Больно не будет (СИ) - Вечная Ольга

Я упираю ладонь в его грудь, останавливая.

— Пожалуйста, Ярик, умоляю тебя, — с каждой секундой я все яснее осознаю ужас ситуации, которую сама же создала собственными ручками. — Яр, хороший мой, пожалуйста, не вмешивайся, — я глажу его, заглядываю в глаза. — Если ты правда настроен серьезно, если все это чувствуешь, что озвучил мне только что… позволь мне поговорить с Юрой самой. Если ему сейчас позвонит друг и скажет, что застал здесь тебя… Боже, это его убьет!

Я умоляюще сжимаю ладони, Ярослав стискивает зубы и скрещивает руки на груди. Очевидно, что ему пофигу, жив Фишер или нет.

Телефон продолжает вибрировать, звонок в дверь не утихает. Кровь бахает у меня в ушах, паника и вина сжигают изнутри и снаружи одновременно. Я начинаю плакать.

— Яр, пожалуйста, я молю тебя, спрячься. Позволь мне все решить самой. Не сегодня! Только не так! Митя… он подберет такие слова, он просто… он все исковеркает. Юра будет думать… Господи, я понимаю, что все сделала плохо, но он решит, что я все это время ему лгала. А это не так! Я просто влюбилась. Очень сильно влюбилась, всем сердцем, — слезы текут по моему лицу. — Ярик, я чувствую, что меня загнали в угол, помоги мне, пожалуйста!

— Предлагаешь мне под кроватью спрятаться? — сдается он нехотя.

— Здесь нет кровати. Посиди на кухне, я выпровожу его, и потом мы договорим. Тихонько посиди.

— Ладно, — кивает он. — Там обувь в прихожей. Спрячь, — кивает и уходит на кухню, закрывает дверь.

Я кидаюсь в ванную, быстро умываюсь, закалываю волосы гулькой. Затем дрожащей рукой принимаю вызов и бегу в прихожую.

— Алло?

— Катя, ты дома? — слышу знакомый Митькин голос. — Мы, пока шли, видели, как зажегся свет.

— Да, в душе была. Сейчас, — закидываю кеды Ярослава в тумбу для обуви, сбрасываю вызов и открываю дверь. — Привет, что за паника? Что ты названиваешь?

— Мы испугались, вдруг с тобой что-то случилось, — заявляет Митя и заходит в квартиру. К счастью, он не один, а в компании девушки — Люси. Мы с ней хорошо общаемся, но не дружим — слишком разные. Тем не менее тепло обнимаемся и целуемся в щеки.

— Какой-то праздник? — спрашивает Люся, кивая на пакет с тортиком и вином у входа. Блин!

— Да, день логопеда отмечали. Это подарок от нового начальства. Ребят, я ужасно устала после работы и корпоратива, извините, зайти не приглашаю. Со мной все хорошо, просто хочу отдохнуть.

— И ты нас извини, что вытащили тебя из душа, — наконец, Люсе становится неловко, они с Митей заговорщически переглядываются. — Ты выглядишь растерянной и замученной.

Испуганная я до смерти, а не замученная.

— Да, новый коллектив, все чужое. Привыкаю. Мы же, Мить, договаривались, что больше никаких внезапных проверок? — скрещиваю руки на груди, переходя от обороны к наступлению.

— Я не с проверкой, Кать, обижаешь, — отвечает Митя, впрочем, сам понимает, что лжет. — Болтали сегодня с Юрцом, он переживает, что ты никак не можешь из депрессухи выбраться. И мы решили с Люсей тебя позвать на стендап. У нас как раз есть еще два билета, друзья в последний момент отказались. Возьмем Надю, повеселимся.

— Без проблем. Пришли мне потом смс-кой дату и время.

— Какая смс-ка, Кать, через час уже начало! Но если мы двинемся прямо сейчас, то успеем.

— Через час?? Нет, я не смогу. Надо было заранее.

— Да перестань! Все решилось в последний момент. Поехали, развлечешься. Щербаков классный, расскажет, как жену свою любит. Тебе полезно будет послушать, а то тоскуешь одна. А Юрик там тоскует. Что нам с вами делать, бедными?

— Давай я сама решу, что мне полезно.

— Кать, если ты не пойдешь, то и мы не пойдем, — и, к моему полному ужасу, Люся начинает разуваться. — Друзья своих не бросают. Мы же свидетели на вашей свадьбе и в трудной ситуации побудем с тобой. Бог с ним, со Щербаковым. В другой раз.

— Нет же, Люсь, езжайте! Билеты стоят бешеных денег, пропадут. Жалко.

— Либо мы идем все вместе, либо не идет никто, — отрезает Митя. Смотрит на тортик и вино. — Чаю попьем, поболтаем. Посмотрим что-нибудь на ютубе.

— Ладно, уговорили, — сдаюсь я. — Сейчас только Наде позвоню, думаю, она поддержит нашу идею.

Следовало, разумеется, настоять на своем. Выставить их из квартиры, но… жилье принадлежит Юре, и Митя чувствует себя здесь как дома. Он вполне может оттолкнуть меня в сторону и пройтись по коридору, заглянуть в комнату, затем в кухню. Да, Юра потом на него наорет, так уже было. Но не сегодня… потому что впервые мне есть что скрывать.

Хорошо, что мы торопимся! И никто не настаивает на том, чтобы перекусить. Я накидываю кофточку поверх сарафана, расчесываю волосы, хватаю сумку и спускаюсь вниз.

За пару минут до этого, когда выключала свет в кухне, бросила беглый взгляд на Ярика, он сидел на полу, оперевшись о гарнитур спиной, и смотрел в телефон.

Кошмар, просто кошмар.

Шоу отличное, все смеялись до слез, лишь у меня одной нервно дергались губы. Я написала Ярославу, чтобы захлопнул дверь, созвонимся завтра, он прочитал, но ничего не ответил. На обратном пути мы сначала завезли Надю, с которой мне так и не удалось перекинуться даже парой слов наедине, потом доставили по адресу меня.

Поблагодарив за вечер, я, наконец, выхожу из машины и спешу в подъезд. Закрываю за собой дверь, включаю свет в коридоре, потом в ванной. Мою руки, скидываю на пол кофточку, следом сарафан. В одном белье, перед тем как принять душ, направляюсь на кухню, чтобы включить чайник, и едва не вскрикиваю, когда вижу Ярослава сидящим на полу в той же самой позе, что я его и оставила.

— Ярик! Что ты здесь делаешь?! Я думала, ты уехал!

Он что, все это время находился здесь один и в темноте? Ярослав поднимается на ноги.

— Три с половиной часа, Катя. Ты попросила время отделаться от этих двоих, и ушла на три с половиной часа.

— Я написала тебе сообщение, чтобы ты захлопнул дверь, — мне ужасно не по себе. Его глаза отрываются от моих, Ярослав быстро окидывает взглядом мою фигуру, и я инстинктивно закрываюсь руками, понимая, что стою перед ним в трусах и лифчике. Разворачиваюсь и спешу обратно в ванную, заматываюсь полотенцем, он следует за мной.

— Ты считаешь, что все в порядке? — спрашивает он. — Это нормальная ситуация? Упереться на ночь глядя непонятно с кем?

— Яр, это не непонятно кто. Ты их не знаешь, но это лучший друг моего бывшего жениха и его девушка. Они должны были быть свидетелями на моей свадьбе.

— Я думал, твоя лучшая подруга — Надя.

— Да, но Митя отказался без Люси, и пришлось… — я качаю головой. — Да какая теперь разница! Свадьбы все равно не будет. Я хотела сказать, что они друзья, приехали поддержать меня.

— Больше они тебе не друзья, Кать, — говорит Ярослав спокойно, но не без претензии. — Скоро вы навсегда перестанете общаться. И сейчас тебе не следовало с ними никуда ходить.

— Ярик, пожалуйста. Я не привыкла, чтобы мне кто-то указывал, куда я могу ходить, а куда — нет, — я не опускаю глаза и не отступаю, давая понять, что со мной нельзя разговаривать в подобном ключе. Возможно, он привык отчитывать других, но со мной так не получится.

Яр всплескивает руками, он не грубит, скорее неприятно удивлен до глубины души.

— Ка-ать, — тянет. — Это друзья Фишера, а не твои. Я тебе не указываю и не запрещаю, но очевидно, что нужно выбирать.

— Кажется, ты обещал на меня не давить. Я выбор сделала. И, кстати, раз уж мы об этом говорим: Юра — хороший человек, я бы не хотела, чтобы ты когда-то еще позволял себе обзывать его, унижать или что-то в этом роде. И ты обещал дать мне время все уладить.

— Хорошо, — соглашается он. — Понял, — выплевывает это слово. Не знаю, что именно Ярослав Богомолов понял, но он разворачивается и направляется к входной двери.

Молча обувается в прихожей, я иду следом, чтобы проводить, но инстинктивно держусь от него подальше. Мы не настолько хорошо друг друга знаем, чтобы я понимала, как себя вести в такой ситуации. Он ждет, чтобы я его обняла? Или, наоборот, не трогала, пока не остынет?