Завтра будет завтра - Кимберли Рей

Дэвид усмехнулся, совсем как отец.

– Что еще сказала мама?

– Еще она сказала, что хотела бы видеть тебя на приеме с достойной девушкой. Ее крайне огорчают слухи о том, будто ты связался с какой-то недостойной особой.

– Как удивительно, слухи из Ноттингема достигли Лондона. А я уж думал, что скромный провинциальный адвокат никого не интересует.

– Что у тебя с этой женщиной? – прямо спросил сына лорд Эдвард. – Мне кажется, мы с матерью имеем право знать…

– Уже ничего. Вы еще даже не успели высказать свое неодобрение, а я уже расстался с ней. Видишь, папа, как быстро я выполняю родительскую волю?

– Не могу сказать, что меня не радует этот факт. – Лорд Эдвард помолчал, обдумывая свою следующую фразу. Он слишком давно занимался политикой, чтобы легко бросаться словами. – Но я бы предпочел, чтобы моего имени не касались более никакие слухи. Понимаю, что это звучит жестко, может быть, даже жестоко. Но когда придет твое время принять титул лорда, ты поймешь, что иногда репутация может быть дороже любых чувств.

– Я хорошо изучил твое отношение к этому вопросу.

– Значит, ты постараешься выполнить мою просьбу?

– Твоя просьба больше напоминает приказ.

Лорд Эдвард поднял глаза к небу, словно молил его о даровании терпения. Дэвид тоже с интересом посмотрел на расписанный сценами из истории колониальных завоеваний Британии потолок, но ничего нового для себя там не нашел.

– Я не могу тебе приказывать вот уже шестнадцать лет, Дэвид, даже если бы мне этого и хотелось. Может быть, моя проблема в том, что я не умею просить тебя как следует? Но не становиться же мне перед тобой на колени!

– Было бы вполне довольно, если бы ты начал относиться ко мне, как к взрослому человеку. У меня достаточно ума, чтобы случайной связью не поставить на свое имя пятно. Тебе это покажется удивительным, но я даже начал подумывать о том, чтобы заняться «серьезной карьерой», как ты это называешь.

– И что тебя останавливает? – Лорд Эдвард решил не развивать тему отношений отцов и детей. Ему не хотелось, чтобы и эта встреча закончилась ссорой. Лорду Эдварду было больно слышать, как после его очередного рассказа о встрече с сыном Анна тихо плачет в подушку, когда думает, что муж спит.

Он не знал, что и когда сделал неправильно, не понимал, почему Дэвид от них отдалился, но чувствовал, что настало время навести мосты и попытаться соединить семью. Эдвард чувствовал, что скоро придет его срок. Он был немолод, когда родился Дэвид, что уж говорить теперь!

– У меня есть незаконченные дела в Ноттингеме.

– Наследство Дэйва Сотбери, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал лорд Эдвард.

Дэвид лишь кивнул в ответ.

– Есть какие-то проблемы?

– Пока что никаких. Я просто должен ввести наследницу в курс дела. Мисс Сотбери – искусствовед. Ей сложно сориентироваться в управлении наследством отца.

– Насколько я знаю, ей есть в чем разбираться… А почему это вдруг ты так обеспокоился судьбой юной леди?

– Ты же знаешь, мистер Сотбери очень тепло отнесся ко мне, несмотря на мой возраст, сделал меня своим поверенным, можешь считать, что я занимаюсь этим ради его памяти.

– Должен честно признаться, я уже давно ревновал тебя к Дэйву Сотбери.

Дэвид удивленно посмотрел на отца. Лорд Эдвард лишь смущенно развел руками.

– С момента вашего знакомства ты в каждый приезд домой рассказывал только о нем. Иногда я был не совсем уверен в том, что ты мой сын. Вот и сейчас я продолжаю ревновать тебя к памяти весьма достойного человека. Глупо и непрактично, но стоит мне представить, как ты возишься с его делами, как беспокоишься о будущем его клиники, мне становится плохо. Если честно, я думал сделать тебя своим поверенным, но теперь понимаю, что ты не проявишь в выполнении моей последней воли и половины того рвения, что проявляешь сейчас.

– Я не могу быть твоим поверенным, так как я твой наследник. Или уже нет?

Лорд Эдвард укоризненно посмотрел на сына.

– Прости, – смутился Дэвид. – Я привык быть с тобой на ножах, привык пикироваться с тобой. Кажется, мы оба слишком много думали о себе и слишком мало друг о друге. Я привык думать о тебе не как о друге, а как о сопернике, весьма достойном сопернике, которого нужно переигрывать в каждом словесном поединке.

– Мне бы не очень хотелось разводить тут сантименты, просто сегодня утром я вдруг понял, что не вечен. Вспомнил, что сегодня ты должен прийти в клуб, и решил помириться с тобой. Я часто был не прав и ставил интересы семьи выше твоих или своих. Да и вообще, интересы нашей семьи так тесно переплелись с моими, что я уже не могу различить, где интересы Эдварда Гриффина, а где – лорда Гриффина.

– Маме, наверное, очень тяжело с нами. – Дэвид тепло улыбнулся при воспоминании о матери.

– Да, она очень хотела быть мне хорошей женой и достойной леди Гриффин. Бедняжка до сих пор разрывается между долгом и материнской любовью. Мне кажется, больше всего на свете ей хочется броситься тебе на шею и поплакать как следует.

– Что же ей мешает?

– Анне кажется, что подобное поведение будет недостойным. Мне кажется, ты уже забыл, что твоя мать из простой семьи. Отсутствие титула не делает их менее достойными людьми, но Анне очень долго не давали забыть о том, что она не нашего круга, и ей приходилось прикладывать все силы, чтобы стать настоящей леди. Сейчас она даже более леди, чем многие наши знакомые. Но Анна так привыкла к этой роли еще до твоего рождения, что уже не могла не оглядываться на нее. Ей казалось, что ровное и чуть холодное поведение – качества истинной аристократки. Мы надеялись, что без поцелуев и объятий сможем воспитать любящего сына. Сейчас я вижу, что мы ошиблись. И если нам повезет дождаться внуков, могу дать тебе слово, что у них будут самые любящие бабушка и дедушка.

Дэвид молчал. Он не знал, что ответить на эти откровения. Сказать, что он любит родителей и его холодность вызвана обидой недолюбленного ребенка? Дэвид видел, что отец и так это понимает. Может быть, нужно обнять его? Но Дэвид даже представить себе не мог, какая реакция последует за этим. Все же клуб не совсем то место, где следует выражать свои чувства…

– Достаточно будет, если ты пообещаешь приехать на наш прием, – сказал лорд Эдвард. Его глаза смеялись.

– Я обязательно буду, – пообещал Дэвид. – Кстати, почему вы были так против моих отношений с Эрикой, если мама по рождению примерно одного с ней статуса?

– Когда я увидел твою маму в первый раз, я сразу же понял – вот леди Гриффин. Ее репутация была безупречна и таковой остается. А вот сказать то же о репутации Эрики мы не могли. Прости, наверное, это было нехорошо, но мы постарались навести о ней справки. Если тебе интересно, я могу показать собранное досье. Кое-что из этих материалов можно было бы смело отдать полиции…