Автор тот же - Барщевскнй Михаил

Наконец Вадим выпроводил своего посетителя и, распираемый гордостью, под завистливые взгляды соратников пригласил обеих красавиц в кабинет. Обычно дверь Вадим оставлял открытой, иначе через десять минут в комнатушке без окон дышать становилось нечем. Но на сей раз, дабы подразнить завистников посильнее, дверь, пропустив подруг вперед, Вадим закрыл…

— Так вот вы какой, наш „неуловимый мститель“, — кокетливо улыбнулась Ирина-любовница.

— Почему „неуловимый“? — не уступая в игривости, спросил Вадим.

— Так ведь фильм такой есть, — словно неразумному дитяти объяснила прелестница.

— Но ведь у меня нет ни коня, ни нагана…

— А он и правда милашка, — совершенно не стесняясь Вадима, обратилась Ирина-любовница к Ирине-жене. Та густо покраснела. Вадим понял, что его персона достаточно детально обсуждалась подругами-соперницами.

— Ладно, девушки, к делу! — круто затормозил на скользкой дорожке Осипов. При этом Ирина-жена посмотрела на него с благодарностью, и Вадим понял, что она оценила его тактичность.

Минут двадцать ушло на то, чтобы пройтись по всему списку, еще раз уточняя, какие вещи Ирина хочет оставить себе, а какие согласна отдать мужу. Ирина-любовница вначале пыталась в разговоре поучаствовать, а потом явно заскучала. Когда со списком закончили, она разочаровано поинтересовалась:

— И что, он все это получит?

Ирина-жена удивленно взглянула на подругу. Та с вызовом в упор смотрела на Осипова. Вадим почувствовал, что краснеет. Ему вдруг ужасно захотелось предстать перед молодыми дамами во всей красе, показать свое могущество. И, сам того не ожидая, он вдруг произнес:

— Ну, можно, конечно, вашего Глеба и с носом оставить, — сказал и испугался.

— Как? — призывно улыбнулась Ирина-любовница.

— Ну… — Вадим задумался. Надо было что-то предлагать, а ничего оригинального на ум не приходило. К тому же он никак не мог отвести взгляд от груди Ирины-любовницы. Размер-то у нее был, очевидно, тот же, что и у Ирины-жены, вот только вместо водолазки она надела блузку с глубоченным декольте…

— Слабо? — Ирина-любовница изобразила полное разочарование.

— Ира, прекрати! — будто возвращая долг деликатности, вмешалась Ирина-жена. Теперь уже настала очередь Вадима посмотреть на нее с благодарностью.

— Ну, есть один способ, — глубокомысленно начал Вадим, полностью переключив свое внимание на выручившую его Ирину. — У Глеба есть ключи от квартиры?

— Да, разумеется.

— А какие у вас отношения с соседями?

— Нормальные. — Ирина не скрывала, что не понимает, к чему клонит Вадим.

— Я имею в виду, они на вашей или на его стороне? — Вадим говорил жестко, сугубо по делу.

— Большинство не в курсе, а баба Катя, соседка по лестничной клетке, вроде за меня.

— А она свидетелем в суд пойдет?

— Да кто же от такого развлечения откажется? — встряла Ирина-любовница. Вадим посмотрел на нее строго, показав взглядом, что сейчас не время для шуток.

— Думаю, да, — неуверенно ответила Ирина-жена.

— Ну, тогда давайте пофантазируем, — Вадим откинулся на спинку стула. — Представим себе, что, когда вас нет дома, Глеб, имея ключи от квартиры, приходит и вывозит все, что для него наиболее ценно. При этом баба Катя, разумеется, не видит, что именно он вывозит, но четко замечает, как он несколько раз спускается и поднимается на лифте, прихватив по две большие тяжелые коробки. Далее, предположим, что…

— А что толку предполагать? — перебила Ирина-жена. — Глеб трус и никогда этого не сделает. Я же могу заявление в милицию написать, они ему на работу сообщат, и прощай загранки!

— Погоди, не перебивай. — Ирина-любовница преобразилась. В лице появилась жесткость, даже хищный оскал, взгляд стал напряженным. Вадим увидел, что женщина быстро что-то соображала, просчитывала, прикидывала. Она его поняла.

— Да, собственно, я все уже сказал. Это так, гипотеза. Не могу же я вам рекомендовать совершать что-то незаконное. — Вадим заговорщически улыбнулся Ирине-любовнице.

— Ну разумеется! — Она радостно засмеялась. „Просекла! — обрадовался Осипов. — Конечно, она больше подходит Глебу, по крайней мере, как я его себе представляю“.

— Ничего не понимаю! — растерянно сообщила Ирина-жена.

— А тебе и не надо! — осадила ее подруга. И уже обращаясь к Осипову: — А как вы думаете, Глеб вывез вещи из своей или Ириной половины списка?

— Я думаю, что в основном из своей, особенно те, что дарили на свадьбу его родители и друзья, но главным для него было другое. Он вывез самые дорогие вещи. И разумеется, как человек культурный — книги.

— Я думаю, что коллекцию африканских масок он вряд ли оставил? — улыбалась Ирина-любовница.

— Ни за что на свете, — расплылся в ответ Вадим.

— Вы что, с ума сошли? — растерянно переводила взгляд с адвоката на подругу Ирина-жена. — Куда вывез, когда?

— Расслабься. Когда? Тогда, когда ты была на работе. А куда — не твоя проблема. Ты мне доверяешь? — Ирина-любовница наслаждалась, представляя, как она посчитается со своим обидчиком.

— Доверяю, — продолжая оставаться в полном недоумении, механически ответила Ирина-жена.

— И я тоже! — подключился Вадим, — Жаль только, что не я все это придумал. Да? — Вопрос был адресован Ирине-любовнице.

— Разумеется! Куда вам! — И она залилась радостным смехом. Громко, на всю консультацию. За перегородочкой тут же раздался демонстративный кашель одного из „старших товарищей“, одного из тех, кто только недавно так хотел получить дело двух красавиц. „Завидуй, завидуй!“ — подумал Вадим. И вдруг его осенило! То ли состоявшийся разговор подбавил адреналина, то ли зависть коллеги заставила воспарить еще выше, Вадим вновь обратился к Ирине-любовнице:

— А у вас, случайно, нет дорогого кольца с бриллиантом?

— Есть, а что? — удивилась хищница.

— Дело в том, — мечтательно продолжил Вадим, — что в семейном кодексе есть интересная статья. Точнее, пункт в статье об определении долей супругов при разделе совместно нажитого имущества. Там говорится, что доля одного из супругов может быть уменьшена судом, если он тратил деньги на цели, противоречащие интересам семьи. Вообще-то, конечно, имеются в виду алкоголики. Но я вот подумал… — Вадим сделал паузу и выразительно посмотрел на ту из Ирин, которая могла его понять. — Представим себе, что вы забеременели и Глеб уговорил вас сделать аборт. А в качестве компенсации, так сказать, морального вреда подарил вам дорогое бриллиантовое кольцо. Согласитесь, вряд ли суд посчитает, что такое расходование средств соответствует интересам законной семьи? Как вы считаете?

— Гениально! А где я делала аборт?

— Разумеется, у знакомого врача, имя которого вы и под пытками не назовете. Или просто случился выкидыш.

— Поняла, — коротко подытожила Ирина-любовница.

— А я ничего не поняла, — призналась Ирина-жена.

— Ну, это, девочки, вы уж между собой разбирайтесь, — закончил разговор Вадим.

Разговор о бриллиантовом кольце вызвал у Вадима одно из самых неприятных воспоминаний. Года не прошло, как он стал членом Московской коллегии, когда Совет молодых адвокатов организовал поездку на три дня в Таллин. Вадим впервые путешествовал с коллегами, хотя знал, что такие выезды организуются ежегодно. По дороге туда Вадим зашел в купе, к одной из молодых адвокатесс его консультации. Вместе с ней ехали Светлана Бражная и Марина Победоносцева. Отец Светланы, уже ставшей довольно известной адвокатессой, возглавлял кафедру уголовного права института, который окончил Вадим. А отец Марины был очень модным адвокатом с широкой клиентурой. Девушки что-то оживленно обсуждали, передавая друг другу в руки какой-то предмет. Вадим поинтересовался: „Можно посмотреть?“ Света смерила его презрительным взглядом: „Зачем? У тебя все равно такого никогда не будет!“ Марина снисходительно рассмеялась: „Да дай ему. Пусть хоть посмотрит!“ В руках у Светланы были кольцо и серьги с бриллиантами. Маленькими, но тогда Вадим и о таких мечтать не мог. Им с Ленкой на еду едва хватало. Вадим хорошо запомнил чувство унижения, испытанное в купе поезда Москва — Таллин. Хорошо! Навсегда! И поклялся себе, что Ленка будет носить бриллиантовые серьги и кольца. Обязательно будет! Спустя два года, на день рождения, Лена надела первое в жизни бриллиантовое колечко. С долгами за него Вадим рассчитывался еще год. Но осталась мечта — встретиться с Бражной или Победоносцевой в одном процессе. По разные стороны баррикад.

Прошел час, как Вадим расстался с двумя Иринами, когда секретарь консультации позвала его к телефону.

— Вадим? Это я — Ира! Та, которая аборт делала. — В трубке звучал мягкий, обволакивающий голос женщины, привыкшей нравиться мужчинам и видевшей в этом свое основное предназначение на грешной земле.