микрофону требует, — потряс стармеха за локоть Слава Осетров.

В центральном посту стармех взял микрофон, но голос третьего штурмана предупредил его:

— Сергеич к вам побежал. Что случилось, дед?

Стармех ответил:

— Долго объяснять, — и положил микрофон.

В дверях он столкнулся с капитаном и удивился, как тот мог так быстро прибежать в машинное отделение.

— Ну что, Пал Ефремыч?

— Плохо дело. Левый двигатель выведен из строя, коленвал, наверно, погнут. В общем, работать нельзя.

— Как обнаружили?

— А черт его знает, как. Нюхом, наверно.

— Что будешь делать?

— Сейчас Матвеич смотрит, посоветуемся. До Гаваны на одном дизеле, скорей всего, тилипать придется. Ну, подложил он нам свинью!

— Надо что-то делать, Пал Ефремыч, болтаться тут нам никак нельзя.

— Сейчас подумаем. Ну что, Матвеич, твое мнение? — спросил дед вошедшего второго механика.

— Типичная козья рожа. Одна подвеска в картере валяется, вторая висит на одной шпильке. Почему вал не сломался, непонятно. Видимо, дизель вовремя остановили.

— Что делать нужно, Александр Матвеич?

— Остановить второй дизель, осмотреть. Моряки говорят, в ураган идем.

— Это еще неясно, — ответил капитан.

— Так вот: осмотреть второй дизель. А этот нужно чинить. Запасной вал есть?

— Не справимся сами, а, Матвеич? Вал на дизеле не стоял, вдруг зазоры не пойдут, может, лучше до Кубы оставим, там хоть техническая база есть как-никак? — спросил стармех.

— На Кубе нас тоже поломанными не ждут. Я подберу себе ремонтную бригаду, на вахте подмените, и буду делать. Вот только плохо, что судно качать начинает.

— Нужно делать не откладывая, — вмешался капитан. — А против качки подумаем, может, у боцмана талевки возьмем для удержания деталей, может, еще что. Звучит? — он взял микрофон, щелкнул переключателем: — Рубка? Петрович? Сейчас дизеля остановим. Просмотри на локаторе, нет ли вокруг еще кого. Как остановим дизеля, включи аварийные огни, чтоб американец близко не лез. Понял?

— Может, Петр Сергеич, вы лучше сами на мостик придете?

— А зачем? Если что нужно, сообщи в машину, я здесь буду.

Капитан положил микрофон и повернул рукоятку машинного телеграфа на «стоп», словно вывернул из борозды тяжелый плуг. Потом он взял второго механика за локоть и потащил в машину:

— Дед, останавливай правый.

Стармех подошел к пульту дистанционного управления и нажал кнопку стопа. Гидравлика плавно сработала, и дизель стал уменьшать обороты. Пение турбины становилось басовитей.

— Сходи, клапана на системах перекрой, — сказал стармех Славе Осетрову.