Белый Тигр - Аравинд Адига

В зеркале заднего вида я поймал взгляд мистера Ашока. В глазах хозяина сквозило чувство, не положенное ему по рангу.

Жалость.

— Сколько тебе платят, Мышонок?

— Достаточно. Я доволен.

— Не хочешь говорить, Мышонок? Преданный слуга. Молодчина. Дели нравится? 

— Да.

— Ха! Кому ты врешь, мудила? Какое там «нравится»! Да ты в ужасе!

Он положил было руку мне на плечо — я отшатнулся. На почти черном лице ярко розовели губы —следствие кожной болезни, которую медики называют витилиго. В моей стране это болезнь бедняков. Не знаю, откуда она берется, только внезапно кожа из коричневой делается розовой. В девяти случаях из десяти дело ограничивается парой пятен на носу или на щеках, россыпью звездочек на руке, словно ошпарился кипятком, но порой кожа на всем теле меняет цвет. Встретишь такого на улице, подумаешь: «Американец!» А как присмотришься — такой же, как ты, только меченый.

У этого шофера болезнь поразила только губы, больше ничего, — и все равно он смахивал на клоуна из цирка. Взгляну ему в лицо — прямо живот сводит от омерзения. Но он единственный из всех шоферов проявил ко мне симпатию, и я остался стоять рядом. 

С десяток шоферов поджидали своих хозяев у дверей крупного магазина. Нам вход туда воспрещен —это уж как водится. Мы стояли кружком у парковки, курили, перебрасывались словами, то и дело на землю летел красный плевок.

Мы с ним были в некотором роде земляки — оба из Мрака, — и Меченый прочел мне краткую лекцию, как вести себя в Дели, чтобы тебя не отправили обратно во Мрак.

— Запомни, Мышонок, самое главное: в Дели только дороги хорошие, а люди сволочи. Полицейские все хапуги, им бы только денег с тебя содрать. Увидят, что не пристегнут, — гони сто рупий. Хозяева наши тоже хороши. Когда отправляются на ночное веселье, нам хоть подыхай. Спишь в машине, холодища, комары жрут заживо. Хорошо еще, если малярийные, проваляешься в бреду пару недель, вот и все, а если подхватишь лихорадку денге, считай, тебе пипец. Часа в два ночи возвращается подвыпивший босс, стучит в окно, будит тебя и пердит потом всю дорогу домой.  Холоднее всего в январе. Если заранее знаешь, что шеф на ночь куда-то закатится, возьми плед, чтобы было чем укрыться. И окно не открывай, а то комары налетят. Ждать хозяев с вечеринки — скучища смертная, у нас тут один подождал-подождал, да и рехнулся. Поэтому возьми с собой что-нибудь почитать. Самое милое дело. Он протянул мне журнал в пестрой обложке — женщина в одном белье лежала навзничь на кровати, а над ней угрожающе нависала тень мужчины.

ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК «УБИЙСТВО»

ВСЕГО 4,50

ТОЛЬКО У НАС ПОДЛИННАЯ ИСТОРИЯ:

«ХОРОШЕЕ ТЕЛО ЗРЯ НЕ ПРОПАДЕТ»

УБИЙСТВО. ИЗНАСИЛОВАНИЕ. МЕСТЬ.

Не помешает рассказать вам, господин Цзябао, про этот журнальчик, еженедельник «Убийство», наш премьер-министр уж точно и не заикнулся на этот счет. Журнал продают со всех газетных лотков наряду с бульварными романами, он крайне популярен среди слуг — поваров, горничных, нянь, садовников. Ну и среди шоферов. Как только очередной номер, на обложке которого непременно изображена женщина и ее убийца, выходит, какой-нибудь шофер покупает его и пускает по кругу среди прочих водителей. 

Не пугайтесь, господин Премьер, смахните капли ледяного пота со своего желтого лба. Ну читают повара и шоферы в Дели еженедельник «Убийство». Но это вовсе не значит, что все они, начитавшись, режут глотки хозяевам. Хотя, может, они и не прочь. Может, миллиард народу лелеет мечту пристрелить босса и прибрать его деньги — а правительство им журнальчик в руки. Всего-то четыре рупии с половиной, и продается на каждом углу. Профилактика преступлений. Понимаете, убийца из журнала уж такой гнусный (ну полный псих, да еще и сексуально озабоченный), что никому и в голову не придет брать с него пример.  К тому же его непременно ловит честный благородный трудяга-полицейский (ха!), или злодея заедает совесть, и он вешается на скрученной простыне, сочинив предварительно покаянное письмо матушке либо первому учителю, или же до него добирается брат несчастной жертвы и расправляется по-свойски. Так что не принимайте близко к сердцу, ежели ваш водитель «Убийство» почитывает. Это неопасно. Наоборот.

А вот если шофер берется за Ганди или жизнеописание Будды, тогда жди беды.

Продемонстрировав мне журнальчик, Меченый вбросил его в круг присевших на корточки шоферов словно кость собакам — кто первый схватит. Зевнул.  Уставился на меня.

— Чем твой босс зарабатывает на жизнь, Мышонок?

— Не знаю.

— Дурак или прикидываешься? Он откуда?

— Из Дханбада.

— Значит, уголь. А сюда приперся взятки министрам давать. Уголь — грязный бизнес. — Он опять зевнул. — Мне довелось возить мужика, который толкал уголь. Дурной бизнес. Впрочем, мой теперешний босс занимается сталью. Так перед ним любой угольщик —святой человек. А живет твой где? Я сказал. 

 — И мой там же! Да мы соседи!

И он придвинулся вплотную ко мне — я постарался отстраниться (незаметно, чтобы не вышло грубо). 

— Мышонок, а твоему боссу, — он оглянулся и понизил голос, — не нужно чего-нибудь этакого? 

— В смысле?

— Иностранное вино он любит? У меня дружок работает шофером в посольстве одного иностранного государства. У него там связи. Знаешь, как люди из посольств наживаются на импортном вине? 

Я покачал головой.

— А вот как, Мышонок. Импортное вино в Дели очень дорогое, пошлины там, налоги. Но посольства ничего не платят. И вместо того, чтобы честно все выпивать на своих приемах, торгуют вином на черном рынке. И не только вином. Могу предложить мячики для гольфа. Прямым ходом из консульства США. А может, твоему боссу женщины нужны? Сделаем. И мальчиков предоставим. Если надо. 

— Мой хозяин не такой. Он хороший человек.

Розовые губы расплылись в улыбке:

— Все они хорошие.

Меченый принялся насвистывать мелодию из индийского фильма. Один шофер уткнулся в журнал, остальные притихли. Я не сводил глаз с торгового центра.

— У меня к тебе вопрос, — сказал я наконец. 

— Валяй, спрашивай. Для тебя, Мышонок, все что угодно.

— Вот здание — его еще называют торговой галереей, — оно все в плакатах с женщинами, ведь это магазин?

— Верно.

— А вот этот дом, — я показал на сверкающую стеклянную громадину слева от нас, — тоже магазин?  А почему тогда рекламы не видно?  — Это не магазин, Мышонок. Это — офисное здание. Отсюда связываются с Америкой. 

— Как это?

— Сам толком не знаю. В таком бизнес-центре работает дочка моего хозяина. Вечером в восемь часов я ее тут высаживаю, в два ночи забираю. Денег куры не клюют — целыми днями по магазинам шляется. — Он наклонился ко мне, изъеденные болезнью губы оказались совсем рядом. — Между нами говоря, по-моему, здесь что-то нечисто. Прикинь, девушки входят в здание поздним вечером, а выходят под утро с кучей денег.

Он подмигнул.

— Что еще интересует, Мышонок? Ты спрашивай, не стесняйся.

— Ты вот что мне скажи...

Я показал на девушку, выходившую из торговой галереи.

— Интересуешься, Мышонок? Понравилась, да?

Я залился краской.

— Скажи мне, вот у таких городских подмышки и ноги тоже волосатые, как у наших деревенских?

Где-то через полчаса Мукеш-сэр, мистер Ашок и Пинки-мадам выходят из магазина, нагруженные покупками. Бросаюсь хозяевам навстречу, принимаю из их рук пакеты, укладываю в багажник, захлопываю крышку, запрыгиваю за руль «Хонды Сити» и рулю к их новому жилищу, расположенному на тринадцатом этаже огромного многоквартирного здания. Именуется здание «Букингемский Дворец, корпус В». Тот же застройщик воздвиг рядом другую такую же громадину «Букингемский Дворец, корпус А», а чуть поодаль высится «Виндзорский Замок, корпус С». Все они походят друг на друга — новенькие, сверкающие стеклом, кичащиеся своими английскими именами. В «Букингемском Дворце, корпус В» холл большой, красивый, и лифт мигом доставляет нас на тринадцатый этаж.

Лично мне квартира не очень по душе — она со всеми потрохами уместилась бы в кухне дханбадского дома. Мягкие белые диваны, на стене громадное фото в рамке — Куддли и Пуддли. Аист не разрешил нам взять собачек в город, и мистер Ашок очень скучает по ним.

Я-то видеть шавок не мог, даже на фотографии, и по комнате перемещаюсь, потупив взор, — как, кстати, и полагается вышколенному слуге. 

— Кинь куда-нибудь пакеты, — говорит мистер Ашок.

— Нет. Положи их у стола. Вот сюда, — поправляет брата Мангуст.

Складываю пакеты, иду на кухню — вдруг надо прибраться. Уборкой, правда, занимается особый слуга, но он неряха и копуша. Да и вообще, как я уже сказал, моим хозяевам нужен не столько шофер, сколько прислужник на все руки, в том числе и по части машины. А приберусь — вернусь в гостиную и подожду у дверей, пока Мукеш-сэр не соизволит сказать: