Двенадцать световых лет - Николай Валентинович Гончаров

Женя Макаров с едва заметными нотками озабоченности спросил у Савельева:

— Сергей Алексеевич, а вы узнавали о степени безопасности экспедиции? Какой там радиационный фон? Опасные газы присутствуют?

— Да, я спрашивал ребят об этом, — математик достал блокнот со своими записями, — радиационный фон в пределах нормы. Насчет газов — присутствует метан в небольших количествах, но в шахтах существуют системы безопасности, так что нам особенно беспокоиться не следует. В шахтах применяется принудительная система вентиляции, хотя взрывы порой случаются. Но от этого и в Москве никто из нас не застрахован, террористов развелось в последнее время предостаточно. На Сицилии сейчас спокойней, чем в Кузьминках.

Разговор прервала Инга Михайловна:

— Что же вы не едите мои пирожки? Они быстро остынут, — улыбаясь, пригласила она всех к столу. — Давайте немножко перекусим. На сытый желудок соображается куда лучше.

Столик придвинули к дивану. Все гости разместились вокруг и начали с восхищением уничтожать приготовленное хозяйкой угощение.

Обстановка в гостиной царила торжественная и одновременно непринужденная. Юра Хрусталев, неутомимый весельчак и балагур, чтобы немного разрядить серьезность происходящего, сел на своего любимого конька:

— А знаете последний анекдот про новых русских? — Юра поставил свою чашку на стол и сделал ладонями успокоительно-обещающий жест, как бы притронувшись ими перед собой о невидимую стену. — Слушайте: едет новый русский с очередной презентации, естественно немного «загрузившись». Вдруг не вписывается в поворот и врезается в дорожный каток, трамбующий свежеуложенный асфальт. Катку, естественно, ничего, а шестисотый «Мерседес» — всмятку. Вызвали соответствующие органы. Подъезжает гаишник. Осмотрел место происшествия, подошел к водителю катка, похлопал его по плечу и дружески так говорит: «Ну, ничего, дружище, с кем не бывает! Теперь расскажи, как обгонял, как подрезал?!»

Все рассмеялись, чуть не пролив из чашек горячий чай, который подливала им из большого чайника Инга Михайловна.

Под веселые истории Юры Хрусталева угощение хозяйки казалось еще вкусней. Количество пирожков на объемистом блюде уменьшалось с катастрофической скоростью.

Но постепенно разговор вновь возвратился к главной и единственной теме дня.

— Сергей Алексеевич, а почему у осколка одна сторона матовая и черного цвета? — спросила молчавшая до сих пор из-за плохо скрываемого стеснения Таня Морозова.

— Да, мы тоже хотели вас об этом спросить, — наперебой пробасили закадычные друзья Игорь и Дима, отхлебывая из чашек душистый напиток.

— Резонный вопрос, — Савельев вновь взял кусочек металла в руку и повернул его темной стороной к свету. — Как вы думаете, что должно произойти с металлом за такое почтительное время?

— Он должен окислиться, — неуверенно проговорила окончательно освоившаяся в коллективе Елена.

— Теоретически верно. Всё зависит от качества металла, — руководитель клуба приподнял осколок над головой. — У этого сплава качество великолепное, просто фантастическое качество! Он не окислился; произошло взаимопроникновение молекул металла и молекул каменного угля в пограничной зоне соприкосновения этих двух материалов. Толщина слоя всего несколько микрон, но этого оказалось достаточно, чтобы образовалась каменноугольная матовая пленка. В остальном объеме сплав сохранился превосходно. За время, которое он находится на современном свежем воздухе, окисление металла практически не происходит. Это замерили приборами в лаборатории Института стали и сплавов.

Савельев немного перевел дыхание.

— Вообще, что бы мы делали без ребят из этого института. Все исследования они провели буквально за три вечера, во внеурочное время.

— Так что мы будем решать? — перевел разговор в практическое русло Женя Макаров. — Когда начнем снаряжение экспедиции?

— Прежде всего, нужно сориентироваться, кто сможет поехать. Исходя из этого, будем думать, какое время целесообразней выбрать. Хотелось бы такое дело не затягивать, — Сергей Алексеевич окинул взглядом всех присутствующих. — Лично я свободен до начала учебного года, до первого сентября.

Савельев взял свой блокнот и стал поочередно опрашивать членов клуба на предмет их участия в предстоящей экспедиции.

Почти без раздумий согласился ехать завсегдатай клуба и правая рука Сергея Алексеевича Евгений Владимирович Макаров. Посовещавшись между собой несколько секунд, утвердительно кивнули Дмитрий Кондрашов и Игорь Лебедевский.

— А я, вернее всего, поехать не смогу, — огорченно вздохнул Юра Хрусталев, — хотя, откровенно говоря, очень хочется. Но с работы меня не отпустят, сто процентов. В «Склифе» сейчас настоящая запарка, и так врачей не хватает. Зарплаты у нас, сами знаете какие, половина поразбежалась кто куда. А какие были специалисты! Теперь в Лужниках турецкими тряпками торгуют.

— О чем они там наверху только думают? — удрученно вздохнула Инга Михайловна, заваривая очередную порцию чая в фарфоровом цветастом чайнике.

— Скорее, не о чем, а о ком, — поддержал хозяйку Женя Макаров. — О себе они думают в первую очередь, и в последнюю очередь — тоже о себе!

Савельев немного раздосадованно сказал:

— Жаль, что с нами в экспедиции не будет врача. Это, пожалуй, самый незаменимый человек в экстремальных ситуациях. А ситуации такие у нас частенько случаются.

— У меня еще одна уважительная причина, — улыбнулся Юра, — я вам всё не решался сказать. Меня жена не отпустит, она на шестом месяце. Ждем второго пацана.

Все заулыбались, стали поздравлять Юру, хлопать по плечам, говорить разные приятные ему слова.

— Врач в экспедиции будет! — с волнением в голосе проговорила молчавшая всё это время Наташа Кольцова. — Пусть я не совсем врач, а всего лишь медсестра, но первую помощь оказать смогу.

— Но ведь ты на математическом факультете учишься? — изумленно спросил Наташу Дима Кондрашов. — Или я что-то путаю?

— Нет, так оно и есть. До университета я окончила медицинское училище, стенокардию от гипертонии отличаю.

Сергей Алексеевич обрадовался:

— Значит, ты сможешь поехать?!

Наташа улыбнулась своей очаровательной, чуть-чуть наивной улыбкой.

— Экзамены я все сдала, «хвостов» не имею, так что, как говорил Пятачок, до пятницы я совершенно свободна.

— Танюша, а ты тоже «до пятницы» свободна? — спросил Савельев вторую девушку.

— «Хвостов» я тоже не имею, но, к сожалению, поехать с вами не смогу, — Таня Морозова чуть смущенно потупилась, — я обещала маме, что после экзаменов поживу дома. Она у меня одна в частном доме живет. Нужно будет помочь по хозяйству.