Айдол-ян. Часть 3 - Андрей Геннадьевич Кощиенко

что-то, над чем даже посмеяться нельзя. Бюджет фильма составлял 11 миллиардов вон. По меркам нынешнего времени это уже совсем не 11 миллиардов. Это было 15 лет назад. По нашим деньгам это 50-100 миллиардов вон… Главной героиней была модель агентства SKT ИмЫнкён, у которой не было актерского опыта, а главным героем — рэпер КимЧжинпё, который был МС на «Show Me The Money»… Затраты на производство были уже достаточно высоки, но спустя 2/3 съемочного процесса режиссер сказал: «Теперь Ынкён кажется нормальной. Мы можем снять всё с самого начала!» Из-за одного этого фильма были проданы 3 продакшн-компании и 3 здания…»

Охренеть, как тут снимают фильмы! Корейцы — реально безбашенные люди! «Теперь Ынкён кажется нормальной!» — а до этого она какой казалась? Ненормальной? Зачем её тогда брали на главную роль?

Хм, если дело с кинофильмами тут обстоит так, как обстоит, не помочь ли мне «отечественному» кинобизнесу? Миномёт у военных я уже сломал, можно чё-нить и в кино, эдакое «сотворить», хе-хе…

Я задумываюсь, какой бы я мог снять, или, в каком фильме поучаствовать. Впрочем, обольщаться не нужно, наивно пологая, что у местных «низкая база». Это же я читаю список «адски флопнувшихся», выглядящих как «прикол», а кроме них всегда есть ещё и «кассовые» фильмы. И их, по статистике гораздо больше, чем «приколов». Так что вряд ли я смогу прямо так, с ходу, осчастливить корейскую «фабрику грёз». Нужно будет сначала вдумчиво вникнуть, поучиться актёрскому мастерству, прежде чем начать «осчастливливать». Чтобы про меня не сказали потом как про ИмЫнкён — «она стала нормальной, давайте переснимать всё заново!»

В этот момент у меня звонит телефон.

Кто там больному человеку названивает? — думаю я, осторожно, плавными движениями, беря со стоящей рядом с кроватью низкой тумбочки телефон. — ЮСон, что ли, неугомонный? Жаловался, что все сегодняшние планы у него рухнули, с военными разговор не состоялся, фотосессия с «MBS» прошла скомкано, в неполном составе. Завтра пресс-конференция, которая, наверное, тоже пройдёт в неполном составе…

О! — смотрю я на экран наяривающего звонок телефона. — «Подорвавшийся на мине» звонит. А что ему надо?

— Да, — говорю я, поднеся телефон к уху и приветствую. — Добрый вечер, ЧжуВон-оппа.

— Добрый вечер, ЮнМи, — отзывается он. — Ты как?

— Нормально, — лаконично отвечаю я.

— Чем занимаешься?

— Лежу, думаю, в каком бы мне фильме поучаствовать.

— Хех! Если девушка думает о главной роли в фильме, то она в полном порядке, — саркастически произносит ЧжуВон и интересуется. — Какой диагноз тебе поставили?

— Сотрясение мозга, — отвечаю я и интересуюсь в ответ. — А тебе?

— Перелом двух рёбер, — отвечает ЧжуВон.

— У тебя — круче, — признаю я. — У меня ничего не сломано. Только мозги взболтались…

Ожидаю, что сейчас прозвучит «было бы чего взбалтывать», после чего можно обидеться и с полным на то правом «повесить трубку». Вместо этого, ЧжуВон произносит фразу уже вызывающую оскомину.

— Нам нужно с тобой поговорить, — произносит он.

— О чём? — индифферентно спрашиваю я.

— Для начала я хотел бы понять, что сегодня произошло. С чего ты вдруг решила кинуться мне на шею?

Нда… Это было стрёмно. Крайне. Но с чего мне в этом признаваться?

— Твои сонбе сказали, что у тебя так бывает, когда ты придумываешь песню, — продолжает ЧжуВон, видимо приняв моё молчание за отсутствие у меня объяснения и спрашивает. — Это так?

— Да, — вздохнув, отвечаю я. — Особенности творческого процесса. Когда мне в голову что-то приходит, у меня иногда случается эйфория.

— Ничего себе, — с оттенком уважения в голосе произносит ЧжуВон. — Значит, ты и вправду придумала новую песню?

— Да, — не отрицаю я. — Генерал Им ЧхеМу просил что-то написать для исполнения в День независимости. Про военных. Мне ничего долго не приходило в голову, но вот в музее меня и озарило…

— Благодаря моему рассказу? — заинтересованно спрашивает ЧжуВон.

— Да, — не отрицаю я. — Когда ты рассказывал про погибшую роту и сказал, что «драконы не умирают».

— Хех! — с довольной интонацией восклицает в трубке мой собеседник и спрашивает. — А что за песня? О чём она?

— Песню один раз лучше услышать, чем сто раз послушать её пересказ, — говорю я. — Скоро услышишь. Тут ничего совсем времени осталось.

— Я понял, — говорит ЧжуВон. — Ладно, буду ждать.

— Я хотел поговорить с тобой ещё на одну тему, — сообщает он. — Помнишь, я тебе как-то говорил, что могу открыть агентство специально для тебя?

— Ну, помню. И что?

— Ты подумала над моим предложением?

— Так это было предложение?

— Конечно. А что ты подумала?

— Я подумала, что ты это просто так, «брякнул».

— ЮнМи, почему ты всегда неконструктивно настроена?

— Почему я — «всегда неконструктивно настроена»?

— Не знаю. Поэтому я тебя и спрашиваю об этом.

— Я всегда конструктивна и отрыта для новых идей, которые приносит ветер.

— «Приносит ветер»?

— Да. Ну, или богатый инвестор. Так что там, с агентством?

— У меня возникло желание открыть для тебя персональное агентство.

— И почему оно у тебя возникло, ЧжуВон-оппа?

— Это деловой разговор, который лучше вести не по телефону, а при личной встрече.

— Вряд ли она состоится в ближайшее время, — говорю я и указываю на имеющиеся «обстоятельства». — У меня — расписание, а у тебя — сломаны рёбра. И я слышала, что если идею невозможно объяснить двумя словами, то она стопроцентно провальная.

— Пфф… — выдыхает ЧжуВон, видимо только вспомнив об имеющихся «обстоятельствах». — Смотрю, ты научилась аргументировать. Хорошо. Если в двух словах, то я думал о