Маска безумия (СИ) - Ольга Романовская

    - На полке возьми. Одна порция - чекушка с четвертью.

    Проститутка кивнула и забрала настойку. Спросила в дверях:

    - В гостиной или в номере?

    - В шестом. Иди, мойся.

    Дверь захлопнулась, унося с собой запах пота, чужого тела, выпивки и приторных духов, и "мама" вернулась к прерванному занятию.

    Не прошло и получаса, как девочка вернулась и со злостью стукнула бутылочкой по конторке.

    - Вот козёл! - выругалась она. - Такого урода я ещё не встречала.

    - Что, не заплатил? - нахмурилась хозяйка и обернулась. - Учти, вычту из жалования.

    - Да проповедь он мне читал, а потом ушёл. Видите ли, я вонючая сука!

    - Ничего, сейчас позову Аскера, он разберётся. Но ты, милочка, всё равно оштрафована. Любого клиента нужно уметь умаслить.

    Мама открыла рот, чтобы позвать охрану, но не успела. Оглушённая ударом сзади, она повалилась на пол.

    Девушка завизжала и, зовя на помощь, рванулась к окну. Хлёсткая петля тут же затянулась у неё на шее. Захрипев, жрица любви упала, конвульсивно забилась в судорогах. Мужчина нагнулся к ней и рывком свернул шею, для надёжности мазнув лезвием по горлу.

    Придя в себя, "мама" застонала и потянулась к верхнему ящику, где хранила кинжал. Её истошный крик: "Аскер!" захлебнулся в булькающих звуках.

    Густые капли крови упали на амбарную книгу, а потом хлынули потоком, залив записи за последний месяц, пропитав все листы вплоть до корешка и обложки.

    Быстро распылив в комнате порошок, убийца аккуратно приоткрыл дверь и рассыпал за ней содержимое второго мешочка с магическим средством. Швырнув в зеркало потрёпанный сборник ритуальных молитв и пригоршню лепестков, мужчина распахнул окно и под покровом темноты выбрался на улицу. Через мгновения в комнату ворвалась охрана борделя, но застала лишь два трупа и колышущиеся на ветру занавески.

    Поиски ни к чему не привели: убийца как в воду канул.

    - Демоновы потроха, зови стражу! - буркнул старший из охранников, тот самый Аскер.

    Хмурый плечистый Аскер, в прошлом солдат, а в последние шесть лет - бессменный защитник покоя "Сладкой кошечки", пятый час сидел в кабинете господина Брагоньера. Бросая тяжёлые взгляды на следователя, он недоумевал, чего ещё от него ждут. Внутри зрело глухое недовольство и желание высказать соэру всё, что о нём думает. Однако Аскер терпел, опасаясь оказаться за решёткой за оскорбление власти. Охранник не понаслышке знал, что такое арестантская, и понимал, чем грозит попадание в камеру. Нет, его страшила вовсе не тюрьма, а перспектива потери заработка. Убийство владелицы заведения и так подмочило репутацию, а с арестом нечего надеяться даже на место вышибалы в трактире.

    Аскер жалел, что не захотел попробовать поступить в стражу: за эти годы вполне мог пробиться в рыночный гарнизон - денежная должность.

    Соэр записал очередную порцию показаний, пробежал глазами протокол и нахмурился. Ему что-то не нравилось, нечто, что ускользало из виду.

    Имя преступника витало в воздухе и никак не давалось в руки.

    - Итак, давайте подытожим...

    Брагоньер тоже устал, но не показывал виду. После бессонной ночи хотелось откинуться на спинку кресла и хоть на пару минут прикрыть глаза, но вместо этого соэр выпил перед допросом очередную чашку крепкого кофе, помассировал виски и облачился в бесформенную накидку.

    Кожа под традиционной маской (у каждой профессии своя форменная одежда, у следователей она скрывает лицо и тело) вспотела, но Брагоньер не собирался её снимать, соблюдая правила конфиденциальности личности следователя и безликости правосудия. Когда неизвестно, виновны ли свидетели, лгут ли они, лучше не пренебрегать инструкциями. Да и это не простое дело: третий эпизод в серии, нечего светить своё имя.

    Формально двойное убийство отписано другому следователю. Если вдруг, давление окажут на него. Жестоко? Да, но во имя правосудия. С другой стороны, преступник, не имея связей, не может узнать имя следователя. Он так и останется для него неизвестным.

    Допросы ведутся в разных кабинетах, разными людьми. Для той же цели - дезориентации убийцы и свидетелей. Все протоколы ложились на стол Брагоньера, и он, если требовалось, повторно вызывал нужных людей.

    Ключевых свидетелей соэр допрашивал сам. К ним относился и Аскер.

    - Вы дежурили в прихожей, где также находились двое ваших подчинённых, не знали. В тот вечер мимо вас прошло шестнадцать человек. Четырнадцать из них обслужили, двое на момент совершения преступления ожидали в гостиной. Как они выглядели, к каким девочкам отписаны, чем занимались?

    - Меня учили не обращать внимания на лица. Был один юнец лет восемнадцати. Кажется, блондин.

    - Опишите приметы, - Брагоньер протянул ему лист бумаги и чернильный прибор. - Но сначала словесно коротко обрисуйте второго. Его внешность тоже зафиксируйте под роспись.

    - Второй... Мужик средних лет, кажется, торговец: глазки бегали. Он в первый раз пришёл.

    - С чего вы решили? - голос соэра остался бесстрастным. Он умел скрывать чувства, в данном случае - заинтересованность в ответе.

    - Озирался по сторонам, спрашивал. Тёмный, с бородкой клинышком. На щеке, вроде, родимое пятно. Бродил, смотрел...

    В кабинете на время воцарилась тишина. Аскер старательно выводил на бумаге описания посетителей борделя, пытаясь вспомнить всё, что они говорили и делали. Брагоньер заполнял пустующие строки протокола. Вновь пробежав его глазами, соэр сделал пару пометок в блокноте и попросил описать не только тех двоих, но абсолютно всех, кто переступал порог "Сладкой кошечки" в злополучный вечер. На это ушёл ещё час. После допрос продолжился.

    - Когда и какие подозрительные звуки вы услышали?

    - Да около полуночи. Работа у девочек такая, иногда у клиентов особые желания, вы же понимаете, - Аскер хрюкнув, покосился на следователя.

    - Не отвлекайтесь. Какого характера был крик? - Брагоньер на корню пресекал любые попытки перехода на личные и панибратские темы.

    - Да, вроде, девочка завизжала, но на помощь не звала. Решил, кто-то из клиентов переусердствовал или не в номере обслуживания потребовал. Люди к нам приличные тоже, абы кого с улицы не пускаем, даже пьяных. Но проверить надо, чтобы убедиться, что всё в порядке. Я и пошёл глянуть, когда госпожа Она закричала. И столько ужаса в голосе было...