Мой далекий близкий (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— Тебе никто не знаком? — задала вопрос.

— Откуда, Вик? Я в Питере только гость.

— Кирилл? — девушка не столько спросила, сколько констатировала факт.

— Вот он обрадуется, — хмыкнул Тима.

— Так все равно к нему едем…

Тима помолчал, задумчиво хмурясь. Потом покачал головой.

— Не сидится тебе спокойно, — сказал все-таки, заставив меня тем самым покраснеть. — Между прочим, ты в положении.

Вика фыркнула.

— Между прочим, кто-то перед родами скакал по торговым центрам, это значит, нормально? — заметила язвительно.

Тима только снова закатил глаза, а я не могла сдержать улыбку, до того они были милые. Поймав эту улыбку, Тима снова покачал головой.

— Учти, — заявил Вике, — я скажу Смиренскому, что это была твоя идея.

Приехали мы на Петроградку к дому старого фонда. Часы показывали три часа ночи, однако нас явно ждали, потому что дверь открыли сразу. Поднявшись по лестнице на верхний этаж, мы оказались перед железной дверью, сейчас открытой.

На пороге стоял мужчина лет тридцати пяти, худощавый, высокий, по мне, так немного смазливый, но взгляд такой… что лицо сразу приобретает другое выражение. Опасный тип. Хотя может казаться милым, если захочет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ого, вы с гостями? — он насмешливо

изогнул бровь, изучая меня цепким взглядом, от которого хотелось спрятаться.

— Есть дело, — заметил Тима, пожав ему руку.

— Мы улетаем через несколько часов, Симагин, имей совесть.

— Это ты ей скажи, — указал он на Вику.

— Привет, беглянка, — улыбнулся мужчина, они обнялись. — Ну заходите, коли пришли.

Квартира была явно переделана из коммуналки, но сейчас на это и намека не осталось. Как только мы оказались внутри, из комнаты вышла молодая женщина, примерно моя ровесница, милая блондинка, правда, сейчас она явно была чем-то озабочена.

— Вы приехали, — обняла Тиму с Викой, — я рада, правда, но мне надо бежать, я ещё не все собрала. Рита ни в какую не соглашалась ложиться спать…

Тут она обратила внимание на меня, удивлённо улыбнувшись, протянула руку.

— Ангелина, — сказала мне.

— Настя.

— Очень приятно. Так, Кирилл, — она повернулась к хозяину дома. — Ты сказал, что Тима заедет отдать какие-то важные бумаги…

— Я ни при чем, — сделал Кирилл большие глаза, Ангелина только вздохнула, покачав головой.

— Если мы опоздаем на самолёт… — начала многозначительно, но в итоге только махнула рукой и ушла в комнату.

— Ладно, давайте быстро, — позвал нас мужчина, пряча улыбку.

Я ещё раз кратко передала суть последних событий.

Когда замолчала, Кирилл вдруг спросил:

— Ты Анастасия Киреева?

Я настороженно кивнула, запоздало подумав: я ведь не знаю этого человека, вдруг он совсем мне не друг?

— Девушка за пару дней стала в городе известной личностью, — хмыкнул мужчина, посмотрев на Вику, она нахмурилась.

— Все так серьезно? — задала вопрос.

— Более чем, — кивнул Кирилл, посмотрев на меня, продолжил: — Кто-то пустил слух, что компромат у тебя. Не просто, что ты можешь его найти или получить к нему доступ. Люди считают: бумаги у тебя на руках.

Я только открывала и закрывала рот. Да что за черт? С момента разговора со Звягиным даже суток не прошло, а такие изменения…

— Но кто? — задала вопрос. — Звягин?

Кирилл пожал плечами.

— Этого я не знаю. И если честно, знать не хочу. Даже если бы я не улетал сейчас, то все равно бы не полез. Эта не моя игра.

Повисла тишина, Вика бросила на меня виноватый и тревожный взгляд, я только пожала плечами. В принципе, предсказуемо. Зачем кому-то рисковать своей жизнью ради незнакомой девушки?

— Кирилл, — позвала Вика, — может, есть кто-то, кто мог бы помочь Насте? Кто-то, кто может быть заинтересован в компромате, но не варится в этом котле?

Мужчина немного подумал, вздернув брови и глядя в стену. Я поймала себя на мысли, что он мне нравится. Не как объект для чувств, а как человек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он казался скопищем странных противоречий: показательно красивый, но при этом очень мужественный. Улыбается, а глаза серьезные, цепкие. Кажется одновременно простым парнем и человеком, к которому лучше не приближаться. Нравится или нет, но Кирилл определенно притягивал к себе взгляд.

Наконец, он повернулся, посмотрев на Вику.

— Ну… есть один человек, который может ввязаться.

— Кто? — тут же спросила она.

Кирилл приподнял брови, сжимая при этом губы, словно говоря: ты сама знаешь.

Но первым подал голос Тима.

— Нет, — сказал тут же, — не вариант.

Кирилл развел руками.

— Подожди, Тим, — Вика, нахмурившись, спросила: — Ему это может быть интересно?

— У него давние терки с одним типом, Драгунский его фамилия, — пояснил Кирилл, а я насторожилась. Если мне не изменяет память, мужчина с такой фамилией приходил к нотариусу. — Тот его прижимает в бизнесе, прижимает сильно, и само собой, вряд ли такое кому-то понравится. Можно попробовать подкупить его бумажками на Драгунского, — он пожал плечами. — Конечно, вопрос, надо ли ему лезть в такое… Но он парень отчаянный, может и ввязаться.

Снова наступила тишина. Я оглядела всех присутствующих. Тима был напряжен и явно недоволен, Вика, скорее, обескуражена.

Посмотрев на своего мужчину, сказала:

— Раз это единственный шанс, мы должны попробовать.

Тима усмехнулся, качая головой.

— И как ты себе это представляешь?

— Поедем к нему с утра, тянуть с этим тоже не стоит. В выходной он должен быть дома.

Тима, откинувшись на спинку стула, снова покачал головой.

— Ты мое мнение знаешь.

— Тим… — начала Вика, но он ее перебил:

— Он псих, Вик.

— Нет, — она мотнула головой. — То есть… Мы расстались два года назад, он не будет…

Она терялась в словах, Тима только выставил руки ладонями вперед.

— Я понял, тебя уже не переубедить. Ладно, поехали, — он встал, мы вскочили следом.

Кирилл проводил нас, мы успели уже одеться, когда снова появилась Ангелина. На этот раз она держала на руках сонную девчушку лет двух.

— А вот у нас тут гости, — улыбаясь, показала на нас. — Они уже уходят. И мы скоро поедем на машине, а потом полетим на самолете, да, Ритусь?

— Папа, — позвала малышка, Кирилл, взяв ее на руки, обнял, она обхватила его ручками и ножками.

Ангелина стояла, глядя на них с счастливой улыбкой. А потом бросила взгляд на Тиму и, смешавшись, отвела глаза, словно стесняясь своего счастья. А потом снова посмотрела. Я украдкой бросила взгляд на Тиму.

И вдруг увидела: их связывает что-то свое, личное. И это что-то такое сильное, что его не разрушат ни годы, ни люди. Это не выгрызается из памяти, не засыпается кучей новых воспоминаний. Их связывает боль. Лежит каменной глыбой на дне души и вырывается наружу только обрывками слов и вот такими взглядами.



И все-таки, подумалось вдруг: они живут и даже счастливы. А вот у меня так и не получилось.

Мы вышли на лестницу и молча спускались вниз, каждый, кажется, думал о своем. Уже оказавшись в машине, Тима спросил:

— Куда теперь?

— Поехали к нам, немного поспим и с утра поедем. У нас завтра самолет, — заметила Вика мне, — мы одним днем прилетели.

— У тебя телефон с собой? — поинтересовался у меня Тима, глядя в зеркало заднего вида.

— Я его выкинула недалеко от аэропорта.

Он усмехнулся.

— Разумно.

Приехали мы на Черную речку, в небольшую двушку, скупо обставленную. Первым делом я полезла в душ. Смывала с себя все произошедшее за день и ночь, освобождая от мыслей. Хотя бы ненадолго.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я понимала одно: выбора у меня особенно нет. Если этот неизвестный откажется помочь, то придется делать ноги. Но далеко ли я убегу, когда столько людей желает меня найти?