Последний паладин. Рождение (СИ) - Евгений Скребцов

Второе чувство оказалось сильнее, и я аккуратно выглянул из укромной темноты пещеры, немного осмотрелся и потом не спеша явил всего себя красивого неизвестному окружающему миру.

Солнышко сразу же стало ласково пригревать моё продрогшее тело, а ветерок приятно играл в волосах. Уши жадно ловили звуки отдаленного щебетания птиц, шелеста листьев, колыхания травы, а нос пытался разобраться во всем многообразии витавших в воздухе ароматов.

Предо мной раскинулась широкая поляна, на другом конце которой виднелась опушка густого леса. Уклон всей местности был направлен от выхода из пещеры, поэтому казалось, будто я стою на небольшой возвышенности, с которой прекрасно видно все окружающие просторы.

Колыхание высокой травы и звуки щенячьего лая намекали, что я не один. Вдруг недалеко от меня из зарослей показалась большая волчья голова. Пристальные взгляд приковал к месту, но на глазах подозрительное выражение хищной морды сменилось крайней степенью изумления, нижняя челюсть зубастой пасти ме-е-едлено упала на землю. Так вот ты какой, богатый внутренний волчий мир.

Справа что-то глухо стукнулось о землю, заставив шарахнуться в сторону. Предо мной стояла Аурария с абсолютно тем же шокированным выражением. Возле ее лап валялся сверток с тряпьем и чем-то явно съедобным. Значит, про меня не забыли все-таки.

— Эм-м...здрасьте...это мне?

Волчица утвердительно кивнула, будто в замедленной съемке, еще не оправившись от "культурного" шока. Таки наряд однозначно удался, публика в ауте.

Быстро подхватив с пола сверток, поспешил вернуться в пещеру. Для первой вылазки достаточно, теперь не мешало бы подкрепиться и приодеться. Усевшись на безжалостно разграбленную лежанку, принялся рассматривать содержимое принесенного скарба. Поверх беспорядочно накиданного тряпья лежало несколько на вид съедобных, но незнакомых предметов. Взяв в руки фиолетовый шарик, не помещающийся в одну ладонь, повертел его и так и этак. Увесистый. Понюхал, еще повертел, но кусать не решался.

— Бррбрбрбр! — снова возмущенно заговорил живот, не понимая моих колебаний.

Действительно, чего это я?

Поднес опять плод неизвестного мне дерева к носу. Яркий сладковатый аромат будоражил все возможные рецепторы и вызывал обильное слюновыделение. Ух, должно быть какой-то фрукт. Открыв рот, собрался-таки уже начать трапезу, как звучавшая на фоне из глубины пещеры мерная капель натолкнула на одну мысль.

— Точно!

Быстро вскочил с места, подхватив еще один фиолетовый кругляш, подбежал к пруду и нетерпеливо всполоснул оба плода, затем так же быстро вернулся к лежанке. Довольный плюхнулся на мягкую подстилку. Вот теперь точно можно есть. Отхватил щедрый кусок и, тщательно пережёвывая, прислушался к ощущениям. Приторно-терпкий вкус мякоти оттенялся кисловатым привкусом попадавшей на язык кожуры. Вкуснотища!

Я принялся торопливо откусывать от плода раз за разом, не успевая пережевывать, улыбаясь сам себе. Фрукт был настолько сочным, что я весь ухряпался. По лицу, рукам бежал липкий от сладости сок, капая на пол, но ничто не могло остановить безжалостного поглощение неизвестной мне еды. Да, голод не тетка. Со стороны, должно быть, веселое зрелище: сидит какой-то папуас лыбится, насколько это возможно при забитых под завязку щеках, и "точит" большую фруктину, с ног до головы, заляпавшись ее соком. А если к этому прибавить мой наряд, то комичность момента возрастает.

Хорошо пошло. Расправившись с первым плодом, без промедления взялся за второй, отложив в сторону круглую черную семечку. Спустя минуту усердной работы челюстями возле меня уже лежали две семечки, как единственное напоминание о странном, но очень вкусном фрукте. Но останавливаться на достигнутом я не стал. Что тут у нас еще есть?

Следом в бездонный и истосковавшийся по еде желудок закинул пять вполне привычных на вид, но непривычно больших и кислых слив, уже не мо?я, по принципу, что полезного в них больше чем микробов на их поверхности. А непонятные ягоды закидывал уже лежа на спине.

— Охх... — тяжело взохнул я.

— Блблбббл — желудок тоже как бы намекал, что ему хватит.

Подождав пока съеденное уляжется и перестанет давить на легкие, поднялся. Брюхо было забито, настало время разобраться с одеждой. Откуда у волков столько тряпок? Увидев на одной из них рваные дырки, предположительно от когтей, и кровавые следы, понял, что ответ на свой вопрос знать уже не очень хочу.

Нашел более-менее приличные штаны из приятного на ощупь серого материала, а самое главное без следов насильственного снимания их с предыдущего хозяина. Не особо сожалея, скинул с себя самодельную юбку и облачился в обновку. Мде, коротковаты для штанов, длины хватило чуть ниже колен, зато не поддувало.

Порывшись еще, достал довольно приличную просторную рубаху с широкой горловиной на шнуровке, имелись несколько дырок на спине, но не в моем положении привередничать. Осталось только на ноги что-то найти. А вот и оно. И в несколько легких движений рук импровизированные портянки на ногах сменились кожаными потертыми сандалиями.

Последним штрихом в моем новом образе стал длинный в пол плащ с капюшоном, в который принесенное добро и было завернуто. Весь в разноцветных пятнах от съеденных мною фруктов он даже смотрелся интересно, добавляя красок и разбавляя серость.

Так-с, интересно получается: волки есть меня не собираются, а даже наоборот кормят и одевают. Внутренний голос молчит как партизан, не предвещая ничего плохого, значит надо пойти и ненавязчиво попытать Аурарию парочкой вопросов.

Умывшись в полюбившемся мне прудике, вышел из пещеры. Далеко в поисках волчицы ходить не пришлось, она стояла недалеко от входа рядом с другой особью, явно женского пола имевшей золотистую окраску. Увидев меня, Аурария оставила свою собеседницу и направилась ко мне.

Сейчас, когда никакой угрозы не было, я разглядел, в чем отличие волка от волчицы. Во-первых, волчицы выглядят миниатюрней, если можно так сказать про огромного хищника. Во-вторых, черты их морды более изящные, что ли, нет ярко выраженных углов скул, разрез глаз уже, шерсть выглядит более тонкой и мягкой, в отличие от самцов. Нет этих бугрящихся мышц, виднеющихся даже через ошерстение. Но самое удивительное и у тех и у других, это абсолютно человеческий взгляд, в котором читается наличие разума, мыслей.

Аурария подошла ко мне и, внимательно оглядев, удовлетворенно кивнула.

— Я догадываюсь, что у тебя много вопросов, человек.

— Да, — немного растерявшись от такой проницательности, я все же собрался с мыслями. — А где Нарран?

— Он на охоте, с остальными и попросил меня приглядеть за тобой до его возвращения.

От прозвучавшей как-то неоднозначно фразы, я машинально сделал шаг назад, чем вызвал у волчицы легкую улыбку.

— Не бойся, тут ты в безопасности, — спокойным голосом произнесла Аурария, а потом серьезно и четко добавила. — Или же пусть у раур не вернется с охоты, если я вру! Ой, прошу прощения, у раур, на вашем языке...на вашем языке... наверно точнее всего будет звучать фраза "мой избранник".

Пока волчица пыталась перевести очередное непонятное сочетание звуков, я понял, что меня смущало еще. Как? Как она со мной общается, если ее пасть абсолютно неподвижна? А ее голос будто звучит у меня прямо в голове. Может, мне вообще все чудится? Это бы многое объяснило...

— Что с тобой? — увидев мое задумчивое состояние, поинтересовалась Аурария.

— Да так, ничего... просто... почему я слышу как ты со мной говоришь, но не вижу?

— Голос мысли, уа ару. Мы так общаемся.

— Телепатически что ли? — предположил я.

— Возможно, не могу точно сказать, ваш язык очень сложен и многогранен, — честно призналась волчица.

Интересно, а ругательства она знает? Не, потом спрошу...как-нибудь.

— Почему вы ко мне так, хм, дружелюбны? — пора выводить разговор в нужное русло.

— Аар аур, — Аурария повторила услышанные мною в пещера слова, — больше сможет рассказать только Нарран, когда вернется.

Ясно-понятно, облом-с, в этом направлении общение зашло в тупик. Находясь в пещере, столько всего хотел спросить, а сейчас как-то растерялся, и стоял молча.

— Иди за мной.

— Куда?

— Покажу кое что, если ты не против.

Вау! Экскурсия это здорово. Я одобрительно кивнул, и волчица, повернув налево от входа, не спеша зашагала вперед.

Мы прошли вдоль каменной гряды метров сто и свернули еще раз налево, встретив по пути несколько волков, которые посмотрели на меня настороженным взглядом. В этом месте тропинка взяла круто вверх и уже больше напоминала каменную лестницу, проложенную меж двух скал. Подъем занял около пятнадцати минут, но я изрядно запыхался, в отличие от Аурарии, которая ловко преодолела весь путь и уже стояла у края небольшой каменной площадки, на которой мы оказались. Я подошел к ней и обомлел от открывшегося пейзажа.