Химера - Александр Варго

– Это тебе. – Отец протянул ей через стол коробочку, украшенную декоративным бантом. Натали развернула обертку…

– Папа, мои любимые! – воскликнула она, обнаружив под оберткой золотистую коробочку.

– Я знаю, – ответил Абрамов, довольно затягиваясь сигарой.

Натали была ему благодарна. Неделю назад у нее как раз закончился флакон, и она попросила мужа купить новый. Обычно просьба выполнялась моментально. Однако в этот раз, вместо того чтобы сделать себе пометку в ежедневнике, Митя заметил, что она пользуется очень дорогими духами. Натали была растеряна. Именно в тот день она поняла, насколько у них печально с финансами.

– А где твой муж? – спросил Абрамов, словно прочитав ее мысли.

– У него дела.

– Дела, – неодобрительно хмыкнул отец. – Хороший бизнесмен не позволяет делам нарушать ему отдых. Вчера, когда у него не нашлось времени составить тебе пару, тоже были дела?

– Не знаю я, что у него было вчера, – раздраженно бросила Натали. – Вляпался в неприятности.

– Слышал, слышал…

– Пошел бы со мной на ужин, и ничего бы не случилось.

Официант откупорил бутылку вина, разлил по бокалам. Абрамов дождался, пока он отойдет.

– Натальюшка, послушай меня. Я тебя очень люблю…

– Спасибо, папа. Я тебя тоже.

– …и желаю тебе только добра. В конце концов, все это… – он обвел рукой лес и здания, – только ради тебя! Я очень хочу, чтобы моя девочка, моя принцесса была счастлива.

– Счастье – понятие относительное.

– Для меня нет. Разведись с ним.

Натали опешила.

– Ты о чем?

– Разведись со своим Митей. Он тебе не пара.

– Что ты такое говоришь!

– Я знаю, что говорю. Ты в курсе, что происходит с его фирмой?

– Я-то в курсе. Но это его бизнес. Зачем ты суешься в него?

– Потому что он женат на моей дочери и меня беспокоит его финансовое положение. Натали, родная, его бизнес трещит по швам, и это для тебя не секрет. Видишь ли, Митя – слаб. В нашем бизнесе такие не выживают. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Скоро вам будет не на что купить еду и одежду. Я с ужасом представляю, в каких условиях будет расти моя внучка… Ты умная, привлекательная, молодая женщина. Я уверен, ты сможешь найти себе кого-то более подходящего. Митя тебе не пара. Тебе нужна стабильность. Иначе жизнь, к которой ты привыкла, исчезнет, как весенний снег.

– Тебя заботит моя жизнь? Как-то ты не очень нам помогал после свадьбы.

– Я хотел проверить, чего вы способны добиться без моей помощи. Как выяснилось, вы способны лишь вляпаться в долги.

Натали почувствовала, что снова злится. То, что она копила для мужа, выплеснулось на отца.

– Папа, можно, я тебе тоже кое-что скажу? Ты самовлюбленный эгоист. Ты думаешь только о деньгах, а между тем не это главное в жизни.

– Неужели? – изобразил удивление Абрамов.

– Мне жаль, что это для тебя открытие. Он мой муж. Я его люблю. Мне совершенно неважно, куда ездить и во что одеваться. Поэтому… – Она на секунду замешкалась, а затем толкнула коробочку через стол. – Забери. Тебе трудно понять, что в жизни главное. У тебя есть только один идол. А Митю ты ненавидишь с тех пор, как он отказался на тебя работать. С тех пор между вами и пошел разлад.

– Дело не в нем. Дело в тебе. Ты совершила ошибку.

– Я взрослая и сама определяю, как мне поступать. Если я вышла замуж за Митю, значит, я все продумала. И никто, в том числе отец, не будет мне указывать, что делать!

Игроки в крокет дружно вскрикнули, празднуя удар. Рассыпались аплодисменты. Натали поймала бегавшую вокруг стола Марусю и запихнула в коляску.

– Мы уходим.

– Все считаешь подвигом, что твой Митя тогда отказался на меня работать? – закричал отец ей вслед. – Да он просто струсил. Испугался ответственности. Твой муж – трус!

Натали вдруг густо зарумянилась, но не обернулась и не остановилась. Вскоре ее платье в горошек растворилось среди других платьев, футболок и шорт.

Глава 8

Катер летел по воде, пружинисто подпрыгивая на волнах. В лицо хлестало ветром и брызгами. Перегнувшись через борт, Митя касался воды кончиками пальцев, с интересом изучая, как упругая волна и отталкивает, и пропускает их сквозь себя. Страха он не испытывал. Вместо него в груди играла позабытая детская радость.

Леонидыч держал курс на север. Обогнув мыс, на котором раскинулся отель, они поплыли мимо огромного массива смешанного леса. Кое-где в прогалинах мелькал яркий нейлон туристических палаток, а в кустах сидели рыбаки – на складных стульчиках, свесив над водой длинные удилища. Катеру ГИМС они приветственно махали. Инспектор в ответ или кивал, или дружественно поднимал ладонь, а одному мужику со спиннингом, который стоял в воде по пояс, крикнул: «Смотри, как бы тебя щука за яйца не укусила, Петрович!» Петрович ответил что-то про неплохую приманку. И вообще, что угодно, лишь бы эта сука клюнула.

В пути Леонидыч немного рассказал про водохранилище. Истринское было самым крупным в Московской области – тридцать три квадратных километра. Плотину на реке Истра возвели в 1935 году зэки Беломоро-Балтийского и Дмитровского лагерей ОГПУ. Товарищ Сталин планировал сделать водоем составной частью канала имени Москвы, чтобы соединить Волгу с Москвой-рекой – судоходство, грузы, все такое. Но потом канал проложили по другому маршруту, а Истринское превратилось в естественный резервуар, снабжающий столицу питьевой водой.

– В зону затопления попало несколько деревень, – говорил Леонидыч, когда они шли на малой скорости над мелководным участком. – Дома снесли, а людей расселили. Например, Алехново, ты мимо небось проезжал, когда ехал в отель, раньше на семьсот метров левее стояло, на самом берегу реки. Сейчас там все затоплено. Старожилы рассказывают: дома разбирали и по бревнышку переносили на новое место. Правда, на дне кой-какие развалины остались: фундаменты домов, печи, сельхозинвентарь. Очертания дорог видны. Кладбище – без крестов, правда, два ряда холмиков под слоем ила. Вот так. Мы здесь плаваем, а раньше люди жили.

Митя уронил взгляд за борт. И вновь сердце пощекотал неприятный холодок.

– Большое водохранилище, – задумчиво говорил Леонидыч. – Рельеф холмистый, берега изрезаны, заливов много. Тяжело будет найти это животное.

– А куда мы плывем? – спросил Митя.

– Правильно говорить «идем», привыкай. За лесом будет деревня. Там большинство участков раскуплено, но заборы не такие высокие, как у элиты в Сосновом – люди могли что-то видеть или слышать. Да и попроще они, чем господа из трехэтажных особняков, говна в них меньше. А потом, значит, дойдем до реки Чернушка, там местные рыбаки часто сиживают. С ними побазарим. Думаю, узнаем про твоего бубубу… Кстати, Димка, утром имел любопытный разговор с охраной поселка Сосновый, где первая девчушка-то пропала.

– Охранники что-то видели?

– Нет. Если бы видели, рассказали бы полиции. Тут другое интересно. Они говорят, что ни с того ни с сего вдруг пропали все кошки.

– Кошки? – удивился Митя. – В смысле, домашние животные?

– Ага. Их по окрестностям, говорят, раньше много бродило. На мышей и землероек охотились. Возле караулки крутились: охранники им молочка нальют или косточек куриных насыплют – скучно службу нести, а тут какое-никакое развлечение. А когда снег сошел, кошки куда-то подевались.

– И что это значит?

– Хрен его знает. Но странно, правда? А мы ведь с тобой странности собираем, так?

– Так, – ответил Митя.

Из-за лесистого поворота показались деревня и пристань с катерами и скутерами. Леонидыч причалил на свободном пятачке, попросил Митю первым сойти на мостки, чтобы принять концы.

– Накрути вокруг кнехта восьмеркой… – командовал он, – потуже, потуже… вот так.

Дома первой линии – новые, высокие, ладные – напоминали неприступные фортификационные сооружения. В их ворота Леонидыч не стал стучаться. Он пошел в глубь деревни, выбирая жилища попроще: обшитые избы и щитовые домики. Они с Митей стучали в калитки и двери, окликали хозяев, ловили их во дворе за домашними делами. Представившись, Леонидыч ненавязчиво, с шутками задавал вопросы. Молодые мамы, хозяйственные мужики, пенсионеры, дети, попав под обаяние инспектора, охотно отвечали.

Выяснить удалось немного. Местные проводили у воды много времени: рыбачили, купались, устраивали пикники на берегу. Однако странностей не замечали. Громкий плеск? Может быть. Необычные повреждения у лодок? Такого не помним. Тени под водой? Не видели. В общем, никаких прямых свидетельств Леонидыч и Митя не получили.

Зато неожиданно подтвердился рассказ охранников из Соснового. Народ в один голос заявил, что домашние животные исчезают, это верно. Кошки, собаки, курицы. Причем пропажи начались еще в прошлом году, а в этом продолжились. Одна из женщин, которая обстригала яблоню, назвала ситуацию с домашней живностью «эпидемией какой-то».

Самым любопытным был рассказ старушки, которую они встретили у магазина. Зоркий глаз Леонидыча безошибочно угадал в ней коренную обитательницу здешних мест, а подвешенный язык завязал знакомство и подвел к нужной теме.