Охотник - Смит Лиза Джейн

Том выглядел классно в самой простой одежде, он всегда был очень консервативен, даже на Хэллоуин его трудно было заставить надеть костюм. Джулиан же, напротив, предпочитал вызывающие наряды. Широкий кожаный белый пояс, украшенный сапфирами, подчеркивал узкую талию и плоский живот. Дженни и сама не отказалась бы от такого.

– Значит, Лесной Царь, да? Наслаждаешься новой ролью?

– Охотно, – холодно заверил ее Джулиан.

– В этот раз ты хотя бы говоришь со мной, не то что там, на летающей тарелке.

– Дженни, я с удовольствием проговорил бы с тобой всю ночь напролет.

– Спасибо, но время не ждет, мне нужно выручать друзей.

– Тебе стоит сказать только одно слово.

Дженни удивленно взглянула на Джулиана, но тут же сообразила, что он имел в виду.

– Нет, – заявила она. – Я пойду трудным путем. Мы преодолеем кошмары и выиграем игру.

– Я восхищен твоей самоуверенностью.

– Лучше восхищайся моими успехами – я отгадала загадку. Между прочим, это типичный мужской шовинизм. Вряд ли можно говорить об удовольствии, если он взят силой.

– Кто – он?

– Поцелуй. – Дженни повернулась, чтобы лучше видеть Джулиана. – Это ведь и есть отгадка, да? Ты обещал отпустить одного из нас.

– Нет. – Он дождался ее реакции, и глаза его злорадно вспыхнули. – Я сказал, что отпущу одного из вас, если дождусь от тебя ответа. А я его еще не дождался. – Джулиан скользнул взглядом по ее губам. – Ну так как?

Гнев вспыхнул в душе Дженни.

– Ты!.. – Она отвернулась, чтобы лишить его удовольствия видеть ее ярость.

– Я расстроил тебя. Ты обижена, – сказал он, и в его голосе зазвучало неподдельное раскаяние.

Дженни никак не могла привыкнуть к этим стремительным переменам тона.

– Но я принес кое-что, чтобы поднять твое настроение.

Дженни нехотя обернулась. В его руках был цветок – белая роза. А может быть, серебряная, в лунном свете трудно разобрать. Более красивого цветка Дженни не видела никогда в жизни.

Взяв ее в руки, она обнаружила, что роза искусственная – великолепной, безупречной работы. Полураспустившийся бутон поблескивал на ладони у Дженни. Лепестки казались прохладными и мягкими.

– Она сделана из серебра, добытого эльфами в самых глубоких, шахтах мира, – пояснил Джулиан.

Дженни покачала головой:

– Это же сказки. Неужели ты утверждаешь, что ты и вправду Лесной Царь? Может, ты заставишь меня поверить в Гензеля и Гретель?

– Ты не можешь себе представить все мои обличья. Я пытаюсь заставить тебя поверить только в то, что действительно случалось: дети, уходившие гулять в лес, не возвращались домой. Эти случаи превращались в легенды, объясняющие исчезновение. Некоторые из них были близки к истине, другие – нет.

Дженни смутилась.

– Роза очень красивая, – сказала она, проводя ею по щеке.

Глаза Джулиана блеснули.

– Давай выйдем во двор, – предложил он. – Там мы сможем по-настоящему любоваться луной.

Двор представлял собой пещеру с большим количеством естественных световых колодцев в потолке. Через них струился лунный свет. Дженни охватил благоговейный восторг. Волшебный лунный свет спускался с неба, и пещера с чередующимися на полу темными тенями и яркими серебристыми пятнами выглядела сказочно прекрасной.

Джулиан преобразился. Его лицо, скрытое тенью, стало угольно-черным, а в глазах мерцали две серебряные точки.

– Ты задумывалась когда-нибудь, почему из любых неприятностей ты всегда выходила без единой царапины? – неожиданно спросил он. – Почему подобранные тобою бродячие животные никогда не кусали тебя, почему тебя ни разу не ограбили, почему к тебе не приставали?

Дженни часто слышала от близких упреки в беспечности, но не придавала этому особого значения. Сейчас у нее возникло смутное подозрение.

– Нет, – ответила она. – Нет, не задумывалась.

Джулиан посмотрел ей в глаза:

– Я охранял тебя, Дженни. Заботился о тебе. Никто не сможет причинить тебе зло, кроме… меня.

– Но это невозможно, – возразила Дженни. – Ты… Но я всю жизнь… Как… – Ее мысли путались.

– Ты не веришь? Но это так. Я всегда любил тебя.

Страстность его взгляда пугала Дженни, мешала разобраться в собственных чувствах. Она понимала, что не должна испытывать ничего, кроме ненависти, но не могла не признать, что очарована Джулианом. Он – Князь тьмы – выбрал ее.

Дженни отошла от него на несколько шагов, отвернулась, пытаясь привести мысли в порядок.

– Я никогда никого не любил, – продолжал Джулиан. – Ты первая и единственная. Навсегда.

Мелодия его голоса обволакивала, словно сеть, сотканная из изящных снежинок, и уносила в другое измерение.

Дженни обернулась к нему, и он дотронулся до ее щеки, очень легко, едва уловимо. Изумленная, Дженни не могла двинуться с места. Она опустила глаза. Джулиан взял ее за руку.

«Но я думала, ты не можешь…»

Прохладные, как нефрит, пальцы касались ее кожи. По руке Дженни побежали мурашки. Ей захотелось прижаться щекой к его руке.

«Не надо, – подумала она. – Не надо, нет, нет…»

– Не надо.

Он продолжал гладить ее руку, ласково кружа по ладони пальцами. Чувственное и опасное прикосновение… Дженни теряла контроль над собой.

Он был таким нежным, осторожно освобождая розу из ее пальцев…

«Роза, – подумала Дженни. – Его подарок. Я держала ее в руке. Я провела ею по правой щеке – по той щеке, которую он сейчас ласкает».

Она отшатнулась.

– Ты… обманул меня.

Он все еще держал ее за руку.

– Это имеет значение?

– Да, имеет! – яростно выкрикнула Дженни, пытаясь освободить руку. Как она могла так обмануться? Это же игра, он играет с ней, заставляя ее разрешить ему все больше и больше прикосновений. – Я поняла: отныне я не буду прикасаться ни к тебе, ни к тому, что ты мне дашь. Твой трюк больше не сработает.

Его губы искривились в улыбке, но глаза оставались серьезными.

– Не сработает этот – сработает другой. Поверь, Дженни: до конца игры ты будешь принадлежать мне.

Дженни следовало сказать в ответ что-то более обдуманное, чем первая пришедшая на ум фраза:

– Не в этой жизни!

– Именно в этой, – ответил Джулиан. – И не забывай, здесь, в моем мире, сейчас не только ты.

И тут Дженни услышала вопли.

– Это Одри! – воскликнула она. – Это Одри! С ней что-то случилось!

Дженни резко выдернула ладонь из рук Джулиана и вдруг увидела его глаза.

– Ты все знаешь, – прошептала она. – Это твоих рук дело.

– Я предупреждал тебя, – сказал он. – В твоих силах прекратить это.

«Зло, – подумала Дженни. – Абсолютное зло. Жестокий, капризный, опасный, как кобра. Никогда больше не позволю себе забыть об этом».

– В моих силах – и я прекращу это, – сказала она тихо, но твердо. – Я обещала тебе, что собираюсь выиграть. И я выиграю. Я никогда не сдамся.

Дженни швырнула к его ногам серебряную розу и побежала туда, откуда раздавались крики Одри.

Эльфы-стражи попытались схватить ее, когда она выбежала из зала, но Дженни резко метнулась в сторону. Крики Одри слышались все отчетливее. Увидев в стене проход, Дженни нырнула в него и увидела подруг.

– Что стряслось?

Одри полусидела-полулежала на усыпанном селенитовой крошкой полу маленькой пещеры. Ее лицо искажала гримаса ужаса. Обернувшись, Дженни поняла почему.

Она полагала, что после всего, что с ней произошло, она готова встретиться с самыми странными существами. Но эти… эти…

– О господи, Одри, кто это? – выдохнула она.

Одри впилась ногтями в руку Дженни.

– Это дрогры. Живые трупы. Они пришли за нами. Я… – Одри отвернулась, и ее вырвало.

В пещере стоял тошнотворный, сладковатый запах разложения. У одних дрогров были страшно раздувшиеся тела, у других – высохшая, сморщенная кожа, у третьих, к ужасу Дженни, кожи не было вовсе. Ей бросились в глаза ногти дрогров, потемневшие от времени и свисавшие длинными, закрученными спиралями. Ногти стучали друг о друга, и от этого звука кровь стыла в жилах.