Ласковое солнце, нежный бриз (сборник) - Анна и Сергей Литвиновы

«Лучше до самого утра буду ехать, – решила она. – Пусть в темноте, пусть глаза уже слиплись – все равно. Пока еду, я от проблем убегаю. А встану – сейчас, в темноте, и проблемы тут же навалятся».

Но только остановиться ей пришлось все равно. Она ж не Димка, у нее нет такой Аси, которая бы в дорогу ее собрала. А самой ей сегодня с утра было не до того, чтобы запастись бутербродами и термосом с кофе. И потому сейчас, вечером, есть хотелось убийственно. Но без еды, знала Ася, человек может обходиться хоть три недели. А вот без воды – точнее, без доброго, чернейшего кофея – рулить проклятым грузовиком до безопасного утра она точно не сможет. Уснет. Ася даже представила: вот ее потерявшая управление фура сначала скользит по «пьяной» траектории вбок… падает, переворачивается… жалобно, ища асфальта, крутятся колеса… потом доктора с суровыми лицами пытаются вытащить ее тело из заклинившей двери кабины… а вездесущие мальчишки кидаются собирать рассыпавшиеся мандарины. И мандаринов этих – целое море. Пестрят, желтеют, слепят глаза…

«Похоже, я уже засыпаю», – перепугалась от воображаемой картинки Ася.

И, увидев первый же придорожный шалман, нажала на тормоза.

…Что удивительно, ей опять повезло – кафешка оказалась тихой и совсем мирной. Никаких горячих джигитов, потных коллег-водил и сомнительных юношей в спортивных костюмах – одна лишь сонная тетенька за стойкой бара.

– Кофе есть? – вихрем бросилась к ней Ася.

– Полно, – пожала плечами подавальщица. – Большую тебе чашку или маленькую?

– Мне… мне… вот такую. Для начала. – Ася ткнула пальцем в полулитровую пивную кружку.

– Серьезная заявка, – меланхолично проговорила тетенька. – И, наверно, двойной?

– А тройной можно? – просительно улыбнулась Ася.

– Не вопрос, – хмыкнула продавщица. И предложила: – Да ты садись, девушка. Я все принесу. Кофе и поесть, наверно?

– Да, – устало выдохнула Ася. И не села – рухнула на жесткий кафешечный стул (руки, уже по привычке, искали руля, а правая нога – педаль газа).

Впрочем, пивная кружка, полная щедрого, по-настоящему крепкого кофе, быстро привела ее в норму. И вторую порцию – уже не в пивной склянке, а в обычной чашечке – Ася пила неспешно, оглядывая кафе и в заляпанное оконце – его окрестности. Как тут, оказывается, красиво! Сосны стройнее, чем самые модные суперкрасотки. А воздух – прозрачный и чистый, даже несмотря на то, что мимо тысячи машин мчатся. Только все равно страшновато: в неизвестной кафешке, в ночи, а на обочине припаркованы ее мандарины. «Только б никого больше сюда не занесло», – боязливо думала Ася.

И вдруг, как назло, перед кафе притормозила еще одна машина. «Пассатик», не новый, пробег, судя по шуму, под двести тысяч, – машинально отметила Ася. – Будем надеяться, что местные мафиози на таких машинах не ездят».

Она не ошиблась: из «Пассата» вышел мирный на вид дедок. Серьезный, задумчивый, культурненький. Только борода несолидная – рыжая, как ее мандарины. Дедок тоже потребовал у подавальщицы кофе и, не обратив ни малейшего внимания на Асю, погрузился за соседний столик. Хлебает из своей чашки и хмурится: видно, что-то обдумывает. Ну а Ася, развлечения ради, все на него посматривает – целый же день, считай, в полном одиночестве: в дурацкой фуре даже магнитолы не оказалось. «Что, интересно, за дед? О чем так задумался? И куда едет? Может, он профессор? И переживает, что его студенты сессию плохо сдают? Или он доктор? И никак не может поставить диагноз сложному больному?.. Или…»

Мысли вдруг стали заплетаться. Вот старичок, вот его рыжая борода… а теперь мандарины, целое море мандаринов… а потом – все. Ася уснула.

– Вот странно: чтоб мой кофе – и не помог?.. – удивленно пробормотала тетенька за стойкой.

…Спала Ася коротко и сон видела тоже короткий. Даже не сон – видение. И была в нем она сама – только совсем не такая, как сейчас. Вроде бы и глаза ее, такие же серые, только вокруг них целые сети морщинок. И рот тоже – весь в складках, и подбородок обвислый. А фигура – так вообще ужас. Задница – словно мешок с отрубями. Ножищи – слоновьи. «Это мне, наверно, лет уже много», – в ужасе подумала Ася.

– Нет. Не так уж и много, – вдруг услышала она чей-то бесстрастный голос. – Всего тридцать один. На десять больше, чем сейчас.

– Но почему? – попыталась выкрикнуть Ася.

Однако голос, как это бывает во сне, ей не повиновался.

А дальше она вдруг увидела Димку. Димочку Дементьева. Но только он ли это? Жалкий, хуже, чем старожилы из их Маркова, мужичонка. Руки трясутся, веко дрожит в нервном тике. «Он пьет. Он сильно пьет», – в ужасе поняла Ася. И снова попыталась спросить:

– Но зачем тебе это, Дима?!

В этот раз ее услышали – услышал сам Дима. Он обратил к ней щербатый, ободранный рот и визгливо заголосил:

– Это все ты, сука! Это ты меня довела!!! Чтоб ты сдохла, дярёвня! Чтоб выблядки твои в огне сгорели! Всю жизнь мою, дармоеды, испоганили!

А дальше Ася увидела и «выблядков»: двух перепуганных детишек, мальчика и девочку. Малыши жались к ее ногам и жалобно плакали.

Дима же – точнее, жалкое подобие Димы – распалялся все больше и больше:

– Гнида ты подколодная! Это из-за тебя, только из-за тебя вся моя жизнь не задалась! Кабы не ты – у меня бы и бизнес был, и деньги, и уважение!..

Он наступал на нее, размахивал хилыми кулачками, Ася чувствовала тошнотворный запах перегара и гнилых зубов, но ни отстраниться, ни ответить не могла. Только в голове все повторялась-билась одна и та же мысль: «Боже, какой кошмар! Боже!!!»

И что самое ужасное – она отчего-то знала: этот ужас – не просто сон. Это – кошмарная явь, которая и вправду ждет ее через десять лет.

…Проснулась она, как и уснула, внезапно. Та же ночь, то же кафе. Только дедка за соседним столиком уже нет, а на часах – половина первого ночи, тетенька за стойкой совсем раззевалась. Ася похлопала глазами – как это ее так разморило? А вдруг, пока она дрыхла, ее фуру угнали?!

Она вскочила, бросилась к окну, но грузовик оказался на месте.

– Ф-фу… – облегченно выдохнула Ася.

– Пожалуй-ка, я тебе опять кофе сварю. Еще крепче, – задумчиво сказала подавальщица.

Нынешний июнь выдался экстремальным: в тени жара за тридцать, а уж под солнцем, да в центре города, – там все пятьдесят. Москвичи, кто не смог удрать из столицы, прячутся по квартирам, терзают кондиционеры и завешивают окна мокрыми простынями. На улицах – почти никого, только машины в бесконечных пробках киснут. В торговле – мертвый сезон, одни продавцы мороженого процветают. И Лешка в который уже раз предлагает:

– Асенька, ну давай же поскорей отсюда сбежим!

Но Ася до поры только отмахивается – дел полно: то отчетность за полугодие, то поставщики хулиганят, то кондиционеры в одном из гипермаркетов полетели… Жару и заметить некогда.

– Смотри, госпожа Акимушкина, – пугал ее Леша. – Настоящей бизнес-каргой скоро станешь, морщинами обрастешь. Ты ведь и так уже три года толком не отдыхала!

– Некогда мне, – ворчала Ася. – Езжай, если хочешь, сам.

– Будто я в одиночку, без тебя, отдохну… – вздыхал он. И, конечно, никуда не ехал.

Но когда июнь отцветал, Ася все же сдалась. В конце концов, вообще не ездят в отпуск только те, у кого бизнес еще не налажен. А ее сеть гипермаркетов «Аким» давно держится в пятерке самых стабильных предприятий столицы. Да и Лешку жаль – он человек творческий, у него без отдыха застой в фантазиях может случиться.

– Ну, Лешка, ликуй: можем мчаться, – наконец объявила она. – Куда поедем?

– На Майорку, конечно, – пожал плечами Алексей.

Ася не стала спрашивать, почему именно туда, – Лешка лучше ее самой знает, чего ей в данный момент хочется. Ася только начинает мечтать о выходных, скажем, в Лондоне – а он уже будто ее мысли прочел, спрашивает, удобно ли ей вылететь в ближайшую пятницу. Ну а если уж получалось уехать надолго и далеко, то можно не сомневаться: Лешка сплетет их отпуск в канву самых ярчайших и совершенно непредсказуемых ощущений: не знаешь, ждет ли тебя пятизвездочный отель или придется жить в рыбацкой деревеньке или вовсе в палатке.

Сейчас Ася на всякий случай предупредила:

– Только, Леш, можно, чтоб на Майорке без экзотики? В смысле, с нормальной ванной и кондиционером?..

– Спокойно, мадемуазель Акимушкина, – улыбнулся Леша. – В этот раз мы с тобой будем жить в собственной квартире. В городке Вальдемосса, может, знаешь такой?

– А с каких это пор у нас там квартира? – удивилась Ася.

– А с таких, милочка, что я – известный фотограф. И мои фотки продаются за хорошие деньги. За очень хорошие.

– М-да, Лешка, ты не перестаешь меня удивлять, – вздохнула Ася.

…Леша Летяев появился в ее жизни давно. Очень давно. Почти сразу же, как только Ася рассталась с Димкой Дементьевым.

Ася ушла от Димы еще тем «мандариновым июнем». Тут же, как вернулась – слава создателю, уже не на фуре, а самолетом – из Краснодара.