Обладать и принадлежать - Рената Литвинова

– Как нужны деньги!!!

У Яи в ответ загорелись глаза.

– Я знаю, – она затыкала острым копьевидным пальцем себе в грудь, – я знаю способ достать деньги! – Пауза. – Деньги нужно брать от мужчин. Слушайся меня. Я знаю. – Она говорила простые, но очень убедительные фразы очень убедительным тоном. – Я сама пробовала два раза. Эти деньги мне очень помогли!

Рита еще с сомнением смотрела на нее. Тогда Яя, как последний довод, отогнула полу худого плаща:

– Это платье я купила на мужские деньги!!!

Когда татарин догнал их, ревниво оглядывая каждую, Яя спросила у него, указывая на Риту:

– Любишь ее?

Тот пожал плечами.

– А я люблю!!! – сказала Яя, и они обе заулыбались, как бы объединившись против него. Татарин пошел мрачно рядом. Не поворачивая головы, чтобы глухонемая девушка не поняла по губам, что говорят про нее, он начал:

– Ты не знаешь, какая жестокая эта глухонемая. – Тон его был нарочито горестным. Он искал, как бы встрять между ними, настроить одну против другой. Познакомил их… и ревность охватила его. – Ты не поворачивайся, я буду говорить. Вот однажды я пришел к ней в общежитие, сел. Она была тогда беременна от меня, но сделала аборт. Она не обращает на меня внимание пять, десять минут, полчаса!.. – уже разгоряченно рассказывал он под вой ветра. – Потом говорит мне своим ненормальным голосом, – и он стал передразнивать ее манеру говорить, – я спала с этим, с этим, с этим, и указывает мне на каждого хмыря, что рядом, с этим, с этим… А ты-то что тут делаешь??? – Он замолчал, а Рите этот рассказ понравился. – Она ненормальная! Она глухонемая, и психика у нее повреждена!

Яя заглядывая Рите в лицо, заговорила:

– Черным! Черным вот тут себе накрась завтра! – И она показала себе на веко. – Так красивее!

Рита закивала. Спросила у татарина:

– Так ты одолжишь мне денег?

Он гневно отошел в сторону, продолжая идти параллельно девушкам.

– Завтра! – сказала Яя. – Завтра все будет. – Своими возгласами она опять укрепила Риту. Изумляя подслушивающего их татарина, она продолжала: – Мы красивые! У нас все будет!

ГЛАВА: ПРИКЛЮЧЕНИЕ ПЕРВОЕ

Они встретились на троллейбусной остановке. Яя уже стояла и ждала Риту. На ней был черный, туго затянутый на голове платочек, который как бы уверял в скромности. У них с Ритой оказался схожий вкус – та, словно по договоренности, тоже была наряжена в скромный черный платок. Увидев Риту, Яя тут же пожаловалась, закатив глаза:

– О! Как мне надоели эти мужчины! – И она поскорее взяла ее под руку, и они пошли вниз по улице. К гостинице. Было уже темно. Мимо на большой вечерней скорости проезжали машины.

У столба они увидели девушку. Она рвала фотографии прямо внутри прозрачного пакета, засунув в него руки, мелко-мелко. Подруги обернулись на нее.

– О! Нельзя никого полюбить! Еще одно доказательство! – сказала Яя.

Тогда Рита вспомнила и рассказала следующую историю:

– Мне рассказали, что поймали одну девушку-проститутку из-за денег, не важно!.. – Рита говорила медленно, «по губам». – И ей отрезали уши!!! Вот так.

Яя схватилась за косынку в те места, где уши, и закричала по-ненормальному:

– О! Нет! Без ушей я совсем пропаду! – Рита пораженно глянула на нее, тогда Яя стала пояснять: – Если меня поймают, и если отрежут уши, и я еще неслышащая, и с отрезанными ушами! Все! Я тогда пропаду!

Рита даже пожалела, что рассказала ей эту историю, и замолчала, а Яя еще метров десять несла на лице выражение отчаяния и тревожно глядела вперед себя, обдумывая свою судьбу.

В этом молчании Рита нашла себе новое занятие – встречала и провожала взглядом «идущие» навстречу ей туфли – черные, блестящие, с бантами и без, с бляхами, на каблуках… – и сравнивала со своими, неважными.

Так они пришли к гостинице.

Яя сказала:

– Надо ходить, ходить! Не надо стоять! – И она потянула Риту, и они стали прогуливаться туда-обратно, туда-обратно. Яя делала вид, что она разговаривает с Ритой, и имитировала человеческую речь: – Ну… вот… да-да-да! (Это ей было легче всего произнести). Пни-ма-аешь? А?.. Да-Даааа… О! Конечно! – Особенно она любила это последнее сочетание и повторяла его на разные лады: – О! Конечччно! А-А! Каааанечно!!!

Поначалу Рита не сразу проникла в замысел Яи и раза три озабоченно переспрашивала ее, но потом поняла – ага, вот как надо. Тоже кивать, вскрикивать и реагировать по-разному.

Они сделали остановку у киоска. Яя стала смотреть себе на руку в то место, где обычно носят часы. Рита тоже решила принять участие, посмотреть вместе с нею, покачать головой на несуществующее чье-то опоздание (такая у них образовалась легенда), но на запястье у Яи часов не оказалось. Она просто смотрела на голую руку и кивала. Рите захотелось домой.

Мимо прошел старый иностранец. Смаргивающий, как больной голубь.

– Ф-ф-фуу! – скривилась Яя на него, когда он безразлично оглядел обоих.

Было как-то безнадежно грустно стоять и «работать» у киоска. Из остановившейся машины выскочил мужчина с наркоманским лицом и с огромным перстнем на мизинце.

– Сутэрнэр, – сказала Яя. Она плохо выговаривала сложные слова. – Два, нет, три раза у меня не было денег. Я набиралась сил и стояла тут одна!!! – Она сказала это героическим тоном, гримасничая, и жалобно улыбнулась. – Те деньги много спасли меня!

Они спустились погреться в подземный переход. Когда вышли, Яя толкнула вялую Риту и указала пальцем на полного мужчину, открывающего машину. Тот весело смотрел на них. Яя тут же помахала ему. Он помахал ей. И одновременно они сделали навстречу друг другу первые шаги.

Когда садились в машину, мужчина, отступив на шаг, все осматривал их со стороны и после каждого взгляда сосредоточенно смотрел в асфальт.

Когда поехали, обернулся с переднего сидения и поставил такое условие:

– Только не халтурить, а?..

И наивная Рита удивилась (еще не осознавая себя той, кем назначалась в тот вечер) и даже переспросила ухоженного господина:

– Как это?

Мужчина был толстый, нестрашный, чистый, веселый, такой человечный, с пухлыми круглыми руками, в которых звенели ключи, когда он отпирал дверь своей квартиры.

Квартира была съемная. В коридоре стояли коробки, коробки, одна упала на пол при их появлении, как живая. Голая лампочка. Он заглянул в комнату с единственным диваном. Рита и Яя стали снимать с себя свои тонкие холодные пальто. Рита решила накрасить губы. Она оттаивала от холода, параллельно думая обо всем авантюрно-простительно, водя помадой по губам, и увидела, поймав в зеркале, что-то такое неожиданно-быстрое в своем исполнении: Яя в недоснятом, повисшем на одном плече пальто стоит заломленно-запрокинутая, и мужчина этот целует ее безо всякого вступления. Яя по-глухонемому чуть простонала (громко и резко, отрабатывая программу), а мужчина поднял внимательный глаз на Риту и помахал ей вздутой своей рукой: мол, иди сюда-а, к на-ам!

Рита сказала:

– Ага. Да я сейчас, – и быстро защелкнулась в ванной комнатке. Пустила воду и, потрясенная, посмотрела на себя в зеркало. Из-за уха ее же собственный голос произнес насмешливо: «Ри-та». Она оглянулась и прижалась лбом к собственному отражению, и из зеркала она услышала вздох. В дверь начали стучать, и под мычание глухонемой Яи мужчина стал спрашивать ее:

– Что с тобой? Мы тебя ждем! Выходи!

Когда она вышла, Яя неловко перекатывалась с мужчиной по казенному дивану с расстеленными газетами. (Газеты были чище, чем сам диван.) На ней было расстегнуто платье, а он – еще в брюках. Скорее всего он пока стеснялся своей толщины. Он тут же встал, тоже закрылся в ванной.

Яя, прищуриваясь, заговорила:

– Ты хочешь деньги вместе получать, а оставила меня одну, да? – Голос уничижительный.

– Да нет же, – промямлила Рита и стала для убедительности снимать туфли.

– Тогда теперь ты его ласкай! Я устала! – сказала Яя. – Давай! Давай! – И она демонстративно откатилась на край дивана, шурша газетами. Сложила руки на груди и стала наблюдать холодно, как не человек, а ящерицыным взглядом.

Он вышел вдруг, весь раздетый догола.

– Это же первый этаж! Здесь нет штор? – с ужасом спросила у него Рита.

– Ветки густые, еще листья не облетели, – сказал он, присев на край дивана. – Хорошо, что мы теперь с ней не одни. – Он кивнул на Яю: – Я ее боюсь, что она мычит? Пускай там остается. Пускай не обижается.

– Деньги! Деньги где? – вдруг сказала Яя своим фальшивым резким голосом.

В такси Яя поделила деньги поровну. Одна стопочка и вторая стопочка.

В этом городе у Яи не было своего родного дома, и она очень любила ночевать в гостях, где будет чистая белая постель, домашний суп, отдельная ванная с запахом крема и мыла, а главное – зеркало…

Настроение у нее улучшилось, когда они зашли в коридор Ритиной квартиры.

– Спать вместе? – просяще спросила Яя. Рита пожала плечами. Алеши, как всегда, не было. Яя, с грохотом скидывая туфли (она не контролировала звуков, всегда все делала громко), побежала на кухню. Открыла холодильник.