Девочка и пустыня - Юлия Рублева

Мне не приходило в голову, что мужчины с хорошо выраженным мужским «я» имеют довольно автономную от своих спутниц жизнь. Ну вот представьте себе какой-нибудь вестерн, где суровый ковбой в шляпе и сапогах после перестрелки в кабаке прискакивает на лошади в свой дом, бурчит жене что-то вроде «сапоги сними, на стол подай» и потом заваливается спать, не сказав жене даже пары нежных слов в стиле: «Ты моя пусечка, я сегодня завалил Вепря Белые Штаны и посвящаю две дырки от пуль в его груди тебе, дорогая». Я хотела все знать и хотела во всем участвовать, и полагала, что все «дырки от пуль» по умолчанию посвящены мне. У меня по определению не могло быть в мужьях такого молчаливого неласкового ковбоя. Так же, как не могло быть в моей реальности моих собственных, не связанных с мужем планов на жизнь.

Убаюкивание – вот что мне было необходимо в браке. Я была маленькой девочкой, которая не может сама себя содержать, ни за что не отвечает и которой даже секс нужен не столько как акт физического и эмоционального удовольствия, сколько как явление, подтверждающее теплоту и безопасность нашего союза.

Невозможность существовать отдельно от спутника и чувствовать себя при этом комфортно – одна из определяющих черт моей тогдашней жизни. Сейчас мне это кажется удивительным, поскольку до свадьбы я была вполне самостоятельной девицей, ни на кого не полагалась и в принципе не знала, что такое обратиться за помощью к кому бы то ни было, будь то мама или мужчина. Но после свадьбы мой муж, будучи человеком крайне ответственным, с любовью взвалил на себя все эти функции и в конце концов превратился в надежную стену, защищающую меня от внешнего мира. Я была бы беззащитна перед этой жизнью без него – и в то же время зорко, как ястреб, и жестко, как училка начальных классов, исподволь контролировала все нюансы наших отношений, больше всего желая законсервировать их в том виде, в каком они существовали в начале нашего брака.

Конечно, такие хитросплетения человеческой психики, как желание контролировать, тесно сопряженное с беззащитностью, не лежат на поверхности и неочевидны неискушенному глазу, и тем более неочевидны тебе самой, если ты являешься носителем этих качеств.

Беззащитность и зависимость от партнера действительно требуют контролировать процесс отношений очень скрытно и очень жестко. И именно отношения по типу слияния позволяют это делать наиболее качественно. Там, где безграничное как бы доверие, долгие разговоры по душам, стремление избежать конфликтов, полная схожесть взглядов на жизнь, привычек и прочего – в изнанке порою обнаруживается жесточайший, тоталитарный контроль партнера. Ты мановением руки убираешь все границы собственной личности и предлагаешь партнеру сделать то же самое – отныне у вас нет друг от друга секретов. Вы настолько принадлежите друг другу, настолько проросли друг в друга, что не понимаете, где начинается один и кончается другой. Так прекрасно живут подкаблучники и вообще те мужчины, в которых женщинам удалось задавить мужское и вырастить бабское, заставив мужчину отказаться от своих планов, если эти планы угрожают целостности симбиоза, и даже от своей мужской жизни, если тревога у женщины зашкаливает сверх всякой меры. Именно этого мне и хотелось, именно в таком режиме я чувствовала себя в безопасности. Муж до поры до времени шел мне навстречу, и ни я, ни он не подозревали, чем чревато такое сращивание.

Только спустя несколько лет я поняла, что контролировать стремится тот, кто на самом деле не может доверять.

Итак, у меня вызывало тревогу все, что я не могла контролировать, а в нашей жизни этого становилось все больше и больше. Его бизнес отнимал много времени, он стал ездить в зарубежные командировки, я паниковала до слез, старалась это скрывать, но не всегда удавалось. На каждом углу мне мерещились более красивые, более крутые женщины, которые непременно его от меня уведут. Никто не знал, что во мне творится, никто не посоветовал мне обратить взор к самой себе, меня как таковой в принципе не существовало, а существовала только та пресловутая «половинка», которая никак не могла ощутить себя отдельным целым без другого человека. Если бы тогда я посмотрела на себя и даже себя потрогала, я бы посмотрела его глазами и потрогала его руками. Моего тела не существовало вне тех ласковых названий, которые он для меня придумал, и в зеркале оно отражалось только для него. Когда он ушел, я однажды ночью не увидела в зеркале своего отражения и ничуть этому не удивилась.

Тогда я называла это любовью и не знала, что у любви бывают разные лица. Более того, я считала именно это лицо любви ее единственным существующим обликом.

Этап слияния характерен и даже необходим для начала влюбленности. Но здоровым и жизнестойким союзом останется тот, в котором люди сливаются лишь какой-то частью самих себя, по прошествии времени без труда восстанавливая собственные границы и не покушаясь на границы партнера, одновременно создав общие защиты по отношению к внешнему миру. В браках по типу слияния партнеры взаимозависят друг от друга так, что малейшее покушение на собственную отдельную жизнь воспринимается второй стороной, без преувеличения, панически и подавляется в зародыше разными способами.

И особенно свойственно это женщинам, как существам по природе более слабым и зависимым. Какими способами те, кто не мыслит себе жизни без партнера, могут влиять на ситуацию? Только двумя – контролем и манипулированием.

Вы, половозрелый сильный мужчина, лежите на спине, а сверху, ласково касаясь вас гладкой кожей, нежными губами, мягкими ресницами, лежит самая прекрасная женщина. Она почти неотрывно целует ваши губы, шею, глаза, едва заметным, шелковым нажимом на шею заставляя снова и снова фокусировать на ней взгляд и лишь изредка позволяя вам вдохнуть немного воздуха или сомкнуть веки. Вы счастливы и кайфуете: ваше тело поет, ваша душа блаженствует, и вы не устаете повторять, как вы ее любите.

«Милая, позволь-ка, – в конце концов говорите вы, пытаясь приподняться на локтях, – я схожу попью и пописаю. И поработаю. Да и на полу холодно».

Ее глаза немедленно наполняются обидой и слезами. «Тебе со мной плохо?» – дрожащим голоском спрашивает она. Что за глупенькая, думаете вы и опять откидываетесь на спину. Какие мягкие у нее губы… «Подожди, – говорите вы спустя несколько минут, – я все-таки схожу пописаю. Что тебе принести из холодильника? Хочешь пить?» «Нет, – щебечет она и вновь увлекает вас, как майского жука, в положение кверху лапами, – лучше полежи со мной еще. Скажи мне, какая я красивая. Тебе хорошо?»

Через некоторое время вы почему-то не можете больше смотреть ей в глаза. «Открой глазки, посмотри на меня, – шепчет она, – не смей смотреть в сторону, мне так с тобой хорошо». Вы засыпаете на секунду, и вам снится кошмар – ваша любимая душит вас, трясет за плечи и хрипит: «Смотри на меня, открой глаза, я сказала!» Вы мгновенно просыпаетесь. Но все по-прежнему тихо и ласково, только очень затекла спина. Вы решительно стряхиваете с себя женщину и идете к туалету и холодильнику. Вернуться вам будет некуда – она уже собрала вещи. Вы не понимаете, что вы сделали, вы в ужасе, вы клянете собственную толстую шкуру, которая не позволяет вам понимать ее нежность и силу ее любви к вам. Вы удерживаете ее, вы каким-то образом занимаетесь с ней любовью, и вот уже она снова лежит на вас сверху, касаясь вас шелковой кожей, самая прекрасная женщина в мире. Но теперь вы писаетесь прямо под себя от страха при мысли, что нужно встать и снова ее с себя стряхнуть. Нет, вы не дурак. Вы потерпите.

Если ваша мужская натура возобладает, рано или поздно ваша женщина улетит в угол, а вы таки попьете и пописаете, как белый человек. И даже, в зависимости от степени затекания спины, примете решение сходить с ребятами попить пива. Если же последнее время вы лежали на полу, фиксированный веревками в суставах, а сверху придавленный комодом и поцелуями, то не исключено, что, освободившись, вы ринетесь по шлюхам.

Страшно? То-то же.

Женщине еще страшнее. Такой женщине, имеется в виду. Она не сомневается, что, встав, вы уйдете навсегда или неизвестно когда придете. Наверное, у нее ранняя травма нелюбящей матери. Важно одно – мужчины задыхаются в слишком тесных объятиях, в перманентной близости, а такой женщине надо все контролировать, и она не позволит вам закрыть глаза или глядеть не на нее. А если вы все же это сделали, то вы все предали и все разрушили, а ведь было так хорошо, так хорошо, как в раю, и в этот рай вас пустят обратно, только если вы пролежите на полу в знак смирения много-много времени и дадите сверху придавить себя комодом для верности.

Поймите меня правильно, те мужчины, которые сейчас это читают. Это метафора. Это не значит, что вашей женщине всегда нужны суровая рука и неласковый взгляд. Это значит, что она тревожна до крайней степени и не знает, как жить без вас. На этого беззащитного червяка попадается огромное количество мужчин, особенно если у женщины хватает ума представить вас как светлого рыцаря собственной жизни, как великого и ужасного Гудвина, могущего спасти ее от всего.