«Если», 2005 № 08 - Журнал «Если»

— Слушай… не обижайся. Давай, я дам тебе свою одежду: все, что захочешь. Белье у меня совершенно новое, даже упаковки не надорваны. То, что на тебе, нужно уничтожить, оно из города и все кишит сглазом и этими, как их, маленькими… микробами…

Мардж приняла душ, а затем выбрала из щедрого гардероба Чины распашную юбку из тартана Шиповника и свитерок, похожий на тот, что на хозяйке, только поскромнее: не жемчужно-серый, а коричневый. Туфли у них оказались разного размера, а потому Марджори оставила свои, со всеми их сглазами и микробами, но — за дверью.

— Я работала в рекламе, — рассказывала Чина, когда ее рот оказывался вдали от булочки. — Ну, знаешь, в этой, где ты должна быть сама секси!

— Помню-помню, «Фиалковый дождь». Давно хотела спросить: лосьон от целлюлита — он в самом деле помогает?

— Откуда я знаю? Разве ж у меня когда-то был целлюлит?

Посмеялись, как подружки. Исчезнуть отсюда методом нескольких

шагов становилось решительно невозможно. Для этого нужен страх.

— Слушай, всегда хотела узнать: как у эльфов… ну… это? — Мардж подмигнула с ужимкой. — Вы такие… другие. Манящие.

— О! Ну, когда снимаешься, ты просто обязана, это имидж такой: горячая и сладкая, Девочка-Перечное-Зернышко, и настолько это в конце концов завязывается на подиум-ракурс-монтаж, что и впрямь превращаешься в глянцевую картинку. Гладкую, блестящую и холодную. Чуть что, первая мысль: опять работа! — Чина скроила гримасу. — Как можно испытывать страсть к картинке? Наши все это понимают. Но приходит час, видишь — он! — и уже ни о чем не думаешь, и вот ты снова Девочка-Перечное-Зернышко, и все лучшее — для него. Ах!

— Ты, — осторожно спросила Марджори, — была Младшая до Люция?

— Была, только не здесь. Шиповники — разве не заметила? — все белые. Я — Акация.

Она потянулась всем кошачьим телом, забросив руки за голову и погрузив пальцы в кудряшки: сама чувственность, Девочка-Перечное-Зернышко.

— Я сюда замуж вышла.

Жена? Эта вот? Да ей только конфеты горстями есть.

В воображаемом ряду чашек с отравленным кофе прибавилась еще одна.

— Э-э-э? А за кого?

— Да за Гракха же!

Ой!

— Я у него вторая жена. Первая умерла… давно, когда рожала, и ребеночек тоже не выжил. Он тогда потерял все. Кассиас — традиция Дома, а Гракх — его сегодняшняя сила. При старике-то Шиповник всего лишь один из Великих Домов, а возглавь его Гракх, был бы среди них первым! И Люций этот никому не нужен. Скоро Шиповник получит нового Младшего!

В какой-то момент туман стал пахнуть дымом, и мы ушли с середины улицы. Я поймал себя на том, что вслушиваюсь: не кричат ли? Не сыплется ли стекло? Правила поведения в Полынь рекомендуют обходить такие места десятой дорогой, но дело в том, что сегодня нам именно туда и надо.

А не хочется.

Первую группу мы услышали издалека и пропустили мимо, заблаговременно укрывшись в подворотне: они тяжело топали, и возгласы, которыми они подбадривали себя, далеко разносились во влажном воздухе. Толпа — или, скорее, передовой жиденький отряд люмпенов-орков — прошла вверх. Голоса были еще трезвые, а потому звучали вразнобой и жалко. В лапах ничего, кроме прутьев арматуры и обрезков труб. Впрочем, на ближней дистанции нам и этого хватит. Сперва я подумал, что это туман играет с нами шутки, но потом рассмотрел получше: их одежда действительно была в муке. Раньше всех начинают день хлебопеки. Эти двинули к своему булочнику с утра, узнали по пути про Полынь… дальше возможны варианты, но если булочника никто не предупредил, ничем хорошим это для эксплуататора не кончилось. Если бы с этими ребятами можно было договориться, они не начали бы свой день с прутьями в лапах.

— К Шиповнику подтягиваются, — заметил я.

— С железками против стен, которые разве что дракон перелетит? Несерьезно как-то…

— Это пока только первые с прутьями, случайные. Орки в массе своей у нас при производстве. Уж они себя не забудут, от Полыни до Полыни делают оружие и хоронят в ожидании, пока отмашку им дадут. Там и арбалеты будут, и лестницы, и машины.

— Удержат замок-то? — Рохля тревожно оглянулся.

— Должны удержать. И знают, что должны. Мята вон не удержала — и нет больше Мяты.

— Удержат, — сухо сказал Альбин, стоя в глубине подворотни и не испытывая ни малейшего желания высунуть нос наружу. — Гракх удержит, но что потом удержит Гракха?

— Кто такой Гракх и чем он плох?

— Да он не плох… если смотреть глобально. Гракх — это то молодое и новое, что готово прийти на смену отжившему. Причем и Гракх знает, что оно готово. И милорд Кассиас знает, что оно отжившее… Да не берите в голову, Бедфорд. У меня тут личный интерес. Просто с милордом Кассиасом я уже договорился, а с Гракхом, если он сменит милорда, все танцы придется затевать по новой, и я сомневаюсь, что он так уж легко пойдет мне навстречу. Не потому, что он в принципе против, а потому, что ему не надо.

— То есть внутри вашего королевства не все ладится, да, Альбин? Там злые осы, и вы притащили туда мою женщину?

— Вашу женщину Гракх будет защищать до последнего вздоха. Он знает, что должен делать. Вот с тем, чего он не должен — могут быть проблемы.

— Я истолкую это в любом из смыслов, в зависимости от того, какой больше понравится? Или вы, Альбин, играете со мной в эльфийские игры?

— Сегодня и без меня игр будет достаточно. Гракх амбициозен. Я ведь говорил уже, что у нас рождается мало детей. Его жена умерла, рожая, а в таком случае у нас не принято брать себе новую. Считается, что на семье лежит сглаз, и запускать дело на второй круг… преступно. Но нет, Чина беременна и, главное, растрепала новость по всему Дому. Беду кличет. С одной стороны, при нашей ситуации с рождаемостью этим традициям давно бы уже пора на свалку. С другой — все понимают, что стоит за этим браком. Семья без ребенка останется одной из семей Дома. Возвысится только династия. Ради этого он рискует. Быть только самым крутым парнем Дома для Гракха недостаточно.

— А может, у них просто любовь?

— Просто любовью прикрывается многое…

— А наоборот бывает? Может, у вас не принято любить без вторых, третьих, десятых смыслов, а?

— Даже под любовь надо копать котлован и закладывать фундамент. Любовь пройдет, и как ты будешь жить с этой женщиной тысячу лет?

— Вы, конечно, симпатичные ребята, и мне забавно слушать, как вы здесь трете о любви. Альбин, обращаю ваше внимание: нас сорвали внезапно и даже без ужина, но вы-то это приключение планировали заранее? Человек может поголодать сутки, эльф — неделю, но мне, бедному троллю, хоть капустный лист надо сжевать по расписанию. Мои мозги лучше работают, когда я сыт. Есть идеи на этот счет? Вы что, даже ранца в дорогу не собрали?