Андер. Книга первая - Виктор Сергеевич Викторов

когда предки считали, что одарённый должен в конце жизненного пути уходить в стихию таким, каким и появился на этот свет. Именно поэтому одарённые здесь не делали татуировок, ибо краска — это уже инородная субстанция. Не принято было это, хотя и нередко встречалось, но с определёнными ограничениями.

Если простые люди довольствовались обычными красками, предназначенными для этих целей, то одарённые делали исключительно магические тату, которые развеивались сразу после смерти их владельца. И это было, пожалуй, главным отличием.

Но и к татуировкам здесь относились довольно странно, считая «костылями для калек», их зримым доказательством слабости одарённого, вместо развития собственного дара прибегающего к помощи магических «тату».

Когда опал последний язык пламени, на каменном постаменте, навевающем мне ассоциацию с алтарём для жертвоприношений, осталась лишь горстка сероватого пепла, а затем алтарь медленно погрузился в землю, унося последние воспоминания о бароне.

Ландшафт сада стал таким, как и до начала церемонии, а приглашённый маг отошёл в сторону, сказав перед этим положенную ритуальную фразу на незнакомом языке, что означало конец погребальной церемонии.

Не было слёз, прощаний, последующих застолий, дабы проводить усопшего. Просто все начали расходиться, причём происходило это в полной тишине. Когда все направились ко входу в поместье, один только Георг отошёл в сторону, чтобы что-то обсудить с магами, которые были наняты, чтобы провести церемонию. Встретившись со мной глазами, он лишь коротко обозначил кивок.

Присутствующих на церемонии было немного.

Я, как действующий наследник, мои сёстры, Георг, Константин, несколько человек прислуги и прибывшая вчера вечером в поместье сестра барона — Камила он Фарен, он Сворт в девичестве. Взывая к прошлым воспоминаниям, вынужден был констатировать, что она осталась такой же, когда Андер видел её в последний раз несколько лет назад.

С первой минуты нашего знакомства, когда она морально разнесла Георга за то, что её машину слишком долго держали перед воротами в особняк, я понял — с ней будут проблемы. Вообще-то эти претензии она должна была предъявлять мне, но вряд ли она могла додуматься, что Константину Арнье было выдано мною соответствующее указание. Поэтому дамочка «оторвалась» на том, до кого смогла дотянуться.

Смотря вчера на невозмутимого Георга, я мысленно ему аплодировал. Поразительная выдержка у мужика. Когда Камила он Фарен начала успокаиваться, на «сцене» появился я.

Вежливо поздоровавшись, я с интересом поинтересовался, как она добралась. Камила меня не разочаровала. В итоге Георг и я были вынуждены снова выслушать лекцию о вопиющей расхлябанности нашей охраны, которая, оказывается, должна знать в лицо ближайших родственников хозяина поместья.

Меня смутить довольно сложно, но этой дамочке, язык не поворачивается назвать её тётей, это с блеском удалось. Что удивительно, Камила и вправду считала свои претензии обоснованными, что сразу утвердило меня в мысли: с такими людьми нужно находить «особый» язык, стараясь при этом ей не уступать ни в чём, так как после первой уступки такой тип людей вцепляется в тебя мёртвой хваткой и давит до последнего.

Камилу нужно было срочно осаживать, причём как это сделать двенадцатилетнему ребёнку — я пока не представлял. А сейчас только и оставалось, что слушать весь этот бред, приправленный доброй порцией дворянской спеси. К счастью, она быстро выдохлась и потребовала предоставить ей покои, чтобы она могла отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню.

Что примечательно, у неё даже не возникло желания увидеть тело родного брата, ровно, как и побеседовать с его детьми. Мазнув по мне равнодушным взглядом, она проследовала на второй этаж за одной из служанок. Не удивило её и моё приветствие, хотя она не могла не знать, что парень несколько лет внятно не разговаривал.

В общем, чувствую, что вскоре мне предстоят весёлые деньки.

Оказавшись под крышей дома, я передал мокрый зонт прислуге.

— Я хотел бы переговорить с Константином. Передай ему, пожалуйста, чтобы зашёл ко мне, как только освободится.

— Хорошо, господин барон! — Энис ловко приняла у меня верхнюю одежду. — Обедать будете в комнате?

— Думаю, это будет наилучшим выходом, — кивнул я, направляясь к себе.

Когда Константин вошёл в мою комнату, я как раз успел доесть, неожиданно с интересом погрузившись в чтение основ этикета, всё больше убеждаясь, что между мирами всё же есть некая взаимосвязь в плане основ поведения в «приличном» обществе.

Чтение во время еды вредной привычкой я давно не считал и избавляться от неё не собирался. Наоборот, это всегда помогало сэкономить свободное время, совмещая чтение с приёмом пищи. Другой вопрос, что концентрироваться я мог только на одном аспекте. Именно поэтому вкус еды, для меня просто шёл второстепенным фоном, как менее важное, чем смысл складывающихся в предложения слов.

— Господин барон? — после аккуратного стука дверь в мою комнату открылась и на пороге появился Арнье.

— Проходи, — я поднялся с кресла, пересев на кровать. — Прошу простить за отсутствие мебели, это временное явление.

Оценив иронию, Арнье позволил себе улыбку. Присев на кресло, он протянул мне тоненькую папочку, которую принёс с собой.

— Здесь то, что вы просили. Я позволил себе внести краткие пометки, касательно каждого, на кого вы запросили информацию. Никаких личных оценок, только сухая аналитика.

— Спасибо, Константин, — папка легла рядом со мной. Знакомиться с её содержимым я буду чуть позже. — Кстати, моя тётя очень хотела видеть начальника нашей охраны.

— Вижу, вы уже более тесно пообщались, — понимающе кивнул он. — И как впечатления?

— Не могу назвать их положительными, но выбора пока нет, — взяв в руки чашку с кофе, которая ещё не успела остыть, я сделал глоток. — Итак, начнём с интересующих меня вещей. Я буду задавать вопросы, а вы на них отвечать, какими бы странными они вам не казались. Потом я с радостью отвечу на ваши, поскольку вижу: они у вас есть. Договорились?

— Спрашивайте, господин барон, — Константин поудобнее устроился в кресле и сложил руки в замок. — Но думаю, что вас сейчас интересует перстень, верно? — он попытался сразу перехватить нить разговора, что мне не очень понравилось, хоть и было понятным. Ну не принимает меня никто здесь всерьёз.

— В первую очередь, меня, — выделил я это слово, — интересует, кто занимается подбором слуг, не приведённых к родовой клятве? Также меня интересует их количество и сроки службы на наш род.

— Неожиданно, — Арнье подобрался. — Я могу поинтересоваться, почему вдруг вам понадобилась эта, довольно специфическая информация?

Наверное, мой насмешливый взгляд дал