Его подлинная страсть - Чингиз Абдуллаев

– Я знаю, что он был директором ЦРУ при республиканской администрации, – ответил Дронго, – и конечно, он ультраконсерватор. Но это его проблемы и его взгляды, которые меня лично не касаются. Хотя должен заметить, что наличие среди членов вашего клуба таких откровенных консерваторов не делает вам чести.

– Вы думаете, что это я принимаю людей в наш клуб или решаю, кого туда принимать? – спросил Лоусон.

– Нет, не думаю. Но вы один из авторитетных экспертов в вашей организации. В этом я убежден.

– Почему вы так решили?

– Вам доверили провести расследование вместе со мной, – пояснил Дронго, – очевидно, не столько для того, чтобы мне помогать, сколько следить за моими розысками. Не возмущайтесь, я не сказал ничего обидного, – быстро добавил он, увидев отрицательный жест Лоусона, который уже пытался что-то возразить. – И вам разрешили спуститься вниз, пройти по коридору без повязки на глазах, – напомнил Дронго, – а это уже знак особо отличных, к которым вы, очевидно, принадлежите. И не нужно сразу опровергать мое мнение, возможно, я не совсем прав, но это всего лишь мои предположения.

Вирджиния улыбнулась, посмотрев на Лоусона. Она знала, что эксперт сказал правду.

– Возможно, – нехотя согласился Лоусон, – но я все равно не решаю вопросы о членстве в нашем клубе.

Водитель сообщил по внутренней связи, что они подъезжают к нужному дому. Дронго достал телефон и набрал номер Куан Айминь.

– Добрый вечер, я вас жду, – услышал он голос.

– Мы подъезжаем, – сообщил Дронго.

– Тогда я выхожу, – решила она.

– Вирджиния, мы представители Министерства финансов и приехали допрашивать свидетеля, – пояснил Дронго, – поэтому пусть вас ничего не удивляет.

– Меня сложно удивить, – парировала женщина, поправляя сумку.

Через две минуты они мягко затормозили у дома, где жила женщина. Дронго вышел из автомобиля. Молодая женщина лет тридцати пяти ждала его на улице, прячась от накрапывавшего дождя под зонтом. Довольно плотного телосложения, с полными ногами. Дронго подошел к женщине. Миловидное круглое лицо, несколько испуганные глаза, кудряшки волос, темное платье, высокие каблуки. Женщина была среднего роста.

– Госпожа Куан, добрый вечер, – поздоровался Дронго, – надеюсь, вы никому не сообщили о нашем звонке?

– Нет, никому. Я знаю правила, – ответила она.

– Тогда садитесь в машину. Не удивляйтесь, что мы приехали а таком лимузине. Он нужен для маскировки.

– У вашего министерства все деньги налогоплательщиков, – без тени улыбки сообщила она, полезая в автомобиль.

В салоне лимузина на белых диванах, расположенных друг напротив друга, сидели Лоусон и Вирджиния Луань.

– Познакомьтесь, это наши сотрудники, – представил их Дронго.

Он на ходу придумал им имена. И представил женщину своим спутникам, проверив, закрыто ли стекло между водителем и кабиной пассажиров, а также отключив звук.

– Итак, у нас к вам несколько вопросов, – продолжил Дронго, – скажите, вы давно дружите с госпожой Чжан Сюли?

– Я бы не сказала, что мы дружим, – ответила женщина, – мы просто знакомые. Я работаю у своего брокера господина Такера уже шесть лет, а госпожа Чжан работала вместе с господином Цзинем с прошлого года.

– И вы часто навещали ее на рабочем месте?

– Нет. Я была там один или два раза. Нам не рекомендуют посещать рабочие места друг друга. У каждого брокера есть свои интересы, которые могут не совпадать с интересами другого брокера, а служебная информация не должна распространяться между сотрудниками. Поэтому наше общение не приветствуется. Кроме того, сговор брокеров противозаконен. Вы ведь должны об этом знать.

– Тогда почему вы пошли с ней в тот роковой день в ее кабинет?

– Она попросила меня, сообщив, что у нее имеется срочная информация для господина Такера. И я, получив разрешение, отправилась с ней за этим письмом.

– Она дала вам письмо?

– Нет. Нам было не до него. Когда мы шли по коридору, было тихо. Затем она открыла дверь своим ключом и вошла в приемную, в которой никого не оказалось. Госпожа Чжан объяснила мне, что господин Цзин работает в своем кабинете. И в этот момент прозвучал выстрел. Сначала мы даже не поняли, что случилось. Затем госпожа Чжан вбежала в кабинет своего патрона и закричала. Тогда я тоже осмелилась туда заглянуть и увидела страшную картину. После этого мы сразу позвонили в полицию. Но я не ушла, а осталась в коридоре, понимая, что сотрудники полиции захотят меня допросить. Так и получилось. Я рассказала обо всем, что с нами произошло.

– А потом вы получили письмо господина Такера.

– Да, получила. Это было обычное приглашение на очередную презентацию иностранной компании. Мы часто получаем такие приглашения, но туда обычно ходят помощники, а не сами брокеры. У них просто не остается времени на подобные визиты.

– Вы не помните, какая именно компания приглашала вашего босса?

– Он не пошел, – быстро ответила Айминь, – но это была компания по производству спортивной одежды. Она разместила часть акций на нашей бирже и традиционно пригласила на презентацию своей компании всех зарегистрированных брокеров.

– Часто до этого случая госпожа Чжан приходила в ваш офис?

– Один раз. Принесла нам какое-то письмо. Повторяю – у нас не принято ходить по кабинетам. Это навевает на мысль, что вы пытаетесь шпионить или узнать о том, какие акции сего-дня будут продавать или покупать другие брокеры. Поэтому присутствие посторонних вызывает негативную реакцию.

Дронго посмотрел на Лоусона, словно разрешая задать ему вопрос.

– Почему вы ушли? – спросил Лоусон, – у вас же наверняка есть курьеры, которые разносят письма?

– Я получила разрешение господина Такера, – пояснила женщина, – мы в это время обедаем в соседнем ресторане. Но я часто отказываюсь от обедов, чтобы не перегружать организм лишними калориями. Я пью зеленый чай и не хожу на ланч. Поэтому и пошла вместе с госпожой Чжан.

– Она знала о том, что вы не ходите на ланч? – уточнил Лоусон.

– Думаю, что знала, – удивилась Айминь, – я не скрывала, что пытаюсь похудеть.

Лоусон больше не стал задавать вопросов. Дронго обратился к женщине:

– Еще раз прошу вас держать наш разговор в абсолютном секрете. Вы должны знать, как болезненно реагирует биржа на любое вмешательство сотрудников Министерства финансов в работу ваших брокеров. Именно поэтому мы ограничились вопросами о вашей дружбе с госпожой Чжан и самоубийстве господина Цзина, чтобы не задавать вам вопросов о деятельности вашего непосредственного руководителя господина Такера.

– Я это поняла, – кивнула Айминь, – конечно, я никому не буду рассказывать о вашем визите.

– До свидания. – Дронго первым вышел из лимузина и протянул руку женщине. Дождь уже перестал, и она, не раскрывая своего зонтика, быстро пробежала к своему дому.

«У нее действительно толстоватые ноги и низкий зад, – неожиданно подумал Дронго, глядя вслед спешившей женщине, – наверное, мистеру Такеру нравятся молодые женщины с подобным строением тела».

Он уселся в автомобиль и спросил у Лоусона:

– Куда мы едем ужинать? Выбор за вами. Я почему-то убежден, что вы неплохо знаете Нью-Йорк, иначе вас просто не отправили бы вместе со мной. Или пусть госпожа Луань предложит, она все-таки американка, – обратился он к Вирджинии.

– Я знаю неплохой итальянский ресторан. – Лоусон назвал адрес водителю и уже затем обратился к Дронго: – Я не понимаю – это невероятная интуиция или вы действительно гений, умеющий мгновенно просчитывать все варианты?

– Конечно, гений, – усмехнулся Дронго, – разве другому доверили бы члены вашего клуба это расследование?

Глава десятая

Вечерний ужин оказался действительно превосходным. Они позволили себе выпить бутылку красного вина. Вирджиния не прикоснулась к спиртному, объяснив, что у нее аллергия на спиртные напитки.

– Идеальная болезнь для настоящих телохранителей, – пошутил Дронго.

В отель они вернулись к одиннадцати вечера.

Утром за завтраком Лоусон спросил, что именно они будут делать сегодня.

– Навестим госпожу Чжан и проверим заключение патологоанатомов, – сказал Дронго.

– Вы считаете это простой задачей? – удивленно спросил Лоусон. – Каким образом вы собираетесь это проверить? Трюк с сотрудниками Министерства финансов годится для перепуганного секретаря, которая впервые в жизни увидела убитого человека, но никак не для профессиональных врачей, которые ежедневно занимаются вскрытиями. Они потребуют документы и поинтересуются, почему должны давать вам отчет по этому делу. А если они были заинтересованы в том, чтобы подделать результаты патологоанатомического вскрытия, то вам тем более ничего не расскажут. Это уголовное дело, за которое они могут лишиться медицинской лицензии и даже попасть в тюрьму.

– Заключение подписано профессором Айзеком Рутенбергом, – напомнил Дронго, – ночью я покопался в Интернете. Это светило первой величины. Он не станет подписывать липовый протокол вскрытия.