Наследники Ост-Индской компании - Алексей Федотов

ЧАСТЬ II

НОВЫЕ

ИСПЫТАНИЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Молодая жена

Год прошел с момента, когда Валерий и Валентина стали мужем и женой. Первое время Вале все очень нравилось: Валера не только неплохо зарабатывал, как директор интерната, но и имел недвижимость. Его дачу они продали, и купили на эти деньги в Лузервиле вполне приличный коттедж. Пятикомнатную квартиру в областном центре сдали квартирантам, что приносило существенную добавку к семейному бюджету. Свою иномарку Валерий, которого теперь возили на белой интернатской «Волге», подарил жене. В свадебное путешествие они съездили на Сейшелы и Багамы. В целом, можно было бы сказать, что жизнь удалась. Но Валентина все равно была недовольна.

Первое, что внесло серьезный разлад в отношения между молодоженами – это категорический отказ Валерия Петровича назначить Валентину на должность главной медицинской сестры интерната. А она была девушкой амбициозной: ей хотелось не только жить в достатке, но и иметь власть над другими людьми; и не просто иметь, а проявлять ее. Самым же ужасным в глазах Вали оказалось то, что ее муж назначил на эту должность ее подругу – Ольгу, которая за ним ухаживала, когда он был парализован!

— Ты в нее влюбился! – в истерике рыдала Валя, размазывая по лицу руками растекающиеся тушь и помаду. – А я‑то глупая ничего не замечала! Ты влюбился в нее, когда она подмывала тебе зад, пока ты валялся как овощ! А женился на мне, только из‑за того, что я ее подруга, через меня хотел быть ближе к ней. Раз уж ты не мог получить эту святошу, то решил взять хоть ее подружку!

— Не говори глупости, – раздраженно ответил Валерий. Раньше он сразу расстался бы с истеричкой. Но ведь у него была новая жизнь, в которой он должен был преодолевать себя. – Ольга прекрасно знает все нужды больных, ей хорошо знаком весь средний и младший медицинский персонал. Она сумет расставить его так, чтобы это было полезно для тех, кому плохо.

— Да она извращенка: влюбила в себя овоща, который теперь предпочитает ее собственной жене!

Валерий Петрович, ничего не ответив, ушел из дома, а Валя зарыдала еще громче. Он попробовал прислать Ольгу поговорить с подругой, но Валентина не пустила ее на порог:

— Куда ты прешься, прелюбодейка! Бесстыжие твои глаза! Еще корчит из себя святошу! Наверное, уже успела перепихнуться с моим мужем, ведь не за красивые глаза он тебя, а не меня назначил главной медицинской сестрой!

Ольга ничего не ответила, сжала губы, и ушла. А Валя кричала ей вдогонку:

— Катись отсюда, главная шлюха!

Через месяц такой жизни у Валерия появилось желание развестись. Он пошел посоветоваться к отцу Аристарху, но тот ответил, что если жена ему не изменяет, то он не имеет права с ней развестись, а ее поведение – возможность очиститься от прежних грехов.

— И потом, – сказал архимандрит Аристарх, – нужно уметь видеть хорошее в жизни. Когда ты лежал парализованный круглые сутки, и не мог от этого никуда убежать – разве тебе не было хуже?

— Было, но плохое быстро стирается из памяти, – согласился Валерий Петрович.

— Сейчас у тебя есть работа, на которой ты можешь принести много пользы людям. И есть жена, которая не даст тебе вести такую вольную жизнь, к какой ты привык. Смотри на это так, и ты научишься радоваться жизни.

— А если она мне изменит, я смогу с ней развестись? – с надеждой спросил Валерий.

— Не изменит, – с уверенностью сказал священник.

Валентина и впрямь оказалась очень верной, другие мужчины совсем ее не интересовали. Правда, при этом она оказалась еще очень жадной, сварливой, злой, ленивой, и за год помимо всего прочего поправилась на двадцать килограммов. Из‑за постоянных истерик, сопровождавшихся обильными слезами, лицо ее распухло, и она стала выглядеть ничуть не моложе Валерия. Тот, хотя и был старше ее на восемнадцать лет, но из‑за того, что перестал пить, курить, ограничивал себя в еде и жил в постоянном стрессе стал очень подтянутым и привлекательным мужчиной.

Валерий Петрович еженедельно бывал в областном управлении соцзащиты.

— Как там с молодой женой? – спросила его Нина Петровна.

— Не очень, – сказал директор своей давней подруге и поделился наболевшим. Рассказал и о том, что сказал отец Аристарх.

— Мне вспомнился анекдот, – задумчиво сказала та. – У одного мужчины была жена – страшненькая, с плохим характером, но верная. Он развелся с ней и женился на красавице, которая ему изменяла. Когда ему на это указали, мужчина сказал, что первая жена была навозом, который он должен был есть сам, а вторая халва, которой он должен поделиться с остальными. Не хочется перемен?

— Мне же не двадцать лет. И я хорошо понимаю, что такое использованная халва, во что она превращается после того, как ее съели. Ее ведь немало было в моей жизни. Да Валентина и не навоз. Наверное, если я стану другим, намного лучше, чем сейчас, то и она изменится.

— А ты становишься мудрым, Валерий Петрович! – с уважением сказала начальница.

Валя категорически отказалась работать в интернате под началом Ольги, села дома и важно именовала себя «домохозяйкой». Она смотрела телевизор, заказывала всякую дрянь в интернет–магазинах, болтала по телефону с подружками из других городов. Впрочем, иногда еще готовила, убиралась, стирала, ходила по магазинам, но делала это нерегулярно, а по мере появления желания этим заниматься.

Иногда ей становилось очень тоскливо на душе. Валентина, впечатленная пережитым, некоторое время ходила в церковь. Сейчас перестала, потому что туда ходят «прелюбодеи» – ее муж и бывшая подруга. Через некоторое время пустота на душе стала совсем нестерпимой.

Однажды она, лежа на диване с бутылкой шампанского и вазой клубники, вспоминала то, что увидела в доме Скотниковой. Вспомнился ей и сэр Джон.

— Какой загадочный человек! – подумала Валя. – Может быть, я ошибалась тогда, и он не так уж плох?

Ей вдруг показалось, что тогда она сделала неправильный выбор, и сильно–сильно захотелось, чтобы все вернулось назад…

… Сэр Джон по обыкновению беседовал с Григорием Александровичем на террасе. Внезапно он что‑то почувствовал, и в его лице появилось мрачное торжество.

— Ну, надо же! Кто бы мог подумать! – воскликнул он. – Гриша, найди Лиз, Зою и Петю. Мы едем в Лузервиль.

Три архимандрита

У архимандрита Петра был гость – из Англии в Москву на две недели приехал его давний знакомый архимандрит Василий. Три дня из них он выкроил на встречу со старым другом. В первый день из вежливости отец Петр пригласил поужинать вместе с гостем и отца Аристарха – все‑таки тоже архимандрит, тем более, сейчас своего рода знаменитость.