Злой демон Василий. Том 3 (Огрызок по 10 главу) - Фалько

женщины. Она, кстати, на сдерживающую силу внимания не обратила, стоит, разглядывает нас хмуро.

Зои подняла руку, направляя на неё ладонь, но я успел придержать её.

— Постой. Вдруг она мимо проходила.

— Вася, иногда я просто поражаюсь твоей способности оценивать ситуацию, — сказала Зои. — Слепому понятно, что она именно нас искала. У неё нож в руке и взгляд страшный. Наверняка те самые работорговцы подослали. Надо было их ещё в зале прихлопнуть.

— Подосланный убийца не стал бы так нагло вламываться и ножом размахивать. Хотя с последним ты права.

Я осторожно шагнул к женщине, сдвинул рукав туники на левом плече, из-под которого выглядывал знакомый символ. Нож в её руке слегка дрогнул, когда она крепче сжала рукоять. Как она с таким необычным даром вообще умудрилась в рабство угодить?

— Слушай, давай договоримся, — сказал я женщине. — Ты на каком из демонических языков говоришь?

— Хозяин Ник умрёт, и я вместе с ним, — сказала она с сильным акцентом, говоря на одном из малоизвестных языков демонов. — А мне — нельзя.

— Понятно, что нельзя, — недовольно сказал я, чувствуя, как она борется с удерживающими чарами. — Я бы этому Нику не только голову, но и кое-что другое оторвал. Только некогда мне с тобой возиться, чувствуешь, что снаружи происходит? Давай так, я с тебя сейчас рабский символ сниму, а ты нам мешать не будешь, хорошо?

— Хорошо, — как-то очень легко согласилась она. Не поверила.

— У рабских символов есть два огромных недостатка, — произнёс я, ткнув пальцем в рисунок. — Во-первых, их легко можно перехватить. Достаточно дорисовать совсем маленькую часть, смешать чернила со своей кровью и всё, любой раб станет твоим. Скорее всего, так вас и продают друг другу, символ всё разрастается и разрастается, меняя хозяев. А во-вторых, эти символы можно разрушить. Правда, останется грубый шрам, но с этим ничего не поделаешь. Автор книги, в которой я читал об этом, упоминал о самых отмороженных племенах, где этот символ на лицо наносили. Чтобы сбежавший раб ослеп в процессе удаления символа. Предупреждаю сразу, рука может не слушаться некоторое время. Будет больно.

Сильнее надавив на рисунок, я влил немного силы, зажигая его особым образом. Именно по этой причине я предупреждаю всех, чтобы не показывали символы кому попало. Если настоящий мастер, разбирающийся в теме, будет знать форму символа, где и как он нанесён, то сможет легко испортить. С дами такой фокус не пройдёт, по крайней мере, без их желания, а всем остальным нужно быть осторожными.

Кожа на предплечье женщины начала плавиться как воск, к которому приложили раскалённую ложку. Гера рассказывала, что это очень болезненный процесс, который едва не стоил ей жизни, но и символов на спине у неё было больше. Стоявшая же передо мною женщина даже в лице не изменилась, разве что бледная кожа стала ещё более белой, да правый глаз пару раз дёрнулся.

— Вот и всё, — сказал я, глядя на некрасивый шрам, как от ожога. Кожа вокруг уже начала быстро краснеть. — Символ сгорел вместе с кровью хозяина. Хорошо бы мазь лечебную на рану наложить, чтобы не воспалилась. Дней за десять всё должно полностью пройти, но шрам останется. Что там в книге было сказано? Чтобы проверить, достаточно назвать имя.

Не знаю, на каком принципе работал символ, да и случая испытать не представилось. В книге о рабских символах описывался сдерживающий приказ, нарушение которого влекло за собой суровое наказание. Заключался он в том, что у раба отнимали имя и нарекали другим. Хозяину достаточно было назвать настоящее имя раба, и того настигала сильная боль. Даже пометка была, что нельзя произносить имя слишком часто, чтобы не убить несчастного.

— Ты хотя бы имя своё помнишь? — спросил я, за что заработал холодный взгляд.

— Меня зовут Айн Ханна! — произнесла она так веско, что я сразу в это поверил. Она с силой стиснула зубы, отчего вздулись желваки, но не из-за моего вопроса, а ожидая неминуемую боль.

Каждый раз, когда слышишь новый язык демонов, в голове что-то щёлкает, и на несколько секунд теряешься, пытаясь понять, что происходит. В этот раз всё было даже хуже, чем обычно, так как я просто потерялся и даже не заметил, как Зои успела подхватить меня под локоть, чтобы не упал. Слова незнакомого языка эхом звучали в голове, постепенно затихая и становясь всё тише и тише.

Я тряхнул головой, сбрасывая оцепенение, и встретился взглядом с бледной женщиной. Она повела плечами, медленно переложила нож из левой ладони в правую, легко разрушая сдерживающую магию. А потом Айн Ханна улыбнулась, и это было уже не страшно, а по-настоящему жутко. Даже не могу сказать, почему нас так пробрало. Вокруг Зои вспыхнул водоворот силы, и если бы не странная устойчивость женщины к магии, то её бы уже размазало о противоположную стену комнаты.

Сделав шаг назад, Айн Ханна попыталась вернуть лицу прежнюю невозмутимость, но не получилось. Она продолжала улыбаться, не в силах остановиться. Отступая шаг за шагом, словно боясь повернуться к нам спиной, она вышла в коридор, тихо прикрыв за собой дверь.

— Надо уходить, — сказал я и поёжился. — И чем быстрее, тем лучше.

С улицы слышались далёкие крики, а со стороны центральной площади раздался приглушённый взрыв. Пройдя к окну, я выглянул наружу. Со второго этажа поместья хорошо просматривался центр города, южная часть которого уже полыхала. Горело не меньше двух десятков домов, при этом так ярко, что и рассвет был не нужен. Из центра в нашу сторону бежали местные жители, а какой-то демон, встав у выхода с площади, поливал её струями огня с двух рук, как из военного огнемёта. Я почти минуту смотрел на эту картину, прежде чем опомнился.

Теперь подгонять нас уже не требовалось. Забрав сундук, мы выскочили в коридор и побежали к лестнице западного крыла. Поместье владыки к этому моменту наполнилось гомоном голосов, доносящихся с первого этажа. Какой-то горластый демон кричал, что нужно срочно бежать из города, и первым подал пример, выскочив на улицу. Меня же за руку тянула Зои, уверенно выбирая направление. Спустившись на первый этаж, мы почти сразу оказались рядом с гостевыми комнатами, в одной из которых в полном составе отдыхала четвёртая группа. Лица у всех кислые и встревоженные, так как шум вокруг постепенно нарастал.

— И чего вы тут сидите? — спросил я, глядя на них с порога. — Делаем ноги, пока есть возможность. Аукцион решил внезапно закончиться, так как в городе происходит что-то непонятное и очень нехорошее.

— Светлоликого Рольфа не видел? — спросил