Приходи, следуй за Мною. Беседы по притчам Иисуса. Том 1 - Бхагаван Раджниш

Никогда не следует смешивать христианство и Христа. Христос совершенно отличен от христианства, поэтому всякий раз, когда вам нужно понять Христа, идите прямо и непосредственно - не через Рим, потому что в этом случае вы никогда не поймете Христа. Христос, или Кришна, или Будда не могут быть организованными: они настолько обширны, что никакая организация не сможет правильно судить о них. Организовано может быть лишь нечто малое. Может быть организована политика, но не религия; может быть организован фашизм, может быть организован коммунизм, — но не Христос, не Кришна. Истинные их размеры настолько велики, что в тот момент, когда вы пытаетесь втиснуть их в рамки некоторой структуры, они оказываются умерщвленными.

Это то же самое, как если бы вы попытались схватить все небо руками и зажать его в кулаке. Открытой рукой к небу можно прикоснуться, можно иметь кусочек его на ладони, но при сжатии руки в кулак оно ускользает из нее.

Все, что бы вы ни слышали об Иисусе, это не о реальном Иисусе; это об Иисусе, которого придумали христиане, которого они приукрасили для продажи на рынке. Христианский Иисус является товаром, предназначенным для продажи; сам Христос является революцией. Благодаря нему вы будете трансформированы; он есть крещение огнем. Вам удобно быть христианином... но реальным христианином быть неудобно. Если вы реально следуете за Иисусом, вам не избежать неприятностей.

Сам он кончил свою жизнь на кресте; и вы не сможете окончить свою на троне. Но если вы следуете христианству, то никаких неприятностей не будет. Это очень удобный способ - приспособить Христа к себе, вместо того, чтобы самому приспособиться к нему. Если вы приспособите себя к Христу, то случится трансформация; если вы приспособите Христа к себе, ничего не случится. Тогда Христос сам станет частью украшения вашей тюрьмы, частью вашей мебели - вашего автомобиля, вашего дома; максимум удобств, — но вы не связаны с ним. Вот почему вам кажется, что эти двадцать лет безнадежно потеряны.

То же самое случится со мной. Вы должны быть счастливы, что медитируете вместе со мной. Когда меня не будет, медитация будет организована - и невозможно предотвратить это; по-другому не бывает. Тогда вы будете заниматься ею в течение двадцати лет - или в течение двухсот лет, - и ничего не случится. Это не случается благодаря технике; техника мертва. Это случается благодаря любви, которую вы испытываете ко мне и которую я испытываю к вам. Техника - всего лишь предлог. Это не самое главное; самым главным является ваша любовь, ваше доверие. При наличии доверия техника действует, становится живой, становится корнями в вашем сердце.

Рано или поздно все станет организованным: молитва, медитация, все. Тогда небеса будут утеряны. Тогда вы можете сколь угодно долго исполнять их - вы можете достичь в них совершенства, искусства, они могут доставлять вам некоторого рода утешение, - но мутация будет упущена. Вы останетесь тем же самым, неизменным. Это не будет крещением: вы не умрете в этом, вы не будете рождены вновь.

Вот почему я настаиваю на том, чтобы вы искали живого Учителя. Есть священные писания, когда-то они были текущими реками, но теперь они застыли, замерзли. Они затерялись в пустынях церквей, храмов и организаций. В них больше не пульсирует поэзия: они являются мертвыми догмами, доводами в спорах; любовь исчезла.

Запомните это навсегда: если вы можете найти живого Учителя, забудьте про всякие священные тексты. Живой Учитель является единственным живым писанием. Читайте его сердце и позвольте, чтобы он мог читать ваше сердце. Будьте в единении с ним - это единственный путь.

Иисус действовал так же, как, согласно вашим ощущениям, действую я, но с тех пор прошло двадцать веков. Первые ученики, собравшиеся вокруг него, поставили на карту свои жизни: они оставили все, что имели, они следовали за ним повсюду, они рисковали всем. Это стоило того. Этот человек был сокровищем из неизвестного мира. Можно было пойти на все. Они исполняли все, о чем бы их ни просили. И они имели возможность путешествовать с Богом по этой земле, быть в тесной близости с божественным.

Другие говорили: «Этот человек неправ», но те, кто был близок к нему, знали, что только этот человек и прав, - и если он не прав, тогда ничто не может быть правильным, тогда «правильное» вообще не существует. Его распяли на кресте, но те, кто был близок к нему, знали, что его распять невозможно. Этот человек уже вошел в бессмертие, этот человек уже стал частью их бессмертных душ. Вы можете убить тело, но не дух.

Они жили, ходили, дышали в присутствии этого человека. Они были преобразованы, трансформированы. Это не вопрос техники. Они молились вместе с этим человеком, но реальный смысл был не в молитвах, реальный смысл был в присутствии этого человека. Этот человек имел присутствие.

Замечали ли вы, что имеется очень мало людей, которые имеют то, что можно назвать «присутствием». Очень редко вы пройдете мимо человека, который имеет присутствие - что-то окружающее его и не поддающееся определению, что-то, что вы внезапно ощущаете, но на что вы не можете указать, что-то невыразимое, что наполняет вас, что-то очень таинственное и неизвестное. Вы не можете отрицать этого, вы не можете доказать это. Это не тело, ибо тело может иметь любой; это не ум, ибо ум может иметь любой. Иногда может встретиться прекрасное тело, чрезвычайно прекрасное тело, но это не присутствие; иногда может встретиться гениальный ум, но это не присутствие; а иногда вы проходите мимо нищего, и вы наполнены, тронуты, возбуждены - это присутствие.

Те, кто был в присутствии Иисуса, те, кто был в его сатсанге, - те, кто жил близко к нему, те, кто был его средой обитания, - дышали им. Если вы позволите мне так выразиться, те, кто пил его и ел его, кто позволял ему войти в свой интимнейший алтарь... Это трансформирует, а не молитва; молитва была всего лишь поводом для пребывания рядом с ним. Даже без молитвы это случилось бы, но без молитвы они не нашли бы повода пребывать рядом с ним.

Вы находитесь здесь, со мной. Я все время приглашаю вас к медитациям. Они только повод для того, чтобы вы подольше были здесь, хоть чуть-чуть подольше, чтобы вы могли задержаться около меня, - потому что никто не знает, когда мое присутствие коснется вас. Ничего нельзя сказать об этом; этим невозможно управлять. Это случится, когда случится; ничего не может быть сделано непосредственно для этого. Просто будьте здесь. Это случится даже без медитации, но без медитации у вас не будет повода быть здесь.

Я все время говорю с вами. Это случится даже без разговоров, это обязательно случится, но если я перестану говорить, то постепенно вы все исчезнете, потому что у вас не будет повода. Что вы делаете здесь? Я должен дать вам какое-то занятие, чтобы вы могли оставаться здесь. Я должен вовлечь вас во что-то, я должен занять вас, чтобы вы не испытывали беспокойства. Нечто должно случиться в некотором другом измерении, но когда вы заняты, это измерение остается открытым. Если вы не заняты, вы становитесь слишком беспокойными.

Все медитации, все молитвы, все методы являются игрушками, придуманными для того, чтобы дети играли с ними, но они полезны, они имеют большое значение. Раз вы заняты, то ваш внутренний алтарь открыт для меня. Вы не беспокойны - вы медитируете, — и тогда я могу делать свою работу. Это не совсем правильно сказано - «делать свою работу». Тогда это начинает случаться.

Вы правы, двадцать лет христианского учения и слушания историй Нового Завета могли оказаться тщетными, - но не потому, что эти истории никчемны. Что касается историй, то они великолепны. Поэзия Нового Завета, поэзия всей Библии - это нечто не от мира сего. Есть великие поэты - Шекспир, Мильтон, Данте, - но никто не может превзойти Библию. Ее поэзия чрезвычайно проста, но она имеет некоторое качество, которое не может иметь обычная поэзия. Она внушает благоговение; это качество является религиозным.

Наблюдали ли вы когда-либо? Вы смотрите на прекрасный цветок. Вы можете оценить его, он имеет эстетическое качество. Вы оцениваете его и движетесь дальше. Вы можете видеть прекрасное лицо - даже лицо Клеопатры: линии, пропорции, подобное мрамору тело, - но это тоже эстетика. А иногда вы проходите мимо каких-то вещей или каких-то существ, которые вызывают не только эстетическую оценку, но и благоговение. Что такое благоговение?

При встрече с некоторыми вещами или существами мышление останавливается. Ваш ум не может справиться с этим. Вы можете справиться с Клеопатрой, вы можете справиться даже с Эйнштейном - каким бы это ни было непонятным, абстрактным, трудным, вы можете справиться с этим. Нужно лишь немного больше тренировки ума. Но когда вы проходите мимо Иисуса или Будды, ум становится плоским, он становится бездействующим. Нечто является слишком большим для него. Вы не можете думать ни о чем, вы как будто в глубоком шоке, — и все же этот шок является блаженством. Это - благоговение.