Окончательный диагноз - Артур Хейли

– Таков удел патологоанатома, не так ли? – мягко сказал Коулмен.

– Но почему? – Старик сказал это так горячо и страстно, словно Коулмен коснулся самого больного вопроса. – Как мало люди знают о наших муках и сомнениях. Для них патологоанатом – это маг в белом халате. Посмотрел в микроскоп и изрек. Они не знают, как часто мы терзаемся, чувствуя собственное бессилие.

Коулмен сам не раз раздумывал над этим, но никогда не принимал так близко к сердцу несовершенства своей профессии.

– Но в большинстве случаев мы все же даем верные заключения, не так ли, доктор? – сказал он, чтобы успокоить старика.

– Да, конечно. – Все это время Пирсон нервно ходил по комнате, а теперь подошел к Коулмену вплотную. – Ну а что вы скажете о случаях, когда мы ошибаемся? Вот этот, например. Скажи я, что опухоль злокачественная, доктор Грэйнджер ампутирует ногу. Иного выхода нет. А если я ошибся? Молодая девушка из-за моей ошибки лишится ноги. Ну а если это все же злокачественная опухоль, а мы не сделаем операцию и она умрет… – Он помолчал несколько секунд, а потом сказал с горечью:

– Она может умереть и после ампутации. Ампутацией не всегда удается спасти жизнь больному.

Коулмен словно видел перед собой другого Пирсона. Как хорошо он понимал его! Изучая препарат, нанесенный на стекло, врач, разумеется, не должен забывать о человеке, судьбу которого решает. Коулмену знакомы были эти сомнения. И, стараясь помочь Пирсону, он предложил:

– Посмотрим материалы аналогичных случаев.

– Это невозможно. У нас нет картотеки. Все как-то руки не доходят, – тихо сказал Пирсон, словно предупреждая дальнейшие вопросы.

Коулмен едва смог скрыть свое удивление и растерянность. Что-что, но не иметь в отделении картотеки историй болезни! Для него это было аксиомой. Этому он всегда учил всех стажеров, работавших под его началом. Такая простая вещь – картотека, и вместе с тем как она необходима! Но, взяв себя в руки, он спокойно спросил:

– Что вы предлагаете, доктор Пирсон?

– Нам остается только одно, – промолвил Пирсон и, подойдя к столу, нажал кнопку селектора и попросил прислать к нему Баннистера. А Коулмену пояснил:

– В этой области есть два специалиста: Коллингем в Бостоне и Эрнхарт в Нью-Йорке.

– Да, я слышал об их работах, – заметил Коулмен. Когда вошел Баннистер, Пирсон громко распорядился:

– Эти срезы надо немедленно отправить авиапочтой вместе с сопроводительными письмами и копией истории болезни. Ответ мы попросим телеграфировать, и как можно скорее.

«По крайней мере хоть здесь старик проявил оперативность», – подумал Коулмен.

– Мы должны получить ответы не позднее чем через два-три дня, – продолжал Пирсон, обращаясь к Коулмену. – С Люси Грэйнджер я поговорю сам. Скажу, что у нас возникли сомнения. – Он посмотрел на Коулмена. – И мы решили проконсультироваться на стороне.

Глава 13

Ошеломленная, потерявшая всякую способность понимать что-либо, Вивьен словно окаменела. Нет, этого не может быть! Доктор Грэйнджер говорит о ком-то другом. Произошла ошибка, перепутали анализы. В больницах такое случается. Она сделала усилие над собой, постаралась взять себя в руки, и вдруг поняла – это не ошибка. Вот почему у Майка и доктора Грэйнджер такие странные лица, почему они так смотрят на нее!

– Когда вы узнаете.., точно? – наконец произнесла она, повернув лицо к Люси Грэйнджер.

– Через два дня. Доктор Пирсон нам сообщит.

– А сейчас он.., не знает?

– Сейчас нет, Вивьен, – ответила Люси. – Точно не знает.

– О Майк!.. – Вивьен протянула к нему руку. – Простите меня.., я, кажется, сейчас расплачусь… Майк обнял девушку за плечи. Люси поднялась.

– Я еще зайду, Вивьен, – сказала она. – Вы остаетесь, Майк?

– Да.

– Объясните ей, что мы еще сами не уверены, – шепнула Люси, направляясь к двери. – Но я хочу, чтобы она была подготовлена… Кто знает?

– Я понимаю. – Майк кивнул.

«Да, да, я знаю, что ты все понимаешь», – подумала Люси, закрывая за собой дверь. Вчера, когда доктор Пирсон сообщил ей по телефону о своих опасениях, Люси не знала, говорить ей с Вивьен сейчас или подождать эти два дня. Если опухоль окажется доброкачественной, незачем пугать девушку. А если нет? Если немедленно потребуется операция, а время будет упущено и Вивьен не будет к ней готова? Как перенесет она это страшное известие? То обстоятельство, что Пирсон решил проконсультироваться на стороне, заставляло опасаться худшего. После недолгих колебаний Люси решила поговорить с Вивьен не откладывая. Если все обойдется, девушка быстро забудет о тягостных днях тревоги и ожидания. А если опасения подтвердятся, она будет подготовлена и операцию можно будет сделать без промедления. В этих случаях каждый день дорог.

Положение облегчалось тем, что теперь она могла рассчитывать на помощь доктора Седдонса. Вчера молодой хирург сам зашел к ней и сказал, что они с Вивьен собираются пожениться. Он признался, что вначале не намеревался сообщать кому-либо об этом, но теперь считает необходимым. Люси обрадовалась. Значит, Вивьен не одинока, у нее есть близкий человек, на чью помощь и поддержку она может рассчитывать.

Осторожно подбирая слова, Люси сообщила девушке о подозрениях на костную саркому. Теперь необходимо известить родителей, проживающих в штате Орегон, – Вивьен разрешила ей сделать это. По законам штата требовалось их согласие на операцию, ибо Вивьен была несовершеннолетней. Люси взглянула на часы. Сегодня все утро она будет занята приемом больных в городе. Лучше всего заказать телефонный разговор с Орегоном прямо сейчас, из больницы.

Кабинет, который Люси делила с Гилом Бартлетом, был так мал, что они старались не появляться в нем одновременно. Но, войдя, Люси увидела, что кроме Бартлета здесь был также Кент О'Доннел.

– Прошу прощения, Люси, – шутливо воскликнул он, – я немедленно ухожу. В этой каморке третий определенно лишний.

– Не беспокойся, я всего на минутку. – Люси с трудом протиснулась к своему столу.

– Советую остаться, – весело воскликнул Бартлет, и его бородка забавно подпрыгнула. – Мы с Кентом сегодня, как никогда, серьезны. Мы обсуждаем будущее хирургии.

– Разве вам никто не говорил, что у хирургии нет будущего? Что хирурги обречены на вымирание и скоро станут такой же редкостью, как шаманы? – в тон ему ответила Люси.

– А кто же будет резать, ставить заплаты, разрешите спросить? – запротестовал Бартлет.

– Никто. Все будет решать диагностика. Для борьбы с недугами медицина будет опираться на естественные резервы организма, данные ему природой. Наше физическое здоровье будет зависеть от нашей психики, рак будет побежден с помощью психиатрии, а подагра – с помощью прикладной психологии и так далее. Разумеется, вы догадываетесь, что я цитирую.

– Жду не дождусь этого счастливого времени, – улыбнулся О'Доннел.

Как всегда, общество Люси доставляло ему искреннее удовольствие. Не глупо ли с его стороны, что они так редко видятся?

Чего он, собственно, боится? Следует предоставить событиям развиваться своим чередом. Однако при Бартлете не стоит договариваться с ней о встрече.

– Боюсь, нам не дожить до этих времен, – промолвила Люси, доставая нужные ей бумаги и потянувшись за папкой. Ее слова прервал телефонный звонок. Она сняла трубку и передала ее Бартлету. Звонила сестра из «Скорой помощи»: произошла дорожная катастрофа, в больницу доставлены пострадавшие, один – с серьезной травмой грудной клетки. Доктор Клиффорд просит доктора Бартлета ассистировать при операции.

– Сейчас буду. Прости, Люси, закончим разговор в другой раз, – сказал Бартлет, повесив трубку. – Замечу только одно: безработица меня не пугает. Пока будут автомобили и будет увеличиваться их скорость, нам, хирургам, работы хватит.

Он вышел, а за ним, дружески кивнув Люси, ушел и О'Доннел. Люси, помедлив минуту, набрала номер междугородной и заказала разговор с родителями Вивьен Лоубартон.

О'Доннел торопливо шел по коридору. Впереди был трудный день: через полчаса операции в больнице, затем заседание медицинского совета, а потом до позднего вечера частный прием больных в городе. Вспоминая Люси, он снова невольно подумал, что общие профессиональные интересы могут осложнить их отношения. Странно, что в последнее время он так часто думает о ней и вообще о женщинах. Неужели это и есть тот пресловутый беспокойный возраст мужчины, которому повернуло на пятый десяток? Незаметно мысли его обратились к Дениз Квэнтс. Она просила позвонить, когда он будет в Нью-Йорке, и О'Доннел уже твердо решил, что поедет туда на предстоящий съезд хирургов.

Войдя в кабинет, он бросил взгляд на часы – первая операция через двадцать минут. О'Доннел снял трубку и заказал разговор с Нью-Йорком.

Он слышал, как телефонистка соединила его с Нью-Йорком и чей-то голос ответил: