Рейдер - Михаил Михеев

Второму американцу повезло чуть больше – они словили всего одну торпеду, благополучно сбив вторую, и достали «Витязя» в нос, вдребезги разнеся главную радарную антенну и опалив лазером корпус. Однако первая из торпед, попав кораблю в бронированный борт и не нанеся ему серьезного урона (пара сорванных орудийных башен и антенна связи не в счет), тем не менее сделала свое дело. Разворот корабля из торопливого стал хаотичным, в результате чего большая часть залпа пропала впустую, а «Витязь», пройдя на совершенно ничтожном расстоянии, в упор сбросил четыре оставшиеся торпеды и ударил по американцу из всего, что могла стрелять. В результате подоспевший «Кронштадт» обнаружил американца окутанным облаком пара из пробоин (одна из торпед его все-таки достала, да и орудия, легкие ракеты и лазеры крейсера тоже не подарок), а «Витязя» – плавно разворачивающимся на второй заход. Крейсер получил еще с десяток не слишком опасных дырок и вполне мог продолжать бой, хотя потеря антенны и серьезно ограничивала его возможности.

На «Атланте», видимо, сообразили, что вместо боя «два больших против одного большого и одного маленького» им предстоит бой «один покореженый против двух боеспособных», причем двигатели они все равно запустить не успевали. Решив не искушать судьбу, корабль по всем волнам заорал «сдаюсь», тем самым рассчитывая сохранить жизнь экипажу и предупредить свои крейсера, которые бултыхались достаточно далеко, чтобы иметь шанс уйти.

Военные, скорее всего, капитуляцию бы приняли, но у разведки свои правила. Пленные на этом этапе были не нужны, да и куда девать потом трофейный корабль? Даже если удастся перегнать его домой, все равно возникнет вопрос: а где это вы в мирное время крейсер захватили? Боевой корабль первого класса – это вам не ограбленный под шумок транспорт, это международным скандалом пахнет. Поэтому «Кронштадт», проходя мимо американца, просто разрядил в него бортовые орудия, превратив неплохой, в общем-то, линейный крейсер в облако плазмы и поставив жирную точку в его карьере.

Первая победа досталась сравнительно легко – «Витязь» отделался относительно небольшими повреждениями и обошелся без потерь в людях. Два человека с легкими ожегами – не в счет, им даже госпитализация не нужна, однако выплывала другая проблема. Оба уцелевших американских корабля двинулись к выходу из системы. Ничего непредсказуемого в этом не было – переход внутри системы, среди кучи космического мусора, смертельно опасен. На субсветовой скорости даже небольшой метеорит может прошить броню корабля, как бумагу. Соответственно, крейсера американцев стремились выйти из системы, лечь на вектор перехода и этот самый переход произвести, задачей-же Кошкина было не дать им совершить этот маневр: выйди хоть один американский крейсер в другой мир – и перехватить его уже не удалось бы. Даже если его курс все-же пересекся бы с отставшими русскими крейсерами, посочувствовать стоило бы скорее им – современный тяжелый крейсер превосходил их и в скорости, и в огневой мощи. Поэтому, чтобы не допустить распространения информации о происходящем сейчас побоище, Кошкину надо было валить обоих. И все бы ничего, но перехватывать сразу двоих противников, если они вздумают разделиться, «Кронштадт» не успевал. Соответственно, второй доставался «Витязю», и задачей Айнштена становилось на легком и уже потрепанном первым боем крейсере перехватить тяжелый крейсер противника, который был лучше вооружен, имел неповрежденную систему наведения и, вдобавок, почти не уступал своему русскому оппоненту в скорости. Так что разговор об уничтожении американца даже не стоял – удержать бы его и не дать совершить прыжок до того, как подоспеет «Кронштадт».

С другой стороны, американцы могли пойти на прорыв и вместе. По огневой мощи они бы лишь незначительно уступали «Кронштадту» и шанс если не на победу, то на прорыв хотя бы одного крейсера, имели реальный. В любом случае, противникам предстояло сблизиться, и русская эскадра легла на курс перехвата.

Американцы не торопились разделяться. Даже тип этих кораблей определить пока не удавалось – корабли были буквально окутаны активными помехами. Впрочем, это никого особо не напрягало – определили, что тяжелый крейсера, и ладно. Разница все равно будет только в деталях. Американская политика в кораблестроении резко отличалась от русской. Если в России каждая серия кораблей была уникальна и неповторима, то американцы, создав более-менее удачный прототип, все остальные корабли строили, внося лишь незначительные коррективы в первоначальный прект. К примеру, тяжелые крейсера серий «А» и «В» отличались расположением башен главного калибра, серия «С» несла более экономичные двигатели и так далее. В принципе, такая унификация позволяла удешевить строительство кораблей и на те-же деньги построить их заметно болше, с другой – все американские корабли были типичными середнячками, ничего интересного ни в бою, ни в разведке.

Русские корабли по вооружению были куда мощнее американских аналогов, как правило, имели большую дальность и как минимум не уступали в динамике разгона. С другой стороны, они и дороже были едва не вдвое, а один русский корабль против двух американских играл все равно не очень. Проверить правильность концепций в кораблестроении на оселке большой войны никому еще не довелось, а непрекращающийся обмен мнениями за рубежом освоенных пространств хотя и происходил с удручающей регулярностью и серьезными потерями с обеих сторон, но серьезных материалов для оценок пока что не давал – слишком велика была роль Его Величества Случая.

Наконец американцы сблизились с русской эскадрой до точки принятия решения и все-же разделились. Головной крейсер продолжал идти вперед, а второй чуть отклонился от курса, намереваясь, видимо, пройти по самому краю «эллипса перехода» – по курсу, где расход энергии на переход был намного выше, чем при идеальном выдерживании вектора, но все еще приемлимым и не грозящим разрушением корабля. «Кронштадт» продолжал двигаться на перехват флагмана, а «Витязь», в свою очередь, изменил курс и попытался перехватить второго.

Вот здесь и начались танцы с саблями. От уклоняющегося американца отделились и пошли навстречу «Витязю» десять целей. Каждая из нах была невелика и всплеск на гравирадаре выдавала очень слабый, но, тем не менее, вполне видимый и четкий. Еще через несколько секунд американский корабль вновь сменил курс, увеличил ускорение и начал уверенно нагонять своего ведущего. А еще через секунду Кошкин выматерился сквозь зубы – странные маневры крейсеров поставили все на свои места и план рушился к чертям.

Один из кораблей американской эскадры оказался не тяжелым крейсером, как предполагалось вначале, а экскортным авианосцем. В принципе, американцы поступили как обычно – взяли за основу обычный тяжелый крейсер, чуть удлинили корпус, сняли часть вспомогательного вооружения, а в образовавшееся пространство воткнули несколько драккаров. В зависимости от назначения, их число варьировалось. Десять драккаров – это максимум возможного, значит – легкие штурмовики. Вооружение – или атмосферные управляемые универсальные ракеты, или чуть меньшее количество ракет класса атмосфера-космос, или по одной торпеде. Последнее сейчас – самое опасное и вряд-ли американцы этого не знают. Ну, есть еще пара пушек, но против крейсера они не играют. А значит, перед русскими разыгрывается классический гамбит – истребители связывают боем «Витязя», уничтожить они его, конечно, вряд-ли смогут, но вот затормозить ненадолго – это запросто, а два тяжелых корабля – крейсер и мало уступающий ему в огневой мощи экскортник – наваливаются на «Кронштадт». Все трое на пересечении курсов успеют дать всего по одному залпу, а значит, один из американских кораблей проскочит. Огневой мощи для уничтожения обоих сразу, вероятнее всего, не хватит, а вот «Кронштадт» в любом случае нахватается ракет и снарядов столько, что преследовать уцелевшего или, еще хуже, уцелевших будет не в состоянии. А и будет в состоянии – не успеет, потеряв время и скорость на развороте. «Витязь»-же будет в стороне, связан боем и никак не успеет к месту схватки. Более того, у американцев оставался при этом шанс и вовсе выиграть бой – если повреждения «Кронштадта» приведут к потере или хотя бы снижению хода, добить его даже в одиночку будет вполне реально, а «Витязь» тут не помощник. При этом драккары, выполнив задачу, вполне могли дотянуть до системы, сесть на местный аналог Земли и дождаться поисковую команду, либо, при удачном для американцев раскладе, просто подбирались на борт. План вполне логичный, а главное, выполнимый. Вот только одно НО – он строился на том допущении, что американские драккары смогут связать крейсер боем. А они не смогли.

Как ни парадоксально, в этом была виновна сбитая в начале боя антенна крейсера. Пока корабли шли рядом, на «Витязь» транслировалась информация с «Кронштадта», но когда крейсер отвернул, ему волей-неволей пришлось перейти на собственные вспомогательные антенны, чьи возможности оставляли желать лучшего. В результате пространство, которое с него могли контролировать, резко уменьшилось, а драккары вообще удалось обнаружить на ничтожной дистанции. И получилось, что на «Витязе» их просто не заметили. И обратили на них внимание только когда они вышли на дистанцию залпа.