Трансдукция (СИ, незавершенное) - Андрей Ходов

В общем, подумай над тем, что я тебе сказал. Время у тебя еще есть. Завтра у тебя последний день на старой работе, получишь расчет, а послезавтра ты свободный человек. Два месяца у тебя есть, плюс еще три недели неиспользованного отпуска. Советую на пару недель съездить куда-нибудь отдохнуть, хорошенько там подумать, а я в это время постараюсь маму уломать, чтобы костьми на твоей дороге не ложилась. О деньгах не беспокойся, из своих отсыплю, жадничать не буду.

Отец печально вздохнул и опять приложился к фляжке.

Домой Борис не поехал. Распрощался с отцом у входа в метро. Опасался, что мама заметит напряжение между ним и родителем, потом все выпытает, она это умеет. Ну, потом очередной домашний скандал, а нервы на сегодня уже были истрепаны. Решил сначала переночевать у Вики, позвонил ей с автомата. Неудачно, девушка сообщила, что сегодня никак не получится. Тогда Борис позвонил Андрею Иванову и напросился в гости с ночевкой к нему, благо, что родня приятеля уже успела отбыть обратно в Биробиджан.

Вагон подземки был полупустой, никто не мял бока, можно было сесть, но Борис ехал стоя, держась за поручень, и размышлял. Размышлять получалось плохо, мысли путались. Видимо и впрямь следовало, как папаша советовал, съездить куда-нибудь развеяться и отдохнуть. А уж потом принимать окончательное решение. Пока же лучше ни о чем серьезном не думать. Борис потряс головой, отгоняя дурные мысли и машинально прочитал очередную наклейку социальной рекламы: «Хочешь стать человеком? Дави в себе обезьяну!». Выругался про себя и закрыл глаза:

– Как же это осточертело! Все меня жизни учат! Все от меня что-то требуют! Кто им дал такое право?

По дороге, как водится, Борис заскочил в магазин и запасся выпивкой и закуской. Хотелось посоветоваться с приятелем по поводу своих проблем, а на трезвую голову подобные разговоры не идут. Хорошо посидели, рассказал Андрею о своем визите к наглому психологу и последующем разговоре с отцом.

– Борух, – приятель усмехнулся, – ты мне сейчас напоминаешь Лёньку Николаева с его фимозом. Помнишь, как он тогда метался? Мы еще песенку ехидную про это сочинили. С девушками у Лёни возникли соответствующие сложности, а в поликлинику к хирургу на прием он идти боялся. Мол, врач внесет соответствующую отметку в Кондуит, а потом любая его потенциальная пассия сможет это прочитать. Ну, что был у него данный дегенеративный дефект. Да и в баню ходить ему казалось неудобным, мол, все на обрез смотреть будут, и вопросы разные задавать. Я ему тогда помог – нашел через свою еврейскую родню подходящего специалиста, хех, далекого от медицины. И он в момент решил данную «неразрешимую» проблему. Чик… и готово! Вот и у тебя сейчас аналогичная ситуация. Мечешься, как безмозглая курица. А делов-то… Папик тебе правильно советует, я бы на твоем месте давно решил отбыть в дальние края, причем именно к коммунякам.

Глава 11

Глубоко внизу проплывали сплошные облачные поля, полностью закрывающие землю. Еще из иллюминатора самолета был виден кусок крыла и висящие под ним на пилонах турбореактивные двигатели, чей мерный гул слышался и в салоне. Борис все же согласился с предложением отца съездить в небольшой отпуск, дабы развеяться и поразмыслить над будущим. Время для отпуска, разумеется, было неудачным – самый конец октября. В России практически везде неуютно, дождливо, а кое-где уже и снег пошел. В Крыму «бархатный сезон», но это на любителя, а Борис к таковым себя не причислял. На Крите он уже был два раза, приелось. Отец предлагал съездить в горы, мол, там лучше думается. На лыжах покататься, на простых или горных. Борис сразу отказался – какое удовольствие бегать, высунув язык, или нестись с горы, рискуя сломать себе шею? И все это на холоде. А просто сидеть в домике на базе – со скуки помрешь. В итоге купил путевку в новый центр отдыха на острове Киш в Персидском заливе, о котором уже слышал неплохие отзывы от знакомых: теплое море, отличные пляжи, южная природа. Как раз к концу октября на острове спадает невыносимая летняя жара, самое время туда наведаться. Треть острова, правда, занимает передовая военная база Союза, но знакомые уверяли, что вояки отдыхающим практически не мешают. Тем более что большая часть сооружений у них, как теперь принято, находится под землей. Оставшиеся же две трети Россия арендовала у Ирана под зимний курорт. То есть это анклав, а значит, не придется иметь дело с местными вонючими аборигенами.

От этих размышлений Бориса отвлекла бортпроводница, плотная женщина средних лет, развозившая на каталке прохладительные напитки. Она механически поинтересовалась, что он хочет пить, а выдав желаемое, сразу переключилась на следующего пассажира.

– Ну почему, почему у нас обслуга вечно изображает из себя невесть что? – раздраженно подумал Борис, – В самом лучшем случае демонстрирует так называемый «деловой стиль», то есть вежливо все расскажет, покажет, обслужит, но не более того. Нет у нее должной предупредительности и видимого желания угодить клиенту. Даже у кооператоров советских нет, хотя им, казалось бы, сам бог велел. А уж в государственных заведениях морды у продавцов, как у сфинксов… А вот в Берлине за прилавками стоят симпатичные молодые полячки, которые всегда улыбаются и вообще готовы наизнанку вывернуться, чтобы покупатель остался доволен. А в японской империи, если верить фильмам, прислуга должна не только улыбаться, но еще и низко кланяться. А у нас? За твои же деньги тебе будто одолжение делают, что вообще обслужили.

Самолет совершил посадку в Тегеране около полудня местного времени. Тут Бориса ждала пересадка, причем вылет на остров Киш ожидался только через пять часов. Их как-то предстояло убить. На выходе из аэропорта некие местные аборигены активно зазывали пассажиров на экскурсию по городу. Борис только хмыкнул. Лазать в жару по пыльным историческим развалинам или созерцать новостройки, составляющие предмет местечковой гордости, ему совершенно не хотелось. Пока от самолета до аэровокзала на автобусе доехал, уже потом облился. А в здании вокзала было прохладно, поскольку работали установки климатического контроля. Посмотрел, как народ снимает со счетов наличные деньги через банкоматы. Действительно, еще в самолете всех предупредили, что система безналичных расчетов в Иране пока работает далеко не везде. Полюбовался красочным плакатом с текстом на русском и местном кириллицей «Освободимся от последствий арабского завоевания и возродим древнюю иранскую культуру!». Побродив немного по зданию для ознакомления с обстановкой, и убедившись, что в зале сетевых терминалов достаточно свободных мест, Борис посетил туалет и направился в буфет перекусить. В буфете, в отличие от сетевого зала, полностью свободных столиков не наблюдалось. Поэтому выбрав себе легкий обед и рассчитавшись, Борис, испросив разрешение, присел за столик, где уже принимал пищу весьма загорелый гражданин европейского вида. За едой постепенно разговорились. Выяснилось, что загар собеседник приобрел вовсе не на курорте. Он оказался геологом, специализирующимся на разведке нефти. Причем давно работающим в Иране, и много где тут побывавшим.

– А как тут вообще обстановка? – вежливо поинтересовался Борис, покончив с окрошкой, – слышал, непростая. С местными аборигенами большие сложности?

– Действительно, – кивнул геолог, – сложностей тут хватает. Сами знаете, Иран в Союзе позже всех оказался. Народ еще малость диковат, да и беден, если честно. С образованием тоже большие проблемы. Не поверите, но тут в глухих углах до сих пор попадаются люди не только неграмотные, но даже незарегистрированные в системе учета населения. Их как бы вообще не существует. И детей своих они тоже не регистрируют, а тем более в школы не отдают. Ближе к крупным городам ситуация лучше, но тоже не сахар. Крестьяне местные – народ крайне упертый. Мол, ничего нам от вас не надо, главное нас не трогайте и не мешайте жить, как мы веками привыкли. Фанатизм религиозный опять же. Религий тут разных много намешано, давно между собой режутся, разные старые счеты. А тут мы еще до кучи. Муллы на нас смотрят косо, а коммунаров вообще отродьями шайтана величают.

– А как на это реагирует союзный центр? – спросил Борис, отрезая ножом кусок эскалопа.

– А что центр? Он делает то, что ему положено по конституции. Стратегические транспортные магистрали прокладываются, связь проводится , электростанции и магистральные ЛЭП строятся, армейские гарнизоны стоят на страже, милиция и прочие правоохранительные органы худо-бедно функционируют, хотя и с серьезными сложностями. Постепенно вокруг этого должно нарасти мясо, и начнется нормальная жизнь.

– И долго будет нарастать?

– Ой, долго, – засмеялся геолог, – думаю, что лично я не доживу. Лет пятьдесят потребуется, если не сто. Вы просто не представляете, какое тут болото! Нормальная человеческая жизнь только в союзных анклавах и в пределах полосы отчуждения основных транспортных магистралей. Там работает система безналичных платежей, там можно выйти в сеть, там существенно выше зарплаты, там безопаснее жить, в конце концов. А отойди немного в сторону… Говорю же, темный тут еще народ, необразованный. И учиться горячего желания у него нет, детей в школы иногда чуть ли не силой выдирать надо. Медицина тоже очень слабая, еще развивать и развивать. Даже выборы приходится по старой системе проводить, то есть с урнами и бюллетенями. Новую информационную технику, особенно терминалы системы безналичных платежей, постоянно выводят из строя, в смысле намеренно раскурочивают.