Закрытое Сердце (СИ) - Натали Вэй

— Что не думал? Что у меня есть фигура? — я рассмеялась, потому что у парня был озадаченный вид, он с неподдельным интересом и без зазрения совести рассматривал мою грудь.

Если честно я и сама до сегодняшнего вечера не подозревала, что осмелюсь надеть настолько откровенный наряд. Алое, как мак, приталенное платье в пол, спадающее по ногам шёлковым водопадом с разрезами от бедра и оголённой спиной, с чувственной линией декольте.

— Можно я тебя сейчас украду? — Глеб обольстительно улыбнулся, возвращая себе уверенный вид. — Мне хочется кое-что тебе показать.

— Прости, но сейчас не подходящий момент. Не хочу оставлять Таю одну.

— А я не против остаться одна, тем более Сёма меня проводит, — выдала незаметно подкравшаяся предательница.

— Смело можешь идти, тем более до конца аренды осталось пару часов. Да и я же видела, что ты там скучала, — заговорщицки прошептала мне на ухо подруга.

— Так это ты его притащила? — возмутилась я, но больше наигранно, чем на самом деле.

— Пригласила, — поправила Тая и беззаботно пожала плечами, а затем помахала мне рукой и скрылась в направлении террасы.

***

Терпкий мужской аромат обволакивал и пьянил. Я не пила ни капли алкоголя, но мои ноги подкашивались, а разум затуманивала мягкая пелена. Глеб стоял позади меня, он напряжённо держался за железное ограждение на крыше семнадцатиэтажного здания, заключив меня в капкан из своих рук. Я рассматривала ночной город: яркие огни окон и фонарей завораживали.

Тёмные густые облака, сияющие звёзды в просветах между ними и огромная рыжая луна, делали картину сверхъестественной и нереальной.

Обжигающее своим прикосновением тело парня позади меня на контрасте прохладного ночного ветра бьющего в лицо, заставляли дыхание сбиваться, а руки и плечи покрываться миллионами мурашек.

Глеб привёл меня на крышу своего дома: запомнил, то о чём я говорила, и сделал это для меня.

Я поёжилась от очередного порыва ветра, сильнее вжимаясь в его спасительно-горячее тело. Глеб подался мне навстречу, и я почувствовала насколько сильно он возбужден. От живота пробежал разряд тока, сладостно закручивая меня в вихрь острых не с чем несравнимых ранее чувств, словно всё, что происходило до Глеба, было лишь детской забавой. Словно раньше во мне горела хрупкая хворостинка, а сейчас бушевал вулкан.

— Ты совсем замерзла, — прошептал он сбившимся голосом и уткнулся носом в мои волосы, заключая в крепкие объятия. Я замерла, наслаждаясь теплом и приятной тяжестью его рук.

Моё сердце бешено колотилось, кровь прилила к щекам, мне стало жарко лишь от одной мысли о том, что мы могли сделать прямо тут.

Стоило лишь позволить.

Отбросив все рамки и условности, я поддалась самому древнему из инстинктов, и развернулась к Глебу лицом, чтобы слиться с ним в обжигающем и страстном поцелуе.

В мою спину впились железные перила, отделяющие меня от падения в бездну, но это лишь усиливало все чувства, натягивая нервы до предела и заставляя почувствовать каждое прикосновение в сотни раз сильнее, чем в обычном состоянии. Его руки блуждали, исследуя моё тело и заставляя содрогаться от предвкушения. Я с трудом оторвалась от его губ и отвернулась от него, облокотившись об ограждение.

— Хочу прямо так, — прошептала я и потёрлась об него ягодицами.

Парень тяжело выдохнул.

— Нас могут увидеть, — хрипло выдохнул он.

— Хочу. Прямо. Так, — настойчиво сказала я и парень рассмеялся.

— Сумасшедшая, — он приподнял край моего платья и уверенным движением руки спустил трусики вниз по бёдрам. Порыв ветра коснулся самых потаённых мест и было в этом что-то сладостно-запретное. Чувствовать кусающий ветер и горячие руки Глеба на своей коже. Соски налились и проступили сквозь платье.

Глеб одной рукой крепко обхватил меня за живот, а второй нажал на поясницу заставляя прогнуться, отчего моя голова и грудь оказались за пределами перил.

— Страшно? — хрипловатым голосом спросил он, лаская меня между ног. Адреналин с бешеной скоростью катился по моим венам, страх с острым желанием скручивал все мои внутренности и мне до дрожи в коленках нравились эти ощущения.

— Я тебе доверяю, — на выдохе произнесла я и вжалась бёдрами в его пах, ощущая твёрдость его намерений. С губ парня слетел хриплый вздох.

Я услышала звук растягивающейся молнии и шуршание ткани. Глеб продолжал удерживать меня одной рукой, а второй рукой провёл своим естеством по входу в мой мир наслаждений, заставляя податься бёдрами ему навстречу и желая почувствовать его в себе. Но он не спешил, лишь сильнее раззадоривал меня.

— Глеб, — получился то вскрик, то хрип.

— М-м-м?

— Я тебя покуса-а-а…

Он подался бёдрами вперёд до предела проникая в меня, с моих губ сорвался сладостный стон. Я крепче вцепилась руками в перила, стараясь не потерять шаткое равновесие.

Каждое движение разливалось по телу истомой и дрожью. Я больше не чувствовала холодного ветра, лишь горячие руки сминающие и ласкающие мою грудь, лишь его естество внутри себя с каждым новым толчком приближающие меня к апогею невозврата. Все немыслимые удовольствия и острые ощущения сконцентрировались в одной точке. Меня захлестнуло волной и вознесло к пику наслаждения, заставляя мои мышцы содрогаться. По телу бежала приятная дрожь, а голова кружилась.

Мир замер.

И не было ничего прекраснее этого момента.

Глава 19

Ей вспомнилась картинка в «Нэшнл джиогрэфик» — пингвин, попавший в нефтяную лужу. Жалкий маленький пингвинчик стоял в ведре с водой, зоологи-спасатели оттирали его от нефти губками, а он повесил голову, раскрыл свой желтый клювик и растопырил в стороны крылья, будто боялся испачкать их о свое замаранное нефтью тело.

Донна Тартт, из книги "Маленький друг"

— Ты веришь в порчу? — вместо приветствия спросила я у Таи, стоило ей снять трубку.

— Нет, — послышался сонный голос подруги.

— А в сглаз? Подавление воли другим человеком?

— Не-е-ет. Что случилось? — зевая выдавила Тая.

— Вот и я не верила, — обречённо выдохнула я, — но готова поверить.

— Да что случилось-то? Ты меня пугаешь, — встревоженно произнесла Тая.

— Я подружилась с Глебом. Конкретно так.

— И что в этом плохого?

— Ты не понимаешь. Конкретно. Говорю. Подружились, — в трубке повисло напряжённое молчание, и я добавила для особо непонятливых:

— Письками подружились, понимаешь?

За десятисекундным подвисанием последовал взрыв истерического хохота.

— Ты, должно быть, шутишь?

— Да нет же, — была готова обидеться я.

— Ты что переспала с Глебом? — воскликнула Тая громким шёпотом.

— Можно и так сказать…

— Офигеть, офигеть, офиге-е-еть! И как?

— Крышесносно. Я бы подумала, что он меня чем-нибудь опоил, но я ничего с ним не пила. Он привёл меня на крышу своего дома и… Это просто что-то нереальное. Всё, что было с Марком просто теряется