Маршал С К Тимошенко - Р Португальский

Но Семен Константинович отдавал себе отчет в том, что от командира да еще такого ранга, как он, требуются куда более глубокие и обширные знания, чем у него имеются. Не за горами время, когда Красная Армия полностью покончит с интервентами, бандами и контрой различных мастей, и войска начнут мирную жизнь.

Следовательно, надо будет налаживать основательную боевую и политическую подготовку личного состава, учить бойцов, командиров и учиться самому вести борьбу с вероятным противником. А таких в ту пору у молодой Республики Советов было хоть пруд пруди, да еще оснащающихся новыми видами оружия и боевой техники, которые в годы интервенции и гражданской войны применялись редко и в малых количествах... Кто же будет противником на поле боя? Польша? Румыния? Германия? Последняя вряд ли. Не скоро она опомнится после жестокого поражения в восемнадцатом году. Страны бывшей Антанты? Очень даже может быть! А что знает он об их вооруженных силах, стратегии и тактике? Да почти ничего. То же самое можно сказать и о родах войск (кроме кавалерии, разумеется) Красной Армии, способах их боевого применения. И еще - комиссар толковал как-то о материалистической философии, политической экономии, диалектике... Утверждал, что без знания общественных наук далеко не уедешь. Вывод один - учиться надо. В глубине души таилась надежда - может, учитывая его боевое прошлое, направят в академию Генштаба... Ну, а если пошлют, осилит ли он учебу в ней со своими четырьмя классами начальной школы?

Преодолеть колебания в определенной мере помог приказ Реввоенсовета республики от 1 марта 1921 года. В нем, в частности, говорилось: "В основу оценки соответствия лиц комсостава занимаемым должностям и представления к продвижению, ставить боевые качества и преданность Советской власти. Если аттестуемый начальник в своей настоящей должности был способен управлять своей частью при боевой обстановке революционной войны и при этом проявил себя преданным работником Советской власти, то это вполне определяет как его пригодность к занимаемой должности, так и возможность продвижения на высшую... С особым вниманием относиться к оценке тех начальников, которые выдвинулись на командные должности из красноармейской среды во время революционной войны... они особенно ценны для армии. Если теоретические познания в военном деле этих лиц невелики, то необходимо стремиться поднять их военное образование..."

Осенью 1921 года начальник 4-й кавдивизии, председатель чрезвычайного совещания по борьбе с бандитизмом в Кубано-Черноморской области С.К.Тимошенко был откомандирован на Высшие курсы Военной академии РККА и снова прибыл в Москву - в этот раз уже надолго.

Размещалась тогда академия в здании бывшего Охотничьего клуба на Воздвиженке, а на занесенных снегом улицах лишь изредка можно было увидеть извозчика, лениво погонявшего истощенных лошаденок. Пришлось добираться пешком. Довольно быстро решились все формальности, в том числе и размещения в общежитии. Оставив там свои немудреные пожитки, Семен Константинович отправился к И.В.Тюленеву, в то время уже заканчивавшему академический курс.

Иван Владимирович рассказал о том, что академия сейчас переживает трудные времена коренных преобразований. С августа этого года в командование ею вступил М.Н.Тухачевский - молодой, но уже широко известный в Красной Армии военный деятель и теоретик. Выходец из среды мелкопоместных дворян, офицер старой русской армии, Тухачевский перешел на сторону революции и без колебаний отдал ее вооруженной защите все свои силы и знания, незаурядный военный талант, проявил личную храбрость и кипучую энергию. Под его руководством советские войска одержали крупные победы над Колчаком, громили войска Деникина и поляков.

На преподавательскую работу в академию пришли начальник штаба войск Украины и Крыма Н.В.Соллогуб, начальник штаба Западного фронта Н.Н.Шварц и его помощник Е.А.Шиловский, начальник высших курсов Западного фронта Ф.Е.Огородников, начальник штаба войск Тамбовской губернии Н.Е.Какурин и другие крупные специалисты.

Шел довольно сложный процесс становления. Виделись недостатки, но не всегда находились рациональные пути их устранения. В поисках нового нередко впадали в крайности. И Тимошенко сам убедился в этом, когда присутствовал на дискуссии - кем же должен выпускаться из академии командир - художником или ремесленником.

Задумываясь над происходящим, Семен Константинович приходил к выводу, что к концу гражданской войны бойцы и командиры Красной Армии научились искусно бить врага. Наиболее заметно новое советское военное мастерство проявилось в применении на поле боя больших масс конницы. Первая Конная решала боевые задачи крупного масштаба, которые выходили за рамки тактических.

Маневр конницы обычно применялся в целях разгрома крупных вражеских сил. Бойцы проявляли массовый героизм, мужество, самоотверженность и отвагу. Широкое применение пулеметного огня, артиллерийское сопровождение атак, высылка сильных разведывательных органов, двухэшелонное построение боевого порядка (первый эшелон - конница, второй эшелон - пехотные дивизии), выход высшего командования на поле боя для непосредственного руководства войсками и личного наблюдения за ними - все это было новым в военном искусстве.

Однако командиры - участники гражданской войны еще не могли достаточно глубоко проанализировать и обобщить боевой опыт даже собственных, удачно проведенных операций. Старые же военспецы видели в гражданской войне только спад во всех областях военного искусства. До их сознания не доходило то, что солдат революции, оказался способным на поле боя внести что-то новое в тактику. Шаблон, стремление к внешнему эффекту, подчас бездумное следование классическим образцам военной науки, привитые Николаевской академией, изживалось медленно, болезненно. Старое, непригодное для армии нового типа не сдавало своих позиций. Надолго, например, оставил неприятный осадок на душе у Тимошенко эпизод на одном из практических занятий по тактике, проводимом бывшим царским офицером А. Г. Лигнау. Тогда Семену Константиновичу пришлось затратить немало сил, чтобы убедить и преподавателя, и слушателей группы в целесообразности организации разведки в наступлении так, как это делалось в Первой Конной. Доводы оппонентов были внешне беспроигрышны - того, на чем настаивал начдив, не содержалось в уставе.

- Но ведь эффективность такой организации подтвердилась в боях, горячился Семен Константинович, - и под Ростовом, и на Северном Кавказе, и под Львовом. И раз это так, то устав надо менять, а не отмахиваться от новых форм боевой работы...