Тайна Лоринг-Чейза - Джеффери Фарнол

- Носи! - рявкнул он. - Бери, или я ее выброшу! - И, резко поднявшись, повернулся, чтобы уйти.

Но Дэвид тоже встал и придержал его за локоть.

- Постой, Баукер, - сказал он, надевая шляпу. - Я беру ее, дружище, и буду носить, вспоминая тебя добрым словом. Кроме того, если ты мне веришь и еще не передумал, я займу у тебя те две гинеи... Сдается мне, мы скоро встретимся, и я непременно верну их.

- Все в порядке, приятель, не беспокойся, мне не к спеху! - сказал Бен Баукер дрогнувшим голосом, и так поспешно полез за деньгами и с такой радостью вручил их Дэвиду, что у того защемило сердце. - Прощай, парень... и желаю удачи!

- До свидания! - ответил Дэвид, пожимая грубую, мозолистую руку. - До свидания, Бен. Я все-таки надеюсь - ради твоего же блага, - что, когда ты разыщешь свою Нэн - будь то в этой жизни или в следующей, - на тебе не будет крови. Оставайся таким же чистым, каким был до сегодняшнего дня...

Бывший каторжник выдернул руку и медленно сжал ее в кулак. Его застывший, суровый взгляд был устремлен туда, где за деревьями блестели невидимые отсюда крыши Лоринг-Чейза. Затем, что-то буркнув, Бен Баукер повернулся и зашагал прочь.

Глава XIII,

в которой Лоринг вновь встречает Лоринга

После того как Бен Баукер скрылся из виду, Дэвид еще долго сидел на скамье и легонько подбрасывал монеты на руке. С этими деньгами он сможет быстро и с удобствами добраться до Лондона, разыскать там Джаспера Шрига, полицейского с Боу-стрит, который однажды уже помог ему, и попросить у него содействия в законном установлении личности... Он поедет на почтовом дилижансе... Да, так он и сделает, но сначала нужно получше подкрепиться.

Составив план действий, Дэвид встал и направился в гостиницу. В харчевне в этот час никого не было, за исключением некоего старца в холщовой одежде, который негромко храпел в углу. Как только Дэвид вошел, старец мигом очнулся и сел, моргая, как будто и не спал.

- Мое поштение молодому гошподину! - прошамкал он. - Не иначе вы пришли жаморить шервяшка?

Дэвид не стал отрицать очевидное, и старик, торжествующе закивав, начал дубасить своей палкой по полу.

- Я сражу понял! - заявил он. - И еще я вижу, у вас доброе сердце, чему я очень рад, ведь и мне тоже не мешает малошть подкрепится... Том, эй, Том!

И патриарх еще громче заколотил палкой. На крик и грохот явился, протяжно зевая на ходу, пухлый круглоголовый хозяин. Увидев посетителя, он расплылся в улыбке, кивнул и повернулся к старику.

- Ну, чего тебе, дед?

- Он еще шпрашивает! Закушки, конечно! Тарелку для юного господина и одну для меня.

- А чем расплачиваться будешь?

- Господин угощает.

- Он так и сказал? - засомневался Том.

- Разве ты не видишь: у молодого господина доброе сердце. Неужели ты думаешь, ему жалко чуть-чуть денег? Он не дашт помереть с голоду бедному старику Джоуэлу. Верно я говорю, молодой господин?

- Ну конечно! - рассмеялся Дэвид, доставая одну из своих гиней. - Если у вас осталась какая-нибудь холодная говядина, хозяин, или, скажем, ветчина - принесите, пожалуйста.

- О, ветчина! - возопил старик, сладострастно закатывая глаза. - Я готов ешть ее день и ночь. Услада для желудка. Нет ничего вкуснее ветчины. Впрочем, кусок говядины, баранины или цыпленок тоже сойдут. Да и от рыбки я никогда не отказываюсь.

- Нет, вы только полюбуйтесь на него, сэр! - неодобрительно пробурчал хозяин, зевая в ладонь. - Уа-а-у... Ему о душе пора думать...

- Том! Не болтай, а неси, чего велено! - завопил старик, снова принимаясь колотить палкой по полу. - Ты слышал, что сказал юный господин? Тащи ветчину, свинину, говядину - что там у тебя - и побольше. Я голоден! И пива не забудь.

- Голоден! - передразнил хозяин. - А ты когда-нибудь бываешь сыт? Сэр, вы просто не представляете, какой он обжора и пьяница! Ненасытная утроба. Бездонная бочка. Хотя по брюху так сразу не скажешь.

- Да, желудок у меня - дай Бог каждому! - гордо кивнул патриарх. Растягивается будь ждоров!

- Когда-нибудь ты так его растянешь, дед, что получишь заворот кишок. Это так же верно, как то, что тебя зовут Джоуэл Байбрук.

- Поменьше болтай, Том, да побыстрее поворачивайся, а то ишь, рашпустил язык!

Когда наконец все стояло на столе, Дэвид со стариком уселись друг против друга и с жадностью набросились на еду. В самом деле, престарелый мистер Байбрук орудовал ножом и вилкой с поразительной энергией. Дэвид спустя несколько минут понял, что ему с ним не тягаться, и застыл, наблюдая за старым чревоугодником с веселым изумлением. А тот придержал свои челюсти ровно настолько, чтобы представить нижеследующее объяснение:

- Я, видите ли, был кладбищенским сторожем, да!

- В самом деле? - удивленно спросил Дэвид.

- Угу! И папаша мой был кладбищенским сторожем, а после меня им стал мой сын.

И, решив, что внес требуемую ясность, патриарх с новым рвением вернулся к прерванной трапезе.

Утолив голод и пожелав всего доброго старику и невыспавшемуся хозяину, Дэвид покинул гостиницу и направился по дороге в сторону Лондона.

Но не успел он пройти и сотни ярдов, как услышал пронзительное ржание лошади, дробный топот копыт, а потом увидел огромного коня под седлом, но без всадника, который, перемахнув через изгородь впереди, врезался грудью в противоположную полосу кустарника и исчез.

Узнав Брута, Дэвид толкнул калитку и бросился, осматриваясь на бегу, через луг. Вскоре его опасения подтвердились.

Она лежала ничком на опушке леса, на сломанном суку, который, видимо, и вышиб ее из седла. Она была пугающе неподвижна и не издавала даже стонов. Дэвид в страхе опустился на колени и благоговейно одернул на ее ногах сбившуюся длинную амазонку, осторожно перевернул на спину стройное тело и приподнял безжизненно запрокинутую голову. Бледное лицо казалось еще бледнее по контрасту с черными бровями и длинными ресницами и так странно дисгармонировало с золотом волос. Красивые губы пересохли и совсем потеряли цвет, а тонкие ноздри едва трепетали от слабого дыхания... Слава Богу, жива! Нужно побольше воздуха... Непослушными пальцами ослабив шнуровку, Дэвид освободил белоснежную шею и прислушался. Дышит или нет? Господи, Боже!.. Слава небесам, дышит!.. Что же делать? Воды?.. Конечно, воды, и немедленно!

Все еще поддерживая ее голову, он оглянулся по сторонам и на счастье услышал в подлеске журчание родника. Дэвид подхватил девушку, с большим трудом встал на ноги, и медленно, с бесконечной осторожностью понес ее в рощу. Вскоре он вышел к огромному дереву, крона которого образовывала нечто вроде шатра, а под ним протекал узкий ручей. Дэвид уложил свою ношу на траву и, пригоршней зачерпывая воду, смочил девушке лицо, шею и руки. Наконец, к его бесконечному облегчению, она вздрогнула, вздохнула и открыла глаза.

- Вам лучше? - заботливо спросил он.

Мгновение она смотрела на него непонимающе, потом нахмурилась и снова вздрогнула.

- Что... что я здесь делаю?

- Вы упали с лошади, - объяснил Дэвид.

- Да... вспомнила...

- Вы ранены? Вам больно? - спросил он, склоняясь над ней.

- Нет, нет, - ответила она, неожиданно задрожала, и, словно испуганный ребенок, прильнула к его груди.

- Я... я боялся... что вы убились, - запинаясь, пробормотал он.

- Вы боялись? - повторила она, прижимаясь к нему еще крепче. - Да, понимаю, только есть вещи пострашнее смерти... Смерть не подличает... Смерть - это свобода. Мне кажется, я была бы счастливее, если бы умерла.

- Вы? Да как вы можете такое говорить?! Ведь вы так молоды! Ну, полно, полно! Что за беда с вами приключилась?

- Я боюсь... Боюсь! - прошептала она.

- Кого? Этого человека?

- Да нет же, себя! И еще мне очень одиноко.

- Расскажите. Прошу, расскажите мне все, - мягко настаивал он.

Антиклея отстранилась и, прислонившись спиной к могучему стволу, окинула Дэвида мрачным взглядом.

- Вы испортили мне прическу!

- Простите меня... но вам нужна была вода...

- И вы окатили меня с ног до головы!

- Но это хорошо подействовало, мэм!

- Голова вся мокрая и за воротник стекает... Бр-р!

- Вы были в обмороке, сударыня. Почти не дышали.

Она укоризненно покачала головой, достала миниатюрный носовой платочек и принялась вытирать лицо и шею, потом затянула шнуровку.

- А как я попала сюда, в рощу? - недовольно спросила девушка.

- Я перенес вас, сударыня.

- Удивляюсь, как вам это удалось. Я ведь очень тяжелая?

- Чрезвычайно, мэм!

Антиклея насупилась еще больше.

- Тогда, должно быть, вы сильнее, чем выглядите, сэр.

- Да, мэм... Осмелюсь высказать смиренную просьбу: не ездите верхом на норовистых лошадях.

- Брут - не норовистый... А если и так, тем лучше.

- Он может вас убить...

- Жаль, что он этого не сделал.

- Не гневите Бога, мэм! Если бы вы действительно погибли...

- То это была бы ваша вина, сэр!

- Моя?! - Дэвид опешил. - Каким образом?.. Ради всего святого...

- Вы разбудили в нем дьявола - в сэре Невиле, конечно, а не в жеребце и он... Ах, да что там говорить... В общем, я седлаю Брута, только когда меня доводят до белого каления! После вашего визита сэр Невил словно обезумел. Что вы сделали? Почему он так разозлился?