Сколопендр и планктон - Борис Виан

Лифт остановился на первом этаже. Провансаль снова схватил Зизани, которую отпустил, пока они спускались, и отвел влево внутреннюю раздвижную дверцу. Внешняя открылась сама, впуская Майора.

Правой рукой Майор на лету удержал Зизани, левой вытащил Провансаля из кабины и спихнул с лестницы вниз, в подвал. Затем он не спеша вместе с Зизани вошел в лифт, который вскоре высадил их на седьмом этаже. По дороге они времени зря не теряли. На выходе Майор поскользнулся и чуть не расквасил нос о бетонный пол лестничной площадки — хорошо, Зизани успела его поддержать.

— Теперь ты меня спасла! Мы квиты, ангел мой, — сказал Майор и нежно поцеловал ее в губы.

Жирная красная помада отпечаталась на лице Майора. Только он хотел стереть эти компрометирующие следы, как из коридора прямо на них внезапно выплыл Полквост — он направлялся к Волопасту.

— А, здравствуйте, господин Лустало! Надо же! Вы пришли одновременно с моей племянницей. Представляю вам вашу секретаршу. А ты… ты… принимайся за работу, — обратился он уже к Зизани. — Госпожа Люгер даст тебе необходимые указании.

Вы что, Miuiniiy ели? — внимательно взглянув на рот Майора, продолжал сотрясать воздух Полквост. — А я думал, в это время малины еще нет.

— У меня ее куры не клюют, — объяснил Майор.

— Везет же людям! Я… я спущусь к Волопасту. А вы пока входите в курс дела, потом мы с вами немного побеседуем… обговорим вкратце стоящие перед нами проблемы.

Пока они обменивались любезностями, подоспел лифт. Он доставил взбешенного Провансаля, который при виде Полквоста вздрогнул.

— Здравствуйте, друг мой, — воскликнул Полквост, уже встречавшийся с ним в Управлении. — Ну что нового? Вы, вероятно, к Волопасту и зашли за мной?

— Э… да! — пробормотал Провансаль, обрадовавшись благовидному предлогу.

— Вот, кстати, познакомьтесь с господином Лустало, моим новым помощником, — произнес крупный конторский деятель Полквост, — а это господин Сколопендр из Управления. Господин Лустало разработал спецификцию, удостоившуюся со стороны Управления похвального отзыва.

Дважды подряд упомянув Управление, Полквост выпучил глаза и едва не задохнулся от почтительности.

Провансаль промямлил в ответ что-то невразумительное. Майор и Полквост истолковали его ответ совершенно по-разному.

— Вот и хорошо! — заключил Полквост. — Тогда поедем на лифте, друг мой. До скорого, господин Лустало.

И они исчезли долой с глаз Майора, чему тот был несказанно рад.

В коридоре седьмого этажа Майор залился столь свойственным ему сатанинским смехом, что чуть не до смерти напугал секретаршу Венсана, инженера из отдела Волопаста, седеющую дылду, которая во всем умудрялась видеть покушение на свое целомудрие.

Майор удобно расположился во вместительном кабинете бродившего где-то по этажу Видаля. Майор уже был в курсе конторских нравов и знал, в частности, что стоило шефу отбыть на нижние этажи, как все его помощники поголовно сваливали.

Он снял телефонную трубку и попросил соединить его с номером двадцать четыре.

— Алло? Мадемуазель Зизани, зайдите, пожалуйста, к Лустало.

— Слушаюсь, месье, — отозвался женский голос. Минуту спустя Зизани впорхнула в кабинет.

— Пойдем съедим по «Гималаям», — предложил Майор.

В молочном баре неподалеку от Консорциума подавали различные соки со множеством всяких замороженных вкусностей с претенциозными высокогорными названиями.

— А как же дядя? — возразила Зизани.

— Плевать на дядю, — спокойно промолвил Майор. — Пошли!

Однако спустились они не сразу. Вскоре появились Пижон с Видалем; вежливо отвернувшись, они дали Майору время застегнуться, а когда и Зизани привела себя в порядок, присоединились к ним, так как тоже хотели пить.

— Ну, — спросил Видаль, когда они медленно спускались по лестнице, — каковы первые впечатления?

— Самые превосходные, — ответил Майор, водворяя пушку на место.

— Вот и прекрасно, — одобрил Эммануэль, которому Зизани и впрямь казалась достойной наилучшей аттестации.

Сойдя с крыльца, компания тут же свернула налево (направо — если от Майора, который был левшой) и направилась по проходу, защищенному от атмосферных явлений армированным стеклом с внутренней сеткой из частой металлической проволоки диаметром 12,5 мм с учетом допуска. Видаль с Пижоном ходили, как правило, этой дорогой, стараясь избежать крайне неприятных непредвиденных встреч с выходящими из метро сотрудниками Консорциума, которые в силу своего служебного положения были способны впоследствии причинить двум столь достойным особам неприятности. Этот путь имел еще то преимущество, что был длиннее.

Здесь также во множестве располагались книготорговцы, что придавало этому скрытному пути дополнительную привлекательность.

В молочном баре рыжеватая ладно скроенная подавальщица приготовила им четыре большие порции мороженого. И тут Эммануэль заметил Андре Воробьеша. Они были из одного выпуска и когда-то вместе готовились к дипломатным экзаменам.

— Как поживаешь, старик? — приветствовал его Во-робьешь.

— Хорошо, а ты? — поинтересовался в свою очередь Пижон. — Впрочем, что спрашивать, по тебе и так видно, что ты на коне.

На Воробьеше и впрямь был великолепный новый костюм и светлые замшевые ботинки.

— Место в Управлении у тебя, видать, денежное, — промолвил Эммануэль.

— Грех жаловаться, — признался Воробьешь. — А ты сколько получаешь?

Эммануэль вполголоса назвал свое жалованье.

— Неужели! — вскричал Воробьешь. — Ерунда какая! Послушай, я сейчас достаточно влиятельное лицо в Управлении и добьюсь у Кошелота, чтобы тебе повысили зарплату. Он свистнет твоему Генеральному директору… и дело в шляпе… Такая разница между нашими окладами ни в какие ворота не лезет.

— Благодарю, старик, — сказал Эммануэль. — Ну что, по кружечке?

— Нет, извини, меня приятели ждут. Всем привет.

— Да, — произнес Майор, когда Воробьешь ушел, — знакомство в известной степени полезное.

— Не без этого, — подтвердил Эммануэль.

— Если вы не против, — вступил в разговор Видаль, — давайте чуточку поторопимся, а то…

— А то вдруг Полквост вернется, — закончил за него фразу Майор.

— Да нет, — сказал Видаль, — не в этом дело. Просто я хотел заглянуть в книжный магазин, в котором обычно бываю.

Глава VII

Уже с месяц Майор работал в отделе у Полквоста, а его матримониальные дела ничуть не продвинулись. Он не смел и заикнуться дяде о своей сердечной склонности к его племяннице. А этот самый дядя только и думал, что о первом совещании объединенной комиссии по сабантуям, где будет рассматриваться проект спецификции Майора.

К совещанию меж тем все было готово.

Тщательно проверенные документы размножены и пришпилены на картон.

Изготовлены иллюстрации, предназначенные, как сказал бы Полквост, для «предоставления возможности правильного понимания положений проекта».

Загодя были отправлены полторы сотни приглашений, в надежде, что явятся хотя бы человек девять.

И наконец, Майор в лихорадочном возбуждении сочинил памятку для Президента.

Президент, профессор Эпаминондас Д'Обро, академик, был известен во всем мире своими работами о влиянии субботней выпивки на производительные функции слесарей-наладчиков.

Отдел госпожи Трико, организовывавший совещание, уже давно стоял на ушах. Он был весь завален табличками с указателями, которые будут вывешены на подходах к залу, любезно предоставленному для такого случая профсоюзом беспородных кондитеров парижского округа.

За час до совещания Майор козлом пронесся по коридорам и лестницам, все проверил, собрал папки, просмотрел документы — чтобы не ударить в грязь лицом, отвечая на возможные вопросы, и в конце концов убедился, что все в ажуре.

К себе в кабинет он вернулся едва ли не за десять минут до начала совещания. Он быстро переодел рубашку, заменил очки в светлой оправе на черное эбонитовое пенсне, придававшее ему солидность, и взял блокнот для подробнейшего ведения протокола.

Первый заместитель главного инженера Леон-Шарль Полквост требовал, чтобы делали полную стенограмму прений, но в принципе запрещал своим помощникам, которые вели протокол, ею пользоваться — разбирать стенограмму приходилось несколько дней, выдавая целые кипы никому не нужной макулатуры.

Майор наскоро заглянул к шефу, но того не было. Майор вспомнил что на заседании должен был присутствовать Генеральный директор, а в таких случаях Полквост с Волопастом отправлялись к нему задолго до начала заседания объяснить, чего ему не следует говорить. Директор и вправду нередко входил в раж и высказывал столь разумные идеи, что комиссия начисто отвергала представленные проекты спецификции.