Путь пирата домой - Дмитрий Юрьевич Игуменцев

как обычно тарабанил пальцами по столу, выбивая ритм. В черной каше из грязного тумана и камней, на фоне далеких гор угадывались черты странных существ, драконов и великанов. Мик обводил их контуры на стекле и тогда они оживали. Он зарисовывал все в тетрадь, как просил Эрл. Существа боролись друг с другом и играли. Однажды просто так Мик написал на стекле слово “Привет!”. Неожиданно кто-то нежным, светлым и звонким голосом ему ответил: “Привет!”

“Эээ Эээ… А ты это… А ты кто?” — поинтересовался здоровяк.

“Я Аня”.

“Я Мик”.

“Я знаю”.

“Откуда?”

“Твой ник высветился у меня в мессенджере. Ты мне прислал сообщение, и я на него решила ответить”

“Эээ Эээ? Я, сообщение?”

“Ну да. Ты что, уже не помнишь? Посмотри в истории. Но если общаться не хочешь, давай прекратим разговор”.

“Нет, нет, постой. Давай поговорим”.

“Как твое настроение?”

“Прекрасное, хоть я и один в компании с горящим на столе фонарем. А что такое ник и мессенджер?”

“Ник это твое имя, а мессенджер — это страница в соцсети, где ты обмениваешься сообщения. Ты что впервые в инете?”

“Да, наверное”.

“У тебя страница совсем не заполнена. Сколько тебе лет и где живешь?”

“Сколько мне лет? Я даже не знаю. Я всю жизнь один. Никто со мной не говорил о том, когда и где я родился. Но я не мальчишка и не старик. Где я сейчас нахожусь это тайна, которую я обещал не разглашать”.

“Секретная служба?”

“Верно, служба. Секретная, но только до поры до времени”.

“Расскажи еще о себе. Я хочу узнать больше. Ты написал, что всю жизнь живешь один. Почему? У тебя что, совсем никого нет?”

“Я очень сильно отличаюсь от остальных людей. Тому, кто выше всех остальных на три головы сложно найти в этом мире друзей. Родителей я не знал. Да и были ли они у меня вообще? Ни одной знакомой души. Я привык быть один. В мире обычных людей я не помещаюсь. У них все маленькое, тесное. Комнаты, двери, окна. Я же вечно неуклюжий медведь. Обязательно что-нибудь сломаю или разобью. Ну кому такой нужен? Мне проще быть одному”.

“Прости, что стала тебя об этом расспрашивать”.

“Ерунда. Не извиняйся, пожалуйста. Уверяю, я редко об этом думаю. И совсем не замечаю. Мы живем в таком странном мире, где все далеко друг от друга, и многих часто держат вместе только общие заботы. Давай поговорим о другом”.

“О чем?”

“Что у тебя сейчас за окном?”

“У меня за окном зима. Двадцать первое декабря. Холодно немного. Зато вот снег. Зима для меня — это вообще самое лучшее время года. Я могу говорить о снеге бесконечно долго. Очень красивый город. Только в окнах почти всегда темно. Но на улице так красиво”.

Аня грустно улыбнулась. Ей, в общем, очень нравился разговор с Миком. Вокруг была обычная питерская зима, холодная и снежная. Над горизонтом висела тонкая снежно-дымчатая полоска далекого солнца. Такие же полоски лежали на небе, пересекая друг друга в разных направлениях. Снежные сугробы вдоль дороги казались огромными белоснежными колоннами, за которыми пряталось огромное небо. Воздух казался ледяным и приятным на вкус — как рождественский нектар перед боем часов.

Мик и Аня разговаривали так долгие дни утро и вечер, часы напролет. Обсуждали все на свете, погоду и разнообразие природы, человеческие чувства и психологию, делились только что сочиненными стихами. Она рисовала ему забавные рожицы из двоеточий, тире и скобки. Он в ответ широко улыбался. Однажды, Мик проснулся среди ночи от яркого света, струящегося из щелей закрытой двери, ведущей из спальни в кабину. Ему казалось, что он все еще находится на грани сна и реальности. Мик поднялся с постели и открыл дверь. За ней был коридор некоего дома, очень просторного, идеально чистого и гладкого, с глубоким и насыщенным цветом отделочных материалов, которые он никогда не видел. Плавность линий и глянцевая красота создавали ощущение нереальности. В одной из комнат царил полумрак. На полу стояла ель украшенная огромными, яркими шарами и разноцветными огнями. Рядом с деревцем спиной к входу сидела девушка. Она была совершенно одна в этом огромном доме, но не одинока, она ждала кого-то, дорого и близкого ей человека. Мику показалось даже, что она ждет именно его. Комната, приобретая каждый раз новое настроение, озарялась поочередно насыщенным зеленым цветом, голубым, желтым, красным. Затем все вместе горели очень долго сочными, обильными гроздьями словно сказочные, неведомые ягоды.

"Вчера я была в Париже, а сегодня уже в Москве", — не оборачиваясь произнесла девушка.

"Что это?"

"Как, ты что не знаешь, Новый год наступает".

Девушка обернулась.

“Какие странные и удивительно красивые плоды на этом дереве”.

“Это не плоды, это елочные украшения. Так мы отмечаем праздник”.

“Вот это да!” Он подбежал к окну, за которым в ночной синеве с неба сыпались белые снежинки.

“Это всего лишь глупые снежинки”.

“Да. Но я никогда не был на севере и не видел снег. Они восхитительны”.

Аня поднялась и подошла к Мику. Только сейчас была заметна значительная разница в росте. Большими, серьезными глазами Мик смотрел на Аню, словно великан на фею. Снизу-вверх на него смотрела девушка с копной черных волос и живыми карими глазами.

“Я только сейчас впервые тебя увидел, — произнес Мик. — Ты прекрасна!”

Мик наклонился, но этого было недостаточно. Тогда Аня встала на цыпочки и поцеловала своего великана.