Тёмное сердце - Тина Даниэл

— Для твоего парня?

Кит вызывающе подняла взгляд.

— Нет. — Она вытащила билеты и запихнула их в руки старухи, которая кивнула.

— У тебя есть что-то, принадлежащее этому человеку?

Кит засунула руку в тунику и вытащила тщательно свёрнутый кусок пергамента — соламнийский герб её отца. Она взяла его с собой в надежде, что на ярмарке сможет найти людей, которым покажет его и они поделятся с ней информацией о Грегоре или его семье.

— Это..

— Твой отец, — сказала Мадам Драготсну, прерывая её.

Кит с надеждой наблюдала за гадалкой. Мадам Драготсну вертела в руках пергамент, ощупывая бумагу с такой чувствительностью, как будто это была редкая ткань. Продолжая делать это, она пристально смотрела, но не на символ Грегора, а на саму Кит. Бесстрастный взгляд Мадам Драготсну ничего не говорил Кит, но зато как горели её глаза!

— Я надеялась, — снова тихо сказала Кит, — Что вы сможете сказать мне, где он.

— Я не рассказываю о настоящем, — резко произнесла Мадам Драготсну, — Только будущее. Это написано на табличке.

Кит вспыхнула.

— Вы можете что-нибудь сказать мне о его будущем?

— Тише!

Последовало несколько минут тишины, во время которых Мадам Драготсну продолжала перебирать поверхность пергамента, уставившись на Кит, которая с трудом сидела на месте.

— Как давно ты его видела? — неожиданно спросила гадалка. Вопрос не был так удивителен, как тон, с которым его задали. Мадам Драготсну избавилась от своего деловитого тона и теперь в ей голосе безошибочно угадывалась симпатия.

— Более, чем пять лет.

— Мммм… Я не могу сказать тебе много. Думаю, север. Да, где-то на севере.

— У него семья на севере, я думаю, что в Соламнии, — взволнованно сказала Китиара.

— Где-то в другом месте, — объявила Мадам Драготсну. Последовал ещё один длинный период тишины, во время которого она пальцем водила по чернильным линиям герба Грегора.

— Сражение, — продолжила она, как будто в трансе, — Большое сражение, много мужчин..

— Он будет в опасности? — Кит едва могла сдерживаться.

— Да.

Кит резко втянула воздух, её сердце забилось. Грегор в опасности!

— Но не в сражении, — убеждённо сказала Мадам Драготсну. — Он выиграет битву.

— Тогда когда? — быстро спросила Кит.

Мадам Драготсну сделала паузу.

— Позже.

— Когда? — потребовала Кит. — Когда?

Мадам Драготсну уставилась на неё.

— Скоро. Очень скоро.

— Что я могу сделать? Что ещё вы можете мне сказать? — Кит испытывала желание закричать в лицо старой ведьме.

Гадалка была невозмутима. Ей потребовалось много времени, чтобы ответить и, прежде чем это сделать, она осторожно свернула пергамент и вернула его Китиаре.

— Ничего. Ответ на оба твои вопроса: ничего.

Кит в гневе вскочила и вылетела из палатки. Она спряталась за деревом в некотором расстоянии от палатки, её глаза наполнились слезами. Это была просто небылица грязной гадалки. Она знала это. На ярмарках этих предсказателей было как комаров. Старая ведьма ничего не знала о будущем Грегора. Она просто наугад предположила, что свёрнутый пергамент имеет отношение к отцу Кит.

Китиаре потребовалось некоторое время, чтобы убедить себя в этом, успокоиться, высушить слёзы и вернуться к Аурелин, которая лежала на спине и дремала с улыбкой на губах.

— Какие-нибудь хорошие новости? — спросила её милая подруга после того, как Кит разбудила её.

— Шарлатанка. — твёрдо сказала Кит, тряхнув головой. — Просто потратила зря хорошие билеты. Пошли, уже поздно. Мне надо вернуться домой.

**

Уже далеко после заката, Кит осторожно открыла дверь в дом и проскользнула внутрь. Её лицо было усталым и грязным, одежда порвана и в беспорядке. Но она заблокировала предсказание гадалки в своём мозгу и была счастлива больше, чем обычно. Её потребовалась минута, чтобы перестроить зрение с ночной тьмы в странный свет, сияющий в доме.

— Шшшш! — Гилон схватил её за руку и притянул Кит на пол, где он сидел сам.

— Где ты была? — потребовал Карамон. Он сидел рядом со своим отцом.

Прежде чем она смогла ответить, Гилон прошептал:

— Всё в порядке, — он нежно пригладил тёмные волосы Кит. — Смотри!

Теперь она могла видеть, что происходит. Рейстлин стоял в центре комнаты, давая какое-то представление. Волшебные фокусы? Да, Рейстлин делал волшебные фокусы.

— Я не знаю, когда он изучил их, — наклонился к ней Карамон, доверительно шепча. — Он делает их весь вечер. У него довольно хорошо получается!

Выражение лица Рейстлина было торжественным и напряженным. Мальчик держал свои руки в воздухе. Между ними — Китиара не могла понять как — висел шар белого света. Руки Рейста немного задвигались, задрожали, и он что-то тихо пробормотал. Слов главным образом нельзя было разобрать, если это вообще были слова. Через мгновение Кит с неловкостью подумала, что они походили на тарабарщину Розамун во время её трансов.

Рейстлин двигал руками и шар света разделился на несколько шаров и он стал манипулировать ими. Затем он сделал быстрое движение. Шары снова разделились, на сей раз на множество маленьких световых шариков. Ещё одно движение и они превратились в сотни крошечных точек, мерцающих снежинок, пульсирующих светом как живые и вращающихся по искусно задуманной траектории.

Наконец Китиара заметила, что слова и жесты Рейстлина замедлились. Огни тоже стали вращаться медленнее, почти что остановились. Гилон, Карамон и Кит не издавали ни звука, наблюдая за выражением лица Рейстлина, которое приняло вид почти болезненной концентрации. Затем Рейст резко что-то пробормотал и сделал быструю, сложную фигуру руками.

Шарики света закрутились, расширились и запылали глубокими яркими цветами. Затем во мгновение ока шарики взорвались, образуя крошечные формы: огненные цветы, радужные раковины и порхающие кометы. За этим последовали залпы мелких разрывов, когда формы стали лопаться и всё это закончилось взрывом белого света, который оставил всех на мгновение ошеломлёнными и ослеплёнными.

— Что происходит? В чём дело? — спросила Розамун, её голос дрожал от ужаса. Она цеплялась за дверную структуру своей маленькой комнатки. Лицо её было искажено в тревоге.

Гилон поспешно встал, чтобы забрать её, уложить спать и успокоить. Представление закончилось. Рейстлин подошел и сел на пол. Он протянул ладони брату и сестре, и каждый из них хлопнул по его руке. Китиара и Карамон смеялись от радости, и, что было невероятно, Рейстлин смеялся вместе с ними.

ГЛАВА 4