За гранью (СИ) - Светлана Литовкина

Прибой, тихо шурша, катал округлые камешки у моих ног. Обмывал их белой пеной, выталкивая на песок, и снова забирал обратно, не в силах расстаться со своими сокровищами. Все, как обычно.

Сколько дней я здесь? Я не помнила, и мне было все равно. Разум, истощенный и почти обезумевший от бесконечных галлюцинаций, отказывался воспринимать реальность такой, какая она есть.

Каждую ночь я видела челнок, подплывающий к берегу, и каждый раз это было обманом. Словно кто-то сверху решил поиздеваться надо мной таким изощренным способом. Неужели я это чем-то заслужила? Возможно. Я ведь совсем не помнила, кем была раньше. Этого мне уже не узнать.

Я никуда не ушла с берега. И уже никуда не уйду. Не могу. Не хочу. Мне осталось только ждать, когда все закончится.

Солнце ушло на запад, как всегда погрузившись в поверхность моря, и я проводила его тоскливым взглядом. Свет померк, а это значило, что скоро иллюзии вернутся. Вернутся, чтобы мучить мой уставший мозг и изорванное в клочья сердце. Ночь не приносила покоя. Только новую боль.

Я закрыла глаза и тяжело вздохнула. Знакомый всплеск воды не заставил меня поднять головы. Пустые надежды ранят и выматывают душу. Пусть все останется так, как было. Я устала.

Рядом со мной раздались тихие шаги, шуршащие по песку. Я горько усмехнулась. Галлюцинации с каждым днем заходят все дальше в своем искусстве истязать. Но я больше не поддамся. С меня хватит. Достаточно.

— Елена! — послышался голос. Такой теплый. Такой знакомый. Такой родной.

Предательское сердце пропустило удар и замерло, словно нежась в его звуке.

— Елена! — кто-то тронул меня за плечо.

Я не пошевелилась. Проклятая галлюцинация сегодня была как никогда реалистична. Это могло означать только одно — через несколько минут меня ждет такая боль, которую я не выдержу. Не смогу. У меня нет больше сил.

— Посмотри на меня, — раздался тихий шепот над ухом, и я в ужасе зажмурилась еще сильнее. Господи! Пожалей. Пусть это прекратится. Не мучайте меня!

Мне хотелось закричать, завыть, словно дикий зверь от беспомощности. Чьи-то руки приподняли мою голову, и я замерла, стараясь не дышать. Если я на самом деле все это чувствую, значит, дело совсем плохо — мой разум не выдержал, и я сошла с ума.

— Открой глаза. — Снова этот голос, болезненно схожий с оригиналом. — Посмотри на меня!

Я отрицательно покачала головой и зажмурилась так, что казалось, веки сейчас склеятся. Нет. Не хочу. Рядом со мной никого нет, я это знаю.

Я почувствовала, как мое тело подняли с песка и понесли. Черт! Что происходит сегодня? Мне это тоже кажется? Раздался тихий плеск воды от шагов, глухой стук и мое тело мягко опустилось на кресло. Я вцепилась пальцами в мягкую обивку на сидении, стараясь не отпускать ее. Мне в тот миг казалось, что иллюзию можно удержать. Пальцы напряглись и занемели от неимоверных усилий. Мне необходимо было ощущение. Такое знакомое, такое желанное. Над головой раздался тихий щелчок, и шум воды стих. Я замерла, совсем не дыша, и чувствуя, как одежда прилипла к телу. Господи…

— Елена! — раздался рядом тихий, немного насмешливый голос. — Ты так и будешь сидеть с закрытыми глазами до скончания дней?

Я вздрогнула, почувствовав, как заколотилось сердце, разгоняя по телу кровь. Не может быть… Ледяная капля побежала вниз по позвоночнику. Я с трудом разлепила ставшие свинцовыми веки.

Мои руки изо всех сил сжимали края кресла, так что костяшки пальцев побелели. Я смотрела невидящим взглядом в стекло перед собой и не находила в себе сил, чтобы повернуть голову влево.

— Мне казалось, что ты будешь рада меня видеть. — Его голос звучал немного обиженно.

Я медленно повернулась. На меня смотрели знакомые глаза, те самые, которые я уже не мечтала вновь увидеть.

— Ник… — прошептала я, молясь лишь о том, чтобы эта галлюцинация не покинула меня, как все предыдущие. Никогда. Пускай я окончательно сошла с ума, не важно. Я согласна. Лучше это приятное сумасшествие, чем реальность, которая перемалывает кости, словно древняя инквизиция.

— Поехали домой. — Он нажал на рычаг и челнок дрогнул, медленно уходя под воду.

Темнота сгущалась, постепенно перерастая в непроглядную тьму, в которой не видно ничего, ни малейшего отблеска света. Перед челноком зажглись прожекторы, отгоняя любопытных рыбешек, вечно крутящихся рядом.

Я смотрела во все глаза, истосковавшись по этим уже почти забытым ощущениям. Его присутствие, не смотря на абсурдность ситуации, опьяняло, окутывая тело в мягкий вибрирующий кокон. Когда же это закончится? Ведь бред не может длиться вечно.

Я смотрела на Ника, стараясь запечатлеть в памяти черты его лица. Я так скучала по нему. Дикое желание дотронуться до него и страх, что он может растаять, боролись друг с другом, словно два гладиатора на арене Колизея.

Неожиданно внизу засветились огни. Это станция??? Я с трудом перевела дух. Что происходит? Так далеко я никогда не заходила в своих снах. Что это — прощальный подарок от разума? Я не могу попасть на станцию. Хватит, с меня довольно! Мне и так придется зализывать такие раны, которых еще не было, и я не уверена, что справлюсь с этим. Нужно это прекратить.

Я разжала одну ладонь, с трудом отлепив занемевшие пальцы от сиденья, и сильно ущипнула себя за руку, ожидая услышать знакомый шум прибоя. Боль уколола иглой и больше ничего не произошло. Крепко же я сплю! Хотя… Слабость давала о себе знать. В последнее время я много времени находилась в полудреме, совсем ослабев от голода.

Огни приближались. Челнок задрожал, опускаясь в люк, и внезапно свет прорезал пространство со всех сторон, заставив зажмуриться. Да. Вот сейчас все и закончится. Я не увижу станцию изнутри.

Меня окружила тишина. Она звенела в ушах, слышно было только мое тяжелое дыхание. Все. Можно открыть глаза и поприветствовать новый шквал боли, который накроет меня с головой, словно снежная лавина. Сейчас.

Над головой раздался тихий щелчок, заставивший похолодеть, и жужжание, которое раздавалось каждый раз, когда стеклянный купол отъезжал в сторону, давая возможность выбраться из челнока наружу. Я почувствовала, как на затылке зашевелились волосы. Разум отказывался строить догадки и что-либо воспринимать.

— Елена. — Голос прорезал тишину, словно разряд молнии. — Пойдем. Мы дома.

— Прекрати! — я почувствовала, как слеза бежит по лицу, оставляя мокрый след. — Перестань! Хватит!

Я горько всхлипнула, с трудом удерживая водопад слез, готовый вырваться наружу.

— Елена… — теплая рука коснулась моей щеки. — Прости…

Я закрыла лицо ладонями и расплакалась, словно ребенок. Хватит! Мне хотелось кричать, крушить все вокруг,