Отряд бравой ведьмы. В поисках истины - Лика Верх

— Ну, чего делать будем? — Саднящим шепотом выдавила я, не сводя взгляд с мохнатого чудовища.

Чудовище не растерялось. Одной лапой, из многочисленных задних провел под горлом, несколько глаз наполовину прикрыл, будто прищурил, и висит, смотрит.

Кровожадный паук, однако, свалился на мою голову. В самом прямом смысле.

— Не, не, не. — Замотала я головой. — Я так не согласна.

Горло от такого скрипа на грани слышимости уже саднит, а паук висит и сматывать свою паутину явно не собирается. Чую, в этой битве выжить должен кто-то один. И я предпочту остаться живой!

У паука на глазастой морде отразилось выражение "а я умный, я что-то придумал". Лично мне это выражение крайне не понравилось, потому что я-то ничего еще не придумала. Первый ход этому пауку-маньяку предоставлять не хочется.

Хитровыдуманный паук начал подниматься наверх, обратно, откуда пришел. А сам глаз с меня не сводит, поднимается, но наблюдает. Ушлый маньячина. Я тоже за ним наблюдаю и даже не представляю, что он задумал. Паучье мышление не мой конек.

Пока он поднимался, где-то со стороны поляны послышался сдавленный крик. Чей именно не разобрала. Высовываться из-за деревьев пока не стала — мало ли. Ветки раздвинула, смотрю:

На голове шатена мешок холщевый, на нем же висит Патрикеевна и матом орет "Помогайте, пи-пи-пи, видите, я тут с этим пи-пи-пи, не справляюсь!". Цензура всю гамму выражаемых в эмоциональном порыве слов — не пропустит. Рядом скачет Петр Петрович и пытается снять Патрикеевну. Шатен, кстати, тоже скачет, пытаясь скинуть Патрикеевну. Волк, который маньяка изображал, лежит на земле бездыханным телом, Авера только вылезла из кустов, в волосах ветки торчат, оглядывается силясь понять, кому больше помощь нужна. Деон непонятно где, Анфиса Фридриховна — тоже. Остальные волки трясутся как колоски на ветру и помогать явно не собираются.

Картина маслом.

Я уже было собралась пробраться сквозь деревья и пойти на помощь кому-нибудь, как на голову мне приземлилось что-то тяжелое, теплое и…

— А-а-а-а! — Заорала я, просачиваясь сквозь деревья. Вот что страх с людьми делает. Там разве что дистрофик бы пролез, обмазанный маслом для лучшего прохождения, а я прямо-таки пролетела!

Паука это не испугало. Я только почувствовала, как в волосы вцепляются лапы маньяка.

Все, кто на поляне был занят чрезвычайно важными делами, мигом сменили объекты внимания. Теперь ими были я и паук на моей голове. Я бежала хаотично размахивая руками, вопя что есть мочи и не прекращая движения. Сначала я видела куда бежала. Потом мои глаза застлала тьма, но я продолжала бежать. Паук от такой встряски свалился мне на лицо. Орать я стала еще громче, пока маньяк лапами мне рот не закрыл. И хоть в голос орать перестала, мысленно продолжала это делать.

Бежала я, бежала, обзор закрыт — ничего не видно, по пути кому-то заехала по лицу, очень надеюсь, что не Авере. Крайней точкой стало дерево, в которое я врезалась. В этот момент по лицу начало стекать что-то теплое, перетекло на шею вместе с ошметками… В общем, глаза я решила не открывать. Упала и лежала. Я ведь говорила: кто-то из нас в этой битве проиграет. И это не я. Хотя тут как посмотреть. Сейчас я лежу вся в трупных останках паука. Это ведь надо будет как-то отмыть. Но сперва с этим надо будет дойти до дома! Короче, я лучше полежу.

Через мгновение крики и визги на поляне возобновились, но исходили они уже не от меня. Что, несомненно, радовало.

Интересно, конечно, одолели ли Петр Петрович с Патрикеевной шатена или нет, что случилось с волком и где носит инкуба с Фридриховной. Интерес интересом, а я лежу изгвазданная ошметками паука. Это вам не шатена поймать все-таки. Тут дело гораздо серьезнее. На меня ведь теперь его сородичи могут охоту открыть.

Ой, мама…

Раньше я об этом не подумала… Живо подскочила, стерла с себя лапы, кровь и все прочее крайне неприятное на ощупь, глаза разлепила…

Картина, правда, не изменилась. Волк вот только сидел теперь под деревом, наблюдая за всем из-под полуопущенных ресниц. Живой, это хорошо.

Правитель пытался сдернуть с себя мешок вместе с нависшим на нем грузом в виде Патрикеевны, Петр Петрович не знал, что делать: хватать Патрикеевну или помогать держать мешок. Авера оставила волка-бедолагу и пошла ко мне. Лекарь из нее, прямо сказать, не очень.

Авера шла, волк лежал, я стояла, — и все бы продолжалось именно так, если бы не приглушенный, но от этого не менее грозный крик:

— А ну быстро прекратить бедлам!

Все начали озираться по сторонам в поисках крикуна, Патрикеевна потеряла бдительность и шатен сдернул ее с себя вместе с мешком.

Выглядел он… Не лучшим образом. Шатенистая шевелюра больше напоминала воронье гнездо, лицо красное то ли от гнева, то ли отчего-то еще, глаза бешеные…

— Что здесь происходит?! — Взревел он, обводя глазами поляну. Взгляд, по закону подлой несправедливости, остановился на мне. — Шериф, потрудитесь объяснить, что за бардак творится на подконтрольной Вам территории?!

Я сначала растерялась, потом собралась, в итоге наплевала на возможные последствия и ответила то, что накипело:

— Это я Вам должна объяснить? Нет, управитель, это Вы нам всем объясните, какого лешего Вы забыли в нашем лесу? Явились без предупреждения, Котэна им подавай, а сами шерстят наш лес вдоль и поперек!

Шатен глаза вытаращил, смотрит на меня как на обезумевшую, рот как рыба открывает, а звуки только булькающие доносятся. Никак в своей же желчи захлебывается. Авера на меня смотрит и у виска крутит, но с довольным лицом, Деон откуда-то появился с яблоком в руке. Ах ты гад, пожрать ходил, пока мы тут…

— Все за мной! — Гаркнул шатен, яростной походкой направляясь к выходу с полянки. — Я всех запомнил, не дай мать-природа кто-нибудь из вас не дойдет, снесу к чертям всю вашу лесную богадельню!

Кажется, довели. Нет, ну а чего он? Подумаешь, мешок на голову надели. Ну, подумаешь, потомили его чуток. Раскричался сразу, разорался, разгневался. Нервы, видать, совсем не в порядке. Снесет он. Да пусть только попробует!

Под конвоем шатена все вереницей покидали полянку. Сначала волки шли, потом Патрикеевна, за ней Деон, Авера и я. За Патрикеевной в оба глаза смотреть надо. Анфиса Фридриховна, к слову, так и не появилась. И что еще более подозрительно, с нами не было ни одного синюга. Они же всегда бдили, а тут и перегаром не пахнет, и не заикается никто.

Шли мы так через весь центр. Благо время позднее, никто просто так не ходит, наш благородный отряд не видит.

— Вы чего натворить успели? — Спросил Деон. — Отошел на пять минут, вернулся, одна стоит в крови, другая с ветками в волосах, Правитель злой как черт, волк контужен.