Смысл существования человека - Эдвард Уилсон

У инопланетян небольшое количество свободных двигательных конечностей, которые значительно усилены крепким внутренним или внешним скелетом, состоящим из гибко сочлененных сегментов (напоминающих человеческие колени и локти), причем как минимум одна пара конечностей завершается пальцами с чувствительными подушечками. Пальцы служат инопланетянам для ощупывания и захвата предметов. С тех пор, как около 400 млн лет назад первые лопастеперые рыбы вышли из океана на сушу, все их потомки – от лягушек и саламандр до птиц и млекопитающих – имеют четыре конечности. Более того, одними из самых эволюционно успешных и многочисленных сухопутных беспозвоночных являются насекомые, у которых по шесть двигательных конечностей, а также паукообразные, обладающие восемью конечностями. Таким образом, небольшое количество конечностей – очевидное преимущество. Наконец, только человек и шимпанзе создают артефакты, различные по характеру и дизайну в разных культурах. Делать это им позволяет форма пальцев с подушечками на концах. Сложно представить себе цивилизацию, построенную с помощью клювов, когтей или рогов.

У инопланетян есть мораль. Взаимопомощь между членами группы, в той или иной мере основанная на самопожертвовании, – непременная черта всех социальных животных на Земле. Эта черта возникла под действием естественного отбора, действующего одновременно и на уровне отдельных особей, и между целыми группами. Особенно важен в данном случае именно групповой отбор. Обладают ли инопланетяне подобной врожденной нравственностью? И распространяют ли свою мораль на другие формы жизни, как это делаем мы (хотя и не слишком успешно), сохраняя биоразнообразие? Если движущая сила, определявшая ранние этапы эволюции инопланетян, напоминает ту, что сформировала нас, – а это весьма вероятно, – то, полагаю, их нравственные нормы сопоставимы с нашими и опираются на инстинкты.

Вероятно, вы обратили внимание и на то, что до сих пор я старался изобразить разумных инопланетян так, словно они находятся на самой заре своих цивилизаций. Такие общества можно сравнить с человечеством нового каменного века (неолита). После неолита наш вид около десяти тысячелетий шел по пути культурной эволюции – от зачаточной цивилизации разбросанных далеко друг от друга деревень до техносферы и глобального общества сегодняшнего дня. Но по чистой случайности внеземные цивилизации могли проделать аналогичный путь не просто тысячу лет, но даже сотни тысяч лет назад. Обладая такими же умственными способностями, как и мы, а возможно, и значительно превосходя нас по уровню интеллекта, могли ли они переделать свой генетический код, чтобы изменить собственную биологию? Могли ли они увеличить свой объем памяти, развить новые эмоции, частично отказавшись при этом от старых? Возможно ли, что в результате таких изменений они обрели безграничные новые возможности в науке и искусстве?

Думаю, нет. Да и люди не будут это делать иначе, чем с целью коррекции мутантных генов, вызывающих наследственные заболевания. Я считаю, что для выживания нашего вида совершенно не требуется переделывать человеческий мозг и органы чувств, и в определенном смысле, это было бы самоубийственно. Теперь, когда все сокровища культуры у нас под рукой – достаточно нажать несколько клавиш, когда мы сконструировали роботов, которые «думают» быстрее нас и работают эффективнее, чем мы, что же останется человеку? Есть лишь один ответ: мы должны сохранять наш мятежный, внутренне противоречивый, бесконечно креативный человеческий разум, которым мы обладаем сейчас. В этом и заключается истинное Творение, дар, который был нам присущ еще до того, как мы осознали его значение, до изобретения печатного станка и космических кораблей. Мы будем экзистенциальными консерваторами и предпочтем не изобретать новую разновидность разума для интеллектуальной прививки нашему откровенно слабому мозгу или для изгнания сумасбродных фантазий. Мне хочется верить, что умные инопланетяне, где бы они ни были, рассуждают так же.

Наконец, если инопланетяне вообще узнают о существовании Земли, захотят ли они ее колонизировать? Теоретически это кажется возможным – не исключено, что инопланетяне мечтали о такой перспективе на протяжении последних миллионов или сотен миллионов лет. Допустим, воинственная инопланетная раса возникла где-то в нашей части Галактики, когда на Земле был палеозой. Подобно нам, эти существа изначально стремились заселить все жизненное пространство, которого смогут достичь. Предположим, их космическая конкиста началась сто миллионов лет назад, когда Галактика уже была старой. Логично также допустить, что примерно за 10 000 лет космического поиска им удалось найти первую планету, пригодную для жизни. И тогда, постоянно совершенствуя свои технологии, колонизаторы потратили еще 10 000 лет и снарядили армаду, достаточную, чтобы освоить еще десять планет. При таком экспоненциальном росте подобная раса-гегемон уже успела бы колонизировать бо́льшую часть Галактики.

Попробую убедить вас в том, что такие галактические конкисты никогда не происходили и даже не начинались, а также объяснить, почему нашу маленькую планету никто еще не колонизировал и никогда этого не сделает. Существует призрачная вероятность, что Землю могли посещать стерильные роботы-зонды либо что они попадут на нашу планету в отдаленном будущем. Но их живые создатели никогда не явятся к нам вместе с ними. Любой инопланетянин заведомо уязвим. В их организмах, скорее всего, присутствуют микробиомы – целые экосистемы симбиотических микроорганизмов, сравнимых с теми, что необходимы для нормального функционирования организма человека. Кроме того, инопланетяне были бы вынуждены завозить с собой на колонизируемые планеты свои злаки, аналоги водорослей или других организмов, накапливающих энергию, или как минимум искусственные организмы, чтобы обеспечить себе пропитание. Инопланетяне справедливо предполагали бы, что любые аборигенные земные формы жизни – животные, растения, грибы и микроорганизмы – могут быть смертельно опасны как для самих пришельцев, так и для их микрофлоры. Дело в том, что две биосферы – их и наша – заведомо отличаются по происхождению, молекулярным механизмам, а также по бесконечно разнообразному набору тех путей, которыми могла идти эволюция живых организмов, завезенных колонизаторами на Землю. Чужеродные экосистемы и виды были бы совершенно несовместимы с нашим миром.

В результате неизбежно биологическое фиаско. Первыми вымерли бы колонисты-инопланетяне. Аборигены – мы, а также земная фауна и флора – не пострадали бы, за исключением немногочисленных локальных кратковременных эксцессов. Столкновение миров совсем непохоже на происходящий в настоящее время обмен видами растений и животных между Австралией и Африкой или Северной и Южной Америкой. Конечно, в последнее время многие экосистемы понесли значительный ущерб из-за межконтинентального смешения видов, виновниками которого оказались наши «родные» земные организмы. Многие из таких «колонистов» подолгу существуют как инвазивные (или инвазионные) виды, особенно в зонах вмешательства человека. Некоторым удается практически истребить аборигенные виды. Но это совсем не похоже на ту гибельную несовместимость, которая предрешила бы судьбу инопланетных колонистов. Чтобы заселить планету, пригодную для обитания, пришельцы должны были бы сначала уничтожить на ней всю аборигенную жизнь – до последнего микроба. Уж лучше оставаться дома, несколько миллиардов лет в запасе точно есть.

Здесь мы подходим ко второму аргументу в пользу того, что инопланетяне совершенно не угрожают нашей хрупкой планете. Если цивилизация настолько высоко развита, что ей по плечу исследовательские космические полеты, то представители этой цивилизации наверняка должны понимать и жестокость, и смертельный риск, с которым сопряжена биологическая колонизация. Они, в отличие от нас, должны осознать: чтобы избежать вымирания или возвращения к непереносимо суровым условиям их родной планеты, разумный вид должен обрести устойчивость и политическую стабильность задолго до начала путешествий за пределы собственной звездной системы. Возможно, инопланетяне захотят исследовать другие планеты, на которых есть жизнь, – очень аккуратно, при помощи роботов, – но не вторгаться. У них просто не будет такой необходимости, если только их родная планета не окажется на пороге гибели. Если инопланетная раса освоила межзвездные путешествия, то ей, скорее всего, также под силу предотвратить разрушение собственной планеты.

Среди наших современников немало космических энтузиастов, которые полагают, что человечество сможет переселиться на другую планету, когда полностью истощит Землю. Рекомендую им задуматься об универсальном принципе, который, как мне кажется, актуален и для нас, и для всех инопланетян: для любого вида в мире существует всего одна пригодная планета и, следовательно, всего один шанс на его бессмертие.