Путин, Буш и война в Ираке - Леонид Млечин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В мае 1978 года Саддам Хусейн вновь устроил избиение коммунистов. Он запретил иракскую компартию, назвав коммунистов «иностранными агентами». Спецслужбы выловили активистов партии. Тридцать с лишним руководителей компартии казнили. В ЦК КПСС преспокойно проглотили и эту пилюлю, хотя именем бывшего первого секретаря ЦК иракской компартии Саляма Адиля (настоящее имя Хусейн Ахмед Рады) до сих называется одна из московских улиц.
Иракские коммунисты вышли из подполья во второй половине апреля 2003 года, когда американцы свергли Саддама. Коммунисты открыли штаб-квартиру на площади Андалус в Багдаде и выпустили первый после 1979 года номер газеты «Тарик аш-Шааб» ( «Народный путь»), которая выходит под лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Генеральный секретарь ЦК компартии Ирака Хамид Муса в мае 2003 года рассказал корреспонденту газеты «Время новостей»:
— В 1980 году наша партия объявила о начале вооруженной борьбы с диктатурой Саддама Хусейна. А Советский Союз считал его другом, борцом против империализма. Это смешно и трагично. И сейчас Москва ошиблась. Ошибкой была поддержка режима Саддама. Россия говорила о демократии, о преступлениях сталинизма и в то же время поддерживала самую жестокую диктатуру. Это темное пятно на внешней политике России. Мы были особенно разочарованы позицией российских коммунистов. Как они могли замалчивать преступления Саддама, совершенные им против коммунистов? Стыдно, товарищи…
После свержения Саддама в апреле 2003 года в стране обнаружились массовые захоронения жертв режима. На тюремном кладбище в пригороде Багдада нашли братскую могилу, в которой были погребены около тысячи человек, в основном молодых мужчин. Не сохранились даже имена убитых, только номера. В районе Киркука (на севере Ирака) нашли захоронение, в котором оказалось не меньше двух тысяч тел. Судя по всему, это убитые в конце восьмидесятых курды. Потом братские могилы стали открываться одна за другой, заговорили уже о сотнях тысяч людей, уничтоженных Саддамом.
В октябре 2004 года в деревне Хатра рядом с городом Мосул на севере Ирака нашли братскую могилу расстрелянных детей с игрушками в руках и их матерей. В другую могилу сбросили тела убитых мужчин. Так расправлялись с курдами.
Посольские дипломаты и сотрудники резидентуры внешней разведки КГБ докладывали в Москву, что за репрессиями в стране стоит именно Саддам Хусейн и он сам участвует в пытках арестованных. Известны случаи, когда он прямо на совещании стрелял в тех, кто пытался ему противоречить.
В декабре 1978 года Саддам приехал в Москву. Поскольку он официально был вторым человеком в стране, переговоры с ним вел не генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, а глава советского правительства Алексей Николаевич Косыгин. Саддам понравился советским руководителям. Он вел себя спокойно и уверенно, обещал объединить арабский мир против египетского президента Анвара Садата, который посмел подписать мир с Израилем.
ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ
В Египте офицеры постепенно освоили методы управления страной, и военный режим приобрел гражданский характер. В Ираке происходил обратный процесс. После каждого переворота победители распределяли между собой все портфели, и у власти оказывалась очередная команда дилетантов. Но им не удавалось продержаться у власти достаточно долго, чтобы чему-то научиться и привлечь к управлению страной компетентных специалистов и администраторов.
В Сирии и Ираке военная хунта превратилась в режимы личной диктатуры.
В 1963 году в Дамаске партия БААС осуществила государственный переворот. Президентом Сирии стал Амин Хафез.
23 февраля 1966 года в Дамаске пришло к власти так называемое левое крыло партии БААС. Президент Амин Хафез вынужден был бежать в Багдад вместе с основателем партии Мишелем Афляком.
Среди новых руководителей Сирии выделялся Хафез Асад, командующий военно-воздушными силами. Вскоре он стал министром обороны. В ноябре 1970 года он взял власть в Дамаске, сделал себя генеральным секретарем регионального руководства партии и президентом страны.
В Москве его появление встретили настороженно. Но советские военные быстро выяснили, что молодой летчик Асад учился военному делу в Советском Союзе и у него остались наилучшие воспоминания об этих годах.
Сирийцы первым делом попросили оружия, и они его получили. Причем за оружие они не платили. В Москве не смели заикнуться о деньгах. Хафез Асад знал московские нравы и обычаи и, пожалуй, лучше других арабских лидеров освоил науку получать от советских руководителей все, что ему было нужно, ничем при этом не поступаясь.
Асад откровенно говорил:
— Меньше чем на миллиард я оружия из Москвы не увожу.
После шестидневной войны 1967 года, которая закончилась полной победой Израиля, в политбюро решили разорвать отношения с еврейским государством. Арабские страны радостно приветствовали это решение. Тем более что они стали получать советское оружие в удвоенном количестве. Казалось, что Советский Союз приобрел себе на арабском Востоке друзей на вечные времена.
Но вскоре выяснилось, что Советский Союз не в состоянии играть ключевую роль на Ближнем Востоке, потому что не имеет дипломатических отношений с Израилем. Роль всем нужного посредника досталась Соединенным Штатам. Кончилось это тем, что Египет, крупнейшее арабское государство, выслал советских военных советников, повернулся лицом к Соединенным Штатам и с их помощью заключил мир с Израилем.
В Москве понимали, что сами поставили себя в неудобное положение. Один из бывших руководителей международного отдела ЦК Анатолий Черняев вспоминает, что в 1973 году президент Сирии Хафез Асад за четыре дня до начала войны оповестил советское руководство: он ударит по Израилю, они с «братом Садатом» все обсудили и согласовали.
Брежнев осторожно ответил президенту Асаду, что тот идет на очень рискованный шаг и последствия могут быть иные, чем ожидают в Сирии. Тогда Асад распорядился отстранить советских военных специалистов, чтобы они не мешали. Для Сирии октябрьская война 1973 года закончилась на редкость неудачно. От полного разгрома ее спасло советское вмешательство.
После октябрьской войны Брежнев сказал Громыко:
— Будем участвовать в переговорах, и надо гарантировать границы Израиля. И в свое время установим дипломатические отношения с Израилем.
Министр заметил:
— Арабы обидятся. Шум будет.
Брежнев выругался:
— Пошли они к е… матери! Мы сколько лет им предлагали разумный путь. Нет, они хотели повоевать. Пожалуйста: мы дали им технику, новейшую — какой во Вьетнаме не было. Они имели двойное превосходство в танках и авиации, тройное — в артиллерии, а в противовоздушных и противотанковых средствах — абсолютное превосходство. И что? Их опять раздолбали. И опять они драпали. И опять вопили, чтобы мы их спасли. Садат меня дважды среди ночи к телефону поднимал. Требовал, чтобы я послал десант. Мы за них воевать не будем. И затевать мировую войну из-за них тем более не собираюсь…
Но политбюро не решилось столь радикально поменять ближневосточную политику, хотя арабские братья ни в грош не ставили советских политиков.
Бывший американский государственный секретарь Генри Киссинджер рассказывает в мемуарах, как в 1974 году он с помощью «челночной дипломатии», то есть перелетая из Дамаска в Иерусалим, добился соглашения о разъединении сирийских и израильских войск на Голанских высотах.
В день, когда Киссинджер и президент Хафез Асад завершали работу над документом, в Дамаск прилетел Громыко.
«В девять часов вечера его самолет уже был над Дамаском, — не без удовольствия вспоминает Киссинджер. — В это время у нас с Асадом был самый разгар работы.
Начальник штаба военно-воздушных сил Сирии заверил меня, что все уладит. В результате самолет Громыко начал описывать круги над городом. Когда через сорок пять минут у него почти кончилось горючее, я милостиво согласился, чтобы его самолет приземлился, при условии что его поставят подальше от моего самолета.
Самолет советского министра загнали куда-то в дальний темный угол аэродрома, где Громыко приветствовал заместитель министра иностранных дел Сирии, так как все вышестоящие сирийские руководители были заняты переговорами со мной».
Летом 1976 года в Дамаск прилетел глава советского правительства Алексей Николаевич Косыгин. Пока он находился в Сирии, Хафез Асад, ни словом не предупредив высокого советского гостя, ввел войска в соседний Ливан. Получилось, эта акция совершена с благословения Советского Союза, что было крайне неприятно. И что же? Советские руководители предпочли промолчать, чтобы не ссориться с Асадом.
Хафез Асад в юности присоединился к партии БААС. Пост министра обороны он считал лишь ступенькой в карьерной лестинице. Благоприятная возможность сделать следующий шаг представилась, когда осенью 1970 года сирийские войска пересекли границу Иордании, чтобы помочь палестинцам.
