День черных звезд - Иар Эльтеррус

— Прости меня, пожалуйста, — попросил Ри. — Прости, я же не нарочно. Я не хотел тебя обидеть. Понимаешь? Я сам испугался, потому и ударил тебя. Прости, слышишь? Клянусь, я никогда больше тебя не обижу…

Он все-таки протянул руку и погладил Скрипача по спутанным мокрым волосам. Тот напрягся, всхлипнул, но Ри, повинуясь наитию, руки не убрал.

— Не бойся, пожалуйста. Сейчас мы тут немножко посидим и пойдем к Иту, ладно? — Ри говорил медленно, старательно подбирая слова и пытаясь говорить ровно и максимально спокойно. Скрипач уставился на него во все глаза. Страх во взгляде мешался с робкой надеждой. Инженер приободрился. — Ит тебя ждет. Давай я помогу тебе дойти к нему?

Ри видел — Скрипач колеблется. С одной стороны, ему хочется к Иту, с другой — он все еще боится его, Ри… и от этого страха надо избавляться, срочно, потому что если не сделать этого сейчас, то не получится уже никогда. Он сел рядом со Скрипачом на пол и осторожно обнял его одной рукой, второй продолжая гладить по голове.

— Не бойся, пожалуйста, — просил Ри. — Прости меня. Прости, слышишь? Ты очень хороший, ты умница и про засаду ты тогда угадал, и сейчас вел себя просто замечательно, а я дурак, все испортил, и очень перед тобой виноват, я тебя больше не обижу, всеми святыми тебе клянусь…

Скрипач плакал. Ри чувствовал, как вздрагивают его плечи.

«Как же я мог так? — думал он с раскаянием. — Он же словно ребенок, если вдуматься. Сейчас я могу хоть чем себя оправдывать, а все равно оправдания мне нет. Он испугался, а я…»

Ри осторожно отстранил Скрипача и принялся ладонью вытирать ему слезы. Прежнего страха у того в глазах больше не было, но он все еще смотрел на Ри с робким недоверием.

— Пилот, время, — напомнил искин. — Поторопись.

— Пойдем, пожалуйста, — попросил Ри. — Давай помогу тебе встать, и пойдем к Иту.

— Скрипач, надо идти, — вдруг сказал искин. Ри опешил — до этого система не обращала на безумца никакого внимания. Ри помнил, как искин назвал того «гостем», но после этого он Скрипача игнорировал практически полностью и никогда не обращался к нему напрямую. — Иди с Ри, он проводит тебя к Иту. И нам надо полечить твою ногу. Иди, Ри тебя проводит.

Скрипач заозирался, силясь понять, кто к нему обращается, а потом с недоумением посмотрел на Ри.

— Пойдем, — повторил тот в который раз. — Это с тобой машина говорит. Голос есть, а человека нет. Пойдем, Ит тебя ждет.

До медблока Скрипача пришлось тащить едва ли не на руках — он мог кое-как опираться на вывихнутую ногу, но не более того. Ри помог ему сесть на второй постамент, выросший рядом с первым, на котором лежал Ит. Тот повернул голову и улыбнулся Скрипачу. Тот радостно заулыбался в ответ.

— Не сердись на Ри. Он хороший, — голос Ита звучал слабо, но твердо. — Видишь, все в порядке. Мы живы, целы. Скоро заберем Леона, Мориса и Таенна, и все вместе отправимся дальше, где нет злых людей, зато есть звезды. И никто никого не будет обижать.

— Ты… слышал?

Ит кивнул. Ри видел, что созидающий устал, что он держится из последних сил, но его удивило и поразило другое. За эти дни в Ите появились такая твердость и сила воли, каких Ри и предполагать не мог. Если до этого у инженера никак не получалось считать Ита равным себе, то сейчас он понимал — они равны.

— Ты все правильно сказал и сделал. Он не будет тебя бояться, ему просто надо поспать и успокоиться. Вот увидишь, он не держит на тебя зла и потом не вспомнит обиды, — Ит говорил все тише.

— Почему ты так думаешь? — спросил Ри.

— Я знаю. Ты все равно не поймешь, тебе придется поверить мне просто так, — последние слова инженер едва сумел разобрать.

Скрипач повернулся к Ри и посмотрел на него, чуть склонив голову к плечу. Посмотрел уже действительно без страха, но и без особого интереса — то ли устал, то ли искин начал исподволь с ним что-то делать. Ри снова потрепал Скрипача по волосам, тот улыбнулся.

— Ри, там вызывают… эти, — напомнил искин. — Полчаса прошло, надо бы с ними поговорить.

— Сколько до момента, когда капсула откроется?

— Двенадцать часов, — ответил искин. — Иди, я справлюсь тут сам.

— Хорошо, — Ри улыбнулся Скрипачу и вышел из медицинского блока. — Искин, я хотел у тебя спросить… Ты раньше не говорил со Скрипачом, а сегодня вдруг заговорил. Почему?

— Пока вас не было, я анализировал, — ответил тот. — И пришел к определенному выводу в отношении Скрипача.

— Что за вывод?

— Скрипач — это Ит, — серьезно сказал искин.

— Как?.. — опешил Ри.

— Это один человек. Не два.

— Что за чушь?

— Это один человек, — упрямо повторил искин.

— Ерунда какая-то, уж прости пожалуйста, — Ри остановился в центре зала управления, и глянул в потолок. — Как у Сэфес, что ли? Как они говорили? Я-мы-я?

— Нет, не как у Сэфес, — терпеливо пояснила машина. — Сэфес — это одно существо. Которое рождается в двух разных проекциях. Поэтому я-мы-я — всегда двое. А Ит и Скрипач — это просто один человек.

— В двух лицах, что ли? — недоуменно переспросил инженер. — Интересно, а Ит про это знает?

— Нет, он про это не знает, — терпения искину было не занимать. — Может быть, чувствует. Или догадывается. Но я, зная о том, что это один человек, смог заговорить со Скрипачом. И он на меня отреагировал. Воспринял. А раньше даже не осознавал мое присутствие.

— …так вот на эти правила я плевать хотел, понятно? У вас три часа. После этого я ударю. Ударю по всему, до чего смогу дотянуться. Я не Бард, и на всю их идиотскую этику мне… — Ри добавил несколько слов, которые в прилично обществе произносить не принято, на всеобщем языке они прозвучали странно, но ему сейчас было не до тонкостей. — Если вы не понимаете, когда с вами разговаривают нормально, я буду разговаривать с вами так, чтобы было доступно. Желаете шантажа? Великолепно, получайте шантаж! Вашими усилиями я за последний месяц отлично потренировался в этом способе ведения переговоров. И не вздумайте у меня перед носом размахивать детьми, беременными женщинами, или несчастными собаками!.. Этот номер со мной не пройдет. По мне, так этим детям лучше погибнуть, чем стать впоследствии пушечным мясом и положить свою жизнь на эту вашу гребаную войну!!!

Разговор с искином, который состоялся за час до того, как Ри начал то, что он сам назвал переговорами, закончился ничем — искин наотрез отказался выполнять требования пилота и в кого-либо стрелять. Ри сейчас действовал исключительно на свой страх и риск. Проклиная про себя Контроль в целом, Сэфес, Бардов, Таенна, Леона, Мориса, интеллектронные системы, искина, Мадангу, Гану и Республики, он вышел на связь с военными и выдвинул свои требования — или через три часа Таенн, Леон и Морис будут на секторальной станции, или он устроит тут такое, что от Ганы останутся одни воспоминания и архивные сведения, да и те, если уцелеют, будут где-нибудь в Республиках, если от Республик после его атаки хоть что-то останется.