До чего доводят азартные игры - Жанна Курмангалеева

что-то, старпом беспокойно заворочался. Идел в один миг неслышно прыгнула на свою койку. Я готов поклясться, что Ирен заметила ее, но, вероятно, спросонья не увидев ничего плохого в этом, отвернулась к переборке и снова уснула. Леди встала и вышла из каюты. Бросив последний взгляд на фигуру сестры, она прикрыла дверь и с ничего не выражающим лицом направилась к трюму.

Мы стали тихо грузить анкерки с водой и едой в вельбот. Я вздрагивал от каждого шороха, мысленно спрашивая себя, а так ли уж правильно я поступаю? Но пути назад не было, и, поворачиваясь к хранящей идеальную тишину Леди, уверенность вновь наполняла меня.

Мы были готовы пуститься в путь, наш единственный вельбот уже висел над водой, в ожидании, когда мы загрузимся сами. Идел закрыла люк и уже подошла к шлюпбалкам, как вдруг, толкнув меня в вельбот, отошла назад, под тень грот-мачты. В следующий момент я понял, почему. К нам приближался Скотт. Ближе, еще… Он заметил вельбот.

– Что за…

Леди, выступив вперед, прервала его ударом в затылок. Гарпунер чуть не упал прямо на меня, но Идел подхватила его и бесшумно положила на палубу. Прыгнув в вельбот, она издала тихий сдержанный стон. Я увидел, в чем дело. По привычке действуя правой рукой, об голову Скотта она снова открыла едва затянувшуюся рану. Я попытался помочь чем-нибудь, но она оттолкнула меня и прошипела:

– Вирай, не жди.

Я послушался, и скоро, справившись с болью, она присоединилась ко мне. Мы благополучно спустили вельбот и стали грести прочь от судна. Леди взялась было за весла, но замерла. Я проследил за ее взглядом и понял, что она смотрит на “Людоеда”.

Какое-то время мы стояли, пока я нетерпеливо, но осторожно не ударил веслом по воде. Тогда Идел встряхнула головой и молча начала грести. Мы стали удаляться от “Людоеда”, но его благородный корпус еще долго виднелся нам. Когда расплывчатую фигурку нашего барка, казалось, могло смыть одной из волн, которые мы поднимали, Леди бросила весло. Не произнося ни слова, я последовал ее примеру.

Увидев ее кровоточащую ладонь, я заявил, что необходимо вытащить пулю. Идел не стала возражать. Я не врач, конечно, но медицинских знаний у меня все-таки оказалось побольше. Нужных инструментов у нас не нашлось, пришлось орудовать обычным ножом. Леди вцепилась левой рукой в планширь так, что побелели костяшки пальцев, но не произнесла ни звука. С большим трудом вытащив кусочек свинца, я собирался выкинуть его, но она остановила меня. Смоченным в воде лоскутом от рубахи мы перетянули ее ладонь. Ткань быстро пропиталась кровью. Я сильно сомневался в эффективности этого, но Идел это мало беспокоило. Я ждал, что она скажет что-нибудь в своем духе, может, натянуто рассмеется или грязно выругается, но она этого не сделала. Так и не поделившись со мной мыслью, а что же будем делать дальше, она смыла собственную кровь с лица, откинулась назад и уснула.

В мою голову впервые закрались сомнения: а не зря ли я так надеялся на нее? Я ждал, что, после ее спасения, Леди в благодарность спасет меня, уверенно вернув меня домой. Но, кажется, я ошибся. Последние события сильно повлияли на нее, в корне изменив как будто знакомого мне человека.

Так началось наше путешествие в вельботе.

Глава VIII

Жизнь на судне казалась мне рутинной до невозможности, но теперь я понимаю, что она просто пестрела событиями. Каждый день мы гребем, прерываясь на еду, я ложусь спать, просыпаюсь, ложится она. А вокруг – море, бескрайнее, всегда неизменное и мне уже начинает казаться, что бесконечное. Нестерпимо жарко, но в воду я боюсь соваться. Суши нигде не видно.

Мы болтаемся тут уже несколько дней. Меня подмывает спросить, а где же, собственно говоря, земля, но Идел не проявляет желания поговорить. За все это время мы не перекинулись и тремя предложениями. Все свободное время она спит. Я начинаю подозревать, что Леди малость сошла с ума и вообще не намерена куда-то вести нас. Страх, а знает ли она вообще, где мы, с каждым днем мучает меня все больше.

Еда и вода кончаются.

Сегодня мне приснился мой дом. Впервые за все время, что я покинул его. Вот мы сидим в нашей зале, разговариваем об обычных для нас вещах. Я вижу милые лица своих родных… Как вдруг – шум за окнами и, кажется, слышу его только я. Я вскакиваю, с криком пытаюсь убедить их насторожиться, но уже поздно. Окна взрываются мелкими осколками и наш дом заливают бушующие волны… Я проснулся в ужасе.

Из-за недомогания я уже несколько дней не вел записей. Идел молчит.

Сегодня я проснулся от ощущения воды на губах. Испугавшись, что мы тонем, я подскочил. Все покрыто какой-то белесой дымкой. Леди, с тревогой глядящую на меня, я видел не четко.

– Что было? – слабым голосом спросил я, пытаясь прокашляться. Дернув рукой, я обнаружил, что не могу пошевелиться. Запястья мои были стянуты веревкой. – Это еще что?!

– Ты бредил, махал руками, – ответила Идел, поспешно распутывая меня. – Наверно, перегрелся на солнце. Не страшно, – заверяла она меня, но мне почему-то казалось, что она лжет.

– Скажи правду… Я умру? – неожиданно для себя спросил я.

Леди рассмеялась.

– Нет еще. На, попей, легче станет.

– А как же… Нужно экономить…

– Наэкономился уже, Флакт. Пей, говорю!

Я послушно глотнул из протянутой бутылки, вода ободрала горло, но пелена тумана спала с моих глаз. Теперь я видел Идел достаточно четко, чтобы увидеть, как побелели ее губы от обезвоживания.

– На сколько еще осталось воды? – спросил я.

– Достаточно. – Леди махнула рукой. – Скоро прибудем, вот увидишь.

– Откуда ты знаешь?

– По звездам глянула.

Я попытался шевельнуться, и ноющая боль разнеслась по моим конечностям.

– А-ай, – тихонько простонал я. – Что со мной?

– Ты дрался с кем-то, и вот результат. Раздевайся. Не переживай, не замерзнешь.

Идел стянула с меня рубаху, макнула в воду и замысловато завязала на моей голове.

– Ой да подумаешь, бывало и хуже, – пренебрежительно заявила Леди и села, мечтательно глядя в небо. – Вот слушай. Мы тогда остановились где-то на Гуну, что ли. Это архипелаг такой, на севере, если что. Мы услышали, что там вроде как золото находят, ну и застолбили участочек, мало ли. Копались там весь день, обратно в трактир пошли, когда уже солнце село. Тут вдруг видим – медведь, черт возьми! Унюхал нас, встал на задние лапы, мы дали деру. Ирен в лес поскакала, ну и