Любовь со вкусом вишни - Татьяна Алюшина

И еще больший бред, что она ему верит! И воспринимает угрозы вполне серьезно! И вместо того, чтобы обратиться полицию, начинает суетиться и искать выход из ситуации. Да еще задумала с какими-то там крутыми мужиками связаться, чтобы они помогли!

Нет, ну если действительно здраво рассуждать нормальному человеку, то это смешно даже – какой-то дешевый развод!

Только вот Ника точно знала, что не развод и не бред!

Были у нее основания верить этому Михаилу Ивановичу – были! Да и стоило посмотреть в окно на круглосуточно стоявшую у подъезда машину, вспомнить, как профессионально был произведен обыск в ее квартире, и то, что за ней наблюдают откуда-то день и ночь, и приблизительно прикинуть стоимость таких вот, скажем так, оперативных действий….

Значит, как бы ни хотелось уверить себя, что все это фигня и чья-то неуместная шутка, но придется согласиться с наихудшим вариантом.

«А следовательно, будем действовать согласно придуманному плану!» – подбодрила себя Вероника. И, глубоко вдохнув-выдохнув еще разок, она оттолкнулась от двери, к которой так и стояла прислонившись спиной, и отправилась осуществлять задуманное.

Пунктом первым в ее плане стоял телефонный звонок еще одной бабулиной знакомой. Ника была уверена, да нет – точно знала, что ее телефон прослушивают, вот пусть и убедятся, что она всерьез озабочена поисками. Весь разговор со старушкой девушка продумала до мелочей, пока ехала в метро.

К телефону долго не подходили, но, когда она уже собралась положить трубку, ей все-таки ответили:

– Слушаю вас!

– Здравствуйте Ирина Павловна! Это Вероника.

– Никочка! – обрадовалась бабулина знакомая. – Как я рада тебя слышать! Как ты себя чувствуешь? Девочки мне сегодня звонили, рассказали, что ты к ним заходила.

– Спасибо, Ирина Павловна, я уже выздоровела. Вы извините, что я к вам не зашла, далеко ехать, да и устала я немного.

– Что ты, что ты, девочка, не извиняйся, я понимаю! Когда сможешь, заезжай, я всегда тебе рада.

– Обязательно! А как вы себя чувствуете? – не без умысла спросила Ника.

Дело в том, что Ирина Павловна из всех бабулиных подруг единственная любила долго, с удовольствием и артистизмом жаловаться на жизнь и подробно рассказывать обо всех своих болячках и делала это профессионально.

«Вот вам! Послушайте, «любезный» Михаил Иванович, старушкины стенания «за жизнь»!» – с хорошим таким, праведным злорадством подумала Вероника.

– Да, тяжело, – посочувствовала она, когда собеседница закончила скорбное повествование о своем житье-бытье.

На самом деле бабулька была еще та! Шустрая, боевая, вечно воюющая, часто не безрезультатно, с чиновниками за всякие там пенсионерские права, неплохо обеспеченная бывшими мужьями и детьми, да и со здоровьем у нее, слава богу, было куда как лучше, чем у большинства ее ровесников.

– Ирина Павловна, – приступила наконец к цели своего звонка Вероника, – мне Мария Гавриловна сказала, что бабуля давала какие-то бумаги или письма Григорию Владимировичу. Вы ведь с ним часто видитесь, может, знаете, что это за бумаги? Мне хочется собрать все, что касается жизни бабули.

– Конечно, знаю! Никакие это не бумаги и не письма. Она дала ему папку с вырезками из газет и журналов и распечатками из Интернета, которые собрала специально для него. Видишь ли, деточка, как бы это поделикатнее объяснить? – Старушка явно смутилась. – Дело в том, что Григорий Владимирович изучал проблему мужской силы, «потенции», как теперь это называют. Он интересовался нетрадиционными методами лечения мужской слабости и новыми достижениями медицины в этом вопросе.

– У него были проблемы? – не удержалась Ника, изо всех сил стараясь даже не улыбнуться.

– Понимаешь, деточка, нервы, плохая экология, трудная жизнь, а ведь он еще совсем не старый мужчина! – пояснила Ирина Павловна, смущаясь.

Ну конечно! Мужчине-то за восемьдесят, и, судя по явному смущению, именно Ирина Павловна вызвала в нем интерес к данному вопросу. Бывает.

– Значит, в папке не было никаких писем от бабушки? – уточнила Ника, мысленно цыкнув на себя за еле сдерживаемый смех.

– Писем не было, а записка была! – осуждающе повышая голос, ответила Ирина Павловна. – Кирюша очень обидела Григория Владимировича, они даже не разговаривали какое-то время.

– А что она написала? – заинтересовалась Ника.

– Как ты понимаешь, записка предназначалась не мне, но Григорий Владимирович дал мне ее прочесть, как другу, конечно. Так вот, там было написано: «Ты бы поберег себя, Гришенька, а то в твоем возрасте от таких занятий и помереть недолго, окончательно оконфузившись перед смертью, особенно если много лет не практиковался и с дамами общался только умозрительно! Может, лучше о Боге подумать? Оно и для здоровья полезней!» Кирюша иногда была очень нетактичной, хоть и нехорошо так говорить об усопших. Царствие ей небесное.

– Спасибо Ирина Павловна, что рассказали, мне пора, – торопливо принялась прощаться Вероника. – Я еще позвоню. До свидания.

– До свидания, детка. Надеюсь, ты меня как-нибудь навестишь.

Ника поспешила положить трубку и расхохоталась от души. Да, бабуля особенно не церемонилась ни с кем! Умела она точно и остро дать оценку.

Она позвонила еще нескольким бабушкиным знакомым с тем же вопросом – не передавала ли бабуля им какие-нибудь бумаги, документы, письма? Ника прекрасно знала, что ничего она никому не передавала, но играть активную розыскную деятельность для слушающих телефон старалась как можно достовернее.

Следующий пункт плана – входная дверь, вернее, подготовка оной к отступлению.

Ника прошла в ванную комнату, включила душ, задвинула занавеску, переставила какие-то баночки-скляночки на полочке, стараясь создать как можно больше шума и видимость своего купания. Черт их знает, но, скорее всего они не только наблюдают за ней, но и прослушивают квартиру! Вот и звенела-шумела, создавая звуковое сопровождение. Очень осторожно она открыла дверь, которую специально не прикрывала до конца, и прошмыгнула в коридор.

По дороге домой Вероника купила бутылку подсолнечного масла и, войдя в квартиру, оставила ее в прихожей. Если ее квартиру просматривают через окна, то часть коридора и прихожую наблюдателям не видно. Может, ведут и видеонаблюдение, но вряд ли. Когда Вероника проводила генеральную уборку квартиры после звонка этого Михаила Ивановича, то проверила абсолютно все стены, шкафы, углы, картины, закутки – да все-все на предмет обнаружения именно следящих средств. Не дурочка же, детективы смотрит и читает иногда.