Сломленные - Дмитрий Валюшев

«Вспоминай, вспоминай, — Неас продолжал отползать в сторону леса. Он неотрывно наблюдал за монстром. — Глаза? Нет-нет. Сердце? Вряд ли. Это же чертов дух леса…».

Неас неожиданно вспомнил способ убить перевертыша. Лес — дерево, а дерево хорошо горит. «Точно! Остается добыть огонь», — обрадовался юноша. Тем не менее противник не будет терпеливо дожидаться, пока он высекает искру.

Человечек уткнулся спиной в дерево. Бежать некуда. Зверь почуял отчаяние Неаса и бросился разрывать жертву на части. Не тут-то было: за один удар сердца добыча ловко ушла в сторону, а массивная туша волка врезалась в дерево, сломав его пополам.

— Рррхг, — зарычал леший. — Р-р-разорву тебя, червяк!

— На себя посмотри, образина, лохматая! — крикнул в ответ Неас, перебирая вещи в заплечном мешке. Он точно брал с собой все для розжига костра. Дело за малым — найти все до того как чудище отгрызет ему голову.

Волк заревел от ярости и жажды крови, и помчался в новую атаку. Неас быстро вытащил небольшой шарик и бросил в морду кровожадному монстру. Густой дым окутал волка. Вертя головой из стороны в сторону, леший пытался не вдыхать едкую смесь, которую придумал Вэл для отпугивания хищников.

— Пор-рву! — продолжал рычать перевертыш.

Неас уже успел отбежать от буйного врага, когда тот выбрался из белой дымки. К счастью, он отрыл и огниво. Теперь осталось поджечь запас хвороста и…

Когти волка едва не распотрошили Неаса, разрезав броню как пергамент. Удача и чутье спасли ему жизнь. Вэл бы неодобрительно заворчал при виде такой безобразной ошибки. Не своди глаз с противника!

«Надо бы заткнуть ему глотку».

Неас снова засунул руку в мешок. Зверь тем временем бросился вперед с широко раскрытой пастью.

«Ближе, волчара, ближе!».

Леший уже готовился перекусить добычу, однако Неасу все же удалось воткнуть кусок дубовой ветви, из которой он вырезал фигурки, между челюстей волка, прежде чем отлететь в сторону от удара.

— Вставай… — прозвучал знакомый голос.

Темнота застилала Неасу глаза, но постепенно зрение вернулось. Он тряхнул головой.

— Лисандра?

Никто не ответил.

«И дьявол с ней!».

Неас поднялся, подобрал огниво и с первой попытки поджег хворост. Огромный волк все еще силился перекусить ветвь, рыча и забрызгивая округу слюной от бешенства.

— Р-р-рх, рафрфрру!

С жуткими царапинами на груди Неас доковылял до арбалета. Из последних сил он натянул тетиву, обернул болт тканью, а затем поднес к костру.

— Умри. — Неас прицелился и выстрелил.

Пылающий факел устремился навстречу духу природы. Пламя охватило тело лешего и неумолимо пожирало монстра, пока от волка не осталась горстка пепла.

Арбалет выпал из ослабевших рук. Неас прикрыл глаза от усталости, и в ту же секунду чудовищной силы взрыв сотряс воздух. Неаса подбросило вверх. Он пролетел несколько футов и грохнулся на песок.

Столб дыма возвышался на месте, где находился Фоуст.

— Нет, нет, нет, — простонал Неас, поднявшись на ноги. — Ах! — Он схватился за живот. Из него торчал длинный сук. — Проклятие!

Неас снова упал. Кровь не останавливалась, один глаз заплыл, с каждым вздохом из легких вырывался булькающий звук. Смерть пришла за ним.

Глава 7

Арип с увлечением дорабатывал новое устройство в подарок для сына — первый в своем роде многозарядный арбалет.

— Еще один винт и…

Бах!

Оглушительная ударная волна выбила окна в доме и сорвала часть крыши. Осколки стекла расцарапали лицо Арипа, но телесная боль не шла ни в какое сравнение с яростью, обуявшей мага при виде отряда Стражей Креста на улицах города. Ровным строем они шли через пробитые городские ворота; на их фоне бушевало пламя, словно ферксийцы вышли из преисподней.

«Ублюдки, да как вы посмели?!». — Арип одной силой мысли отшвырнул стол в стенку.

Закованная в тяжелую броню, личная гвардия императора маршировала к его дому. Час решающего сражения пробил.

Арип презирал насилие. Его воротило от одной мысли использовать дар на ферксийцах. Но что больше волновало мага, так это Неас. Он еще рано утром куда-то ушел и не вернулся. Арип покачал головой. Как ни крути, его сын не младенец: безрассудный юнец откусит нос любому врагу! Да, напасть на него — сущее безумие. И все же пусть лучше мальчик не показывается, пока отец разбирается с одержимыми глупцами.

Смирившись с ролью палача, Арип спустился на первый этаж. В голове давно зрел план по избавлению от преследователей. Хотя бы на время.

Маг забежал в гостевую комнату с огромным гранитным камином; в нем горел невысокий огонь. Арип сорвал с груди кулон и швырнул в пламя. Оранжевые языки быстро сменились потусторонним зеленоватым цветом. Иней побежал по потолку и полу, а затем камин перестроился.

— Надеюсь, я смогу, — прошептал Арип. Комната превращалась в ледяную пещеру, пока перед ним появлялись врата: широкая, черная монолитная плита до потолка.

Арип прикоснулся к камню, и на плите проявились древние письмена на позабытом языке. Из всех живущих едва ли найдется даже горстка людей, которым хватит знаний прочесть послание.

«Да будет проклят тот, кто войдет в обитель Падшего, да смилуются боги над душой грешника, что возжелал власти, да будут страдать те, кто притронулся к тьме…».

— Да будут вечно они сторожить покои предателя, — мрачно закончил Арип.

На плите, ровно посередине, проявилось древо с семью ветвями; одна из них надломлена. Арип готовился к этому дню, но не думал, что все произойдет так внезапно. Он собрался с мыслями и распахнул древние створки. Как и всегда — пустота. Неподвластная. Холодная. Необъятная.

Снаружи доносились крики, стук копыт и звон доспехов. Арип обернулся на прощание. Западня сотрет Фоуст с лица земли вместе со всеми, кто в нем находится.

«Да примет Создатель ваши души».

Арип вошел во мрак.

* * *

Маленький городок пылал. Мистическое пламя жадно пожирало постройки, оно уничтожало даже фундамент. Люди, не успевшие покинуть дома, за считанные секунды превращались в прах. Жуткая какофония предсмертных криков затопила узкие улочки Фоуста. Кровожадные захватчики во главе с Гидеоном Блэйком двигались к дому Арипа.

Гидеон не чувствовал ненависти к людям в отличие от Конрада. Надменный самовлюбленный идиот своим поступком ополчил против себя не только жителей этого города! Раньше в нем не было столько отвращения и ненависти. Странно, что император Оттон назначил Конрада командовать гарнизоном, а Блэйку достались объедки со стола: разгребать дерьмо за помпезным кретином.

Жители в страхе бежали спасать семьи, кто-то прыгал под копыта лошадям в глупом акте самопожертвования, находились и те, кто пытался дать отпор отряду Гидеона. Каждый новый предсмертный крик погружал офицера