Как вольный ветер - Барбара Картленд

Путь этот, судя по карте, вел вдоль так называемого Коровьего озера, самой большой внутренней лагуны Камарга. Вдали паслось стадо черных коров, но оно ее не особенно интересовало. Берега лагуны населяло великое множество диких уток. Вальда узнала поганок, красноголовых нырков, чирков и шилохвостов. Увидела она и журавлей, а прямо перед ней перебежала дорогу ласка и скрылась в траве.

Путница продолжала бодро шагать вперед, пока вдруг слева не мелькнуло что-то белое. Она тотчас остановилась как вкопанная, затаив дыхание, и через несколько мгновений поняла, что не ошиблась. Несколько белых коней лениво паслись среди островков сырой травы и неглубокого, всего в несколько дюймов, болотца, больше напоминающего большую лужу.

Девушка лихорадочно соображала, как поступить. От лошадей ее отделяло порядочное расстояние, однако вскоре она поняла, что животные медленно перемещаются в ее сторону. К группе присоединились еще две лошади, и Вальда догадалась, что все они направляются к широкой глади Коровьего озера, раскинувшегося по другую сторону дороги.

Но что, если кто-нибудь вспугнет их и они ускачут? Тогда пропадет, быть может, единственный шанс запечатлеть на пленке так много вожделенных животных сразу. Нужно было на что-то решаться.

Болотистое пространство, отделяющее Вальду от лошадей, кроме травы, поросло еще камышом и тамариском — кустарником в розовом цвету. Она решила, что этот-то пышный цвет и замаскирует ее, скроет яркие краски цыганского костюма.

Бросив под придорожный куст свой мешок, скинув красные туфли и чулки, она подхватила камеру и ринулась было вперед.

Но как подобраться к лошадям на удобное для съемки расстояние? Разве что вброд, пригибаясь, прячась за высокой травой и кустарником. Быстро оглядевшись и не заметив никого поблизости, Вальда решительно подоткнула многочисленные юбки и храбро ступила в воду.

Против ожидания, вода оказалась не холодной, а, напротив, хорошо прогретой летним солнцем и представляла собой, по всей видимости, смесь из пресной и морской воды.

Брести вброд с камерой под мышкой оказалось не так-то легко. Крадучись, Вальда размышляла, как лучше добиться качественного изображения. В общем-то, эта новая модель «Кодака» позволяла снимать с короткими выдержками. Значит, если только кони не ударятся в бешеный галоп, у нее могут получиться неплохие снимки. Во всяком случае, попробовать стоит. Ах, если бы только удалось получить достойные выставки фотографии! Лучшего ответа тем, кто сомневается в ее талантах, и не придумать.

Прошагав по воде, Вальда через некоторое время добралась до сухого места, но здесь, к несчастью, больше не было кустов для прикрытия.

Зато трава стояла так высоко, что, если улечься в нее и потихоньку продвигаться ползком, выйдет совсем незаметно.

Ползти быстро она не решилась, боясь спугнуть чутких животных. Но тем не менее довольно скоро оказалась от лошадей в пределах действия фотокамеры. Пока все шло хорошо. Но вот один из жеребцов, учуяв неясную опасность, вскинул голову и прислушался. Одно неверное движение — и он может сорваться с места.

Вальда почти перестала дышать, напряженно всматриваясь в просвет между стеблями. А сама тем временем с восторгом убеждалась, что легендарная краса коней — не преувеличение.

Они были не слишком высоки. Пожалуй, большинство выглядели даже ниже Блан-Блана. Самый крупный жеребец достигал в холке, наверное, не более четырнадцати ладоней.

Но они были крепко сбиты и действительно производили впечатление мощной породы: с мускулистыми шеями, широкими лбами и глубоко посаженными глазами. А длинные гривы и метущие по земле хвосты придавали им тот самый характерный облик, исполненный благородства и необъяснимого очарования.

«Неудивительно, что людское воображение связывало их с наездниками-богами», — восхищенно думала Вальда, твердо убежденная, что природа не создавала более прекрасных творений.

Так она лежала в траве, любуясь прекрасными животными, пока, очнувшись, не вспомнила, что теряет драгоценное время. С величайшей осторожностью Вальда приблизилась еще на несколько дюймов, затем — еще, покуда не очутилась на самом краю травянистой полоски. Теперь ее отделяло от лошадей лишь крохотное водное пространство, и, выдвинув камеру чуть вперед, можно было сфокусироваться на табуне.

Медленно и осторожно подняв голову, Вальда заглянула в окошечко видоискателя. Но едва лишь поймала в кадр хорошую композицию, как уже другой жеребец начал настороженно прядать ушами, и фотолюбительнице опять пришлось припасть к земле. Но рука ее при этом все равно осторожно потянулась к спусковому устройству.

В ту же секунду позади внезапно раздался топот. Пасущиеся лошади молниеносно сорвались с места и быстрее ветра умчались прочь. Девушка стремительно обернулась и закричала от ужаса: прямо на нее неслась невесть откуда взявшаяся лошадь! Еще миг — и она ее затопчет!

Как подброшенная пружиной, Вальда в долю секунды вскочила на колени и инстинктивно повалилась в сторону, с шумом плюхаясь прямо в теплую воду болотца. Снова взвизгнув, она в следующий момент увидела, что верхом на грозном скакуне сидит какой-то темный, зловещий человек.

Лошадь была из местных. Низко, на здешний манер, болтались железные стремена, и ноги человека почти доставали земли.

От страха и смущения Вальда никак не могла прийти в себя. Беспомощно барахтаясь в луже, она сквозь стекающие по лицу струи испуганно глядела на всадника.

— Вы что, не видите, куда скачете? — выпалила она наконец. — Чуть меня не убили.

Она выкрикнула это по-французски, и незнакомец отвечал ей на том же языке.

— Какого дьявола вы прячетесь в траве? Откуда мне было знать, что здесь кто-то есть?

Вальда наконец приняла сидячее положение, продолжая оставаться в воде, и потянулась за камерой, сиротливо мокшей поодаль.

— Вы испортили мне снимок!

Туго натянув поводья, человек заставил коня стоять как вкопанного.

— Вы что же, фотограф? — спросил он уже другим тоном.

— Пыталась им стать! — сердито огрызнулась девушка, поднимаясь на ноги. — Но вы мне не позволили!

Вся юбка и блузка на спине вымокли насквозь. Вода стекала даже с косынки — прямо за шиворот. Сорвав с головы платок, девушка горестно уставилась на кусок мокрой ткани. Человек на лошади пристально следил за ней.

— Вы не похожи на цыганку, — произнес он наконец. — К тому же я ни разу не слышал, чтобы цыганки занимались фотографией.

— Я и не цыганка! — по-прежнему невежливо отозвалась Вальда. — К вашему сведению, я — англичанка.