Нежно влюбленные - Мэри Патни

Лорд Сент-Обен прищурился:

— Так значит, вам доставляет удовольствие смотреть, как поклонники дерутся за вас, как петухи? Нет уж, мадам, благодарю вас, я не стану играть в эту игру.

Что ж, похоже, он гордый человек. Неплохо! Впрочем, это неудивительно: даже по лицу виконта можно было сказать, что гордость — неотъемлемая часть его характера. Кстати, если уж говорить о внешности, то нельзя было не заметить, что он был великолепно сложен и двигался с кошачьей грацией.

«Интересно, — мелькнуло в голове у Дианы, — умеет ли этот человек улыбаться, и что нужно для того, чтобы развеселить его?»

Заставив себя не покоряться его чарам, девушка спокойно произнесла:

— Здесь меня окружили вниманием очень многие, но вы — единственный, кому я отдала предпочтение.

Джерваз облегченно вздохнул, а Диана поспешила добавить:

— Я дам вам обещание, милорд. Когда мы познакомимся поближе, я решу, подходите ли вы мне, но не сомневайтесь: я не буду играть вами.

Виконт слегка улыбнулся, и от улыбки его лицо обрело еще большую привлекательность.

— Надеюсь, вы не обманываете меня. Есть вещи, которых мне не вынести, даже если в деле замешана такая красавица, как вы.

— То же самое могу сказать о себе в отношении такого явно преуспевающего человека, как вы, — с легким раздражением парировала Диана.

На лице Джерваза промелькнуло удивление, но потом он улыбнулся:

— А вам палец в рот не клади, миссис Линдсей!

— Да нет, просто я стараюсь не терять голову, — заметила девушка.

Ее платье слегка заколыхалось от мимолетного движения, и от глаз Дианы не ускользнуло, как напряглось тело ее собеседника, не сводящего с нее взора.

Пожелав шутки ради привести Джерваза в еще большее замешательство, Диана решила повести более интеллектуальный разговор:

— Как и всякий торговец, — заговорила она, — я предлагаю к продаже то, что интересно покупателям. И раз уж я могу снискать для себя выгоду, то почему бы нам не обговорить мои условия? Ведь товар-то мой!

Брэнделин оторопел.

— А вы уверены, что продаете товар высшего сорта? — с сомнением спросил он. — Спрос на такие вещи, бесспорно, велик, но и предложение не меньше. Говорят, в Лондоне каждая десятая женщина торгует тем же, чем и вы, и это если не принимать во внимание тех, кто занимается подобной торговлей, не получая за товар оплаты, или делает это вынужденно — по брачному контракту.

— Вы путаете две очень важные вещи, — рассмеялась девушка. — Многие дамы продают свою женственность, но те, которые особенно красивы, торгуют мечтами.

Джерваз поглядел на Диану непонимающим взглядом.

— Не только дерзка, но и тщеславна… — пробормотал он.

— А что, разве тщеславие является мерилом чьей-нибудь цены? — удивленно приподняла брови Диана. — Я торговец, у которого есть всего несколько лет, в течение которых его товар будет цениться. Так почему бы мне не поискать того, кто заплатит подороже? Больше всех?! — Поначалу девушка побаивалась Сент-Обена, но теперь она получала настоящее наслаждение от разговора. Ей ни разу не доводилось вести с мужчиной беседу, в которой эротика переплеталась бы с иронией! — Деньги — очень важная вещь, — продолжила она, — и большинство мужчин готовы заплатить, и немало. С чего мне лишать себя удовольствия выбора?

— Это весьма спорно, — сухо заметил виконт, — но раз ваши запросы так высоки, то я, возможно, не стану даже пытаться завоевать вас. Очень жаль. — В голосе Джерваза зазвучали чуть ли не угрожающие нотки, и Диана испугалась.

Ведь он не знал, что Диана верит: встреча с ним предначертана судьбой. Он, казалось девушке, полагает, что они ведут обычный разговор мужчины с куртизанкой. Поэтому, стараясь говорить в тон виконту, Диана заметила таким же ледяным голосом:

— Что ж, раз жаль, лорд Сент-Обен, то подчинитесь моим требованиям. Очаруйте меня, сделайте так, чтобы я чувствовала себя прекрасной и желанной. Или вы не умеете очаровывать?

Протянув к ее лицу руку, Джерваз погладил Диану по щеке.

У него были теплые, сильные пальцы. От этого невинного прикосновения Диана затрепетала. Больше всего сейчас ей хотелось раскинуть руки и броситься в его объятия. Девушка никогда не испытывала подобных ощущений, и внезапно она испугалась, но не этого смуглого, уверенного в себе человека, а саму себя.

— Никто еще не обвинял меня в том, что я владею искусством обольщения, — усмехнулся виконт, — но мне по плечу кое-что другое. — Приподняв одним пальцем ее подбородок, Джерваз нежно дотронулся до ее рта своими теплыми губами. Поцелуй был нетребовательным, но многообещающим. Их тела даже не соприкоснулись, но их словно обожгло огнем страсти.

Диана боялась этого первого поцелуя: Сент-Обен мог почувствовать ее желание и догадаться, как она неопытна. Сердце девушки бешено застучало; она и не догадывалась, что поцелуй может быть таким! Его чистые серые глаза были так близко, что виконт мог понять, в каком Диана состоянии, почувствовать, что больше всего ей хочется прильнуть к нему и узнать, было ли его тело таким же теплым и нежным, как губы.

Девушка испытала облегчение, когда Джерваз отпустил ее. Она поспешно отступила назад, опасаясь его близости. А потом, сделав вид, что подобные поцелуи — обычное для нее дело, Диана заговорила, довольная, что голос не подводит ее:

— Я включу это в ваш счет, — кокетливо улыбнулась она. — Полагаю, я рассчиталась за все свои слова.

В глазах виконта полыхнул огонь, и девушка было подумала, что рассердила его, но он лишь усмехнулся:

— В будущем, если вы бросите нынешнее занятие, из вас получится неплохой клерк в какой-нибудь конторе. Цифры и расчеты, похоже, ваше призвание. — Джерваз лениво оглядел ее. — Думаю, вы отлично считаете. — И прежде чем Диана успела ответить, Сент-Обен внезапно перевел разговор на другое:

— Вы ездите верхом?

Девушка задумалась.

— Вообще-то ездила, — нерешительно проговорила она, — но это было несколько лет назад. К тому же я не держу верховых лошадей в Лондоне.

— Это легко исправить. Я предоставлю в ваше распоряжение скакуна, если только согласитесь покататься верхом.

Двусмысленность. Диана слегка покраснела, но разговор надо было продолжать в том же духе.

— Что ж, — согласилась она. — Я с радостью приму ваше предложение.

— Отлично. Значит, завтра, ровно в семь утра. Идет?

Диана всегда завтракала с Джеффри перед школой, но было понятно, что решение вступить в новый для нее мир повлечет за собой изменение привычного уклада жизни. Ну да ладно, она проведет с сыном вечер.

— Замечательно, милорд. Завтра, в семь утра, Чарльз-стрит, семнадцать.