Лицо под маской (ЛП) - Файфер Хелен

— Боже, какой ты уже большой мальчик. Чем тебя кормит мама?

Лили не стала задерживаться и пошла в дом. Энни взбежала по ступенькам и поцеловала Тома в щеку.

— Как вы? Выглядите потрясающе.

— Как ни странно, ты тоже. Я становлюсь лучше, когда вижу вас двоих. Спасибо, что заглянула. Возможно, ты только что спасла меня от банкротства. Лили решила, что нам нужно сделать ремонт.

Он подмигнул, и она рассмеялась.

— Не за что, но дом и так прекрасен.

— Полностью согласен, но я совершил ошибку, пригласив ее на обед в недавно отремонтированный отель «Лора Эшли». Вы с Уиллом там были? Там очень мило. Единственный недостаток, который я смог найти, — это каталоги на каждом столе. Это худший кошмар мужчины. Лили все время рассматривала светильники и фурнитуру, потом приценивалась к ним и составляла очень длинный список того, что хотела бы здесь иметь.

— О, Боже, это не очень хорошая идея? Может быть, я смогу ее отговорить. Кажется, я придумала, чем заняться вместо того, чтобы возвращаться на работу. Я задумалась об открытии собственного магазина. Рядом с этим отелем есть один заброшенный.

— Энни, какая замечательная идея — и я тебя благословляю. Я бы предпочел вложить деньги в бизнес с тобой, чем тратить их на новые люстры, взамен тех, что у нас есть, а им заметь нет и двенадцати месяцев.

Они прошли в прихожую, Том закрыл дверь, повернул ключ и запер ее. Энни чувствовала себя ответственной за то, что им пришлось так сильно изменить свою жизнь с тех пор, как она появилась в ней. Том прошел в гостиную, где Альфи лежал на огромном ковре, окруженный всеми детскими игрушками, которые когда-либо выпускал «Фишер-Прайс». Лили играла с ним.

— Том жаловался на мою затею с декором?

Энни покачала головой.

— Нет, но если серьезно, Лили, здесь очень красиво. Это правда. Я как раз говорила Тому, что подумываю открыть магазин в Боунессе. Ты могла бы приходить и помогать мне в те дни, когда не слишком занята.

***

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Том кивнул в знак поддержки, потому что знал, что Лили заинтригована, и подмигнул Энни.

— Ну, я оставлю вас, дамы, чтобы вы смогли все обсудить. А я пойду и приготовлю нам всем кофе.

— Крикни, когда закончишь. Я подойду и заберу поднос.

Том снова кивнул, оставляя их. В прошлом году у него случился инсульт. К счастью, не слишком серьезный, и он практически полностью восстановил работу рук и ног. Трость требовалась ему только для того, чтобы не слишком шататься. Он занялся наполнением модной кофемашины, которой они пользовались два раза в неделю, если повезет, и начал готовить латте. Он был бы рад, если бы Уилл и Энни переехали к ним. С маленьким Альфи дом не казался бы таким большим и пустым.

Однако Уилл всегда отличался независимым характером и не хотел об этом слышать, а Энни — тем более. Тома раздражало, что она всегда настаивала на том, чтобы работать и платить за себя самостоятельно. Не то чтобы он не восхищался ею за это, но радовался, что они с Уиллом на равных. У Тома не было денег до сорока лет, и он всю жизнь упорно трудился, чтобы построить свой бизнес, пока не продал его, чтобы не напрягаться.

Когда-нибудь все это будет принадлежать Уиллу и Энни. Том оставил им равные доли, а также трастовый фонд для маленького Альфи. Том не думал, что Уилл и Энни когда-нибудь разведутся, но даже если так, он не изменил бы своего решения. Он любил Энни как дочь, и это напомнило ему о его дочери Амелии. Том долгое время не имел о ней ни малейшего представления. А сейчас она заперта в психиатрической больнице строгого режима.

Том обо всем позаботился, несмотря на то, что она сделала с Уиллом. Она не виновата в том, что он никогда не знал о ней. У него разрывалось сердце при мысли какую жизнь она вела, хотя все могло быть совсем иначе. Не успел он опомниться, как приготовил три латте и наполнил тарелку свежеиспеченными бисквитами. Потерявшись в воспоминаниях, он работал в автоматическом режиме. Он окликнул Лили, но поднос пришла забрать Энни.

***

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Боже мой, Том, что же вы со мной делаете? Вы знаете, как я люблю ваши бисквиты, а ведь я только что съела торт у отца Джона.

Он улыбнулся.

— Ну, кто-то же должен их есть. Здесь есть только ты и я. Лили либо считает, либо пересчитывает калории, либо старается не грешить, так что не стоит предлагать их ей.

Он наклонил голову к уху Энни и прошептал:

— Она становится такой раздражительной, когда сидит на одной из своих многочисленных диет. Это сводит меня с ума.

Энни засмеялась.

— Да, я знаю об этом слишком хорошо. Я член всех клубов похудения в Южной Камбрии.

Он покачал головой.

— Вы, женщины, сумасшедшие. Почему бы просто не принять себя и не наслаждаться жизнью? Это правда за гранью моего понимания — тот факт, что вы обе идеальны такие, какие вы есть, недостаточно хорош для вас?

Энни чмокнула его в щеку.

— Вы такой очаровашка, мистер Эшворт. Я понимаю, откуда это у Уилла.

Она подняла поднос и понесла его в гостиную. В миллионный раз она спрашивала себя, что сделала, чтобы обрести такую замечательную семью. Но одно Энни знала точно: она никогда не будет воспринимать их как должное.

Глава 8

Адель сняла перчатки, явно радуясь тому, что отвечала за вещественные доказательства и ей не пришлось наблюдать за вскрытием так же внимательно, как Уиллу. Он сделал то же самое и бросил свои перчатки в корзину в углу комнаты. Мэтт досконально провел процедуру. Не требовалось быть гением, чтобы понять, что жертва умерла от сильной потери крови из-за множества ножевых ран, нанесенных ее телу.

Удивительно, но внутренние органы Полины Кук практически не пострадали, а вот артерии — да, из-за чего она истекла кровью в считанные минуты. Что стало либо замаскированным благословением, либо проклятием. Если бы кто-нибудь нашел ее вовремя, то, возможно, смог бы надавить на основную рану и остановить кровотечение.

Все согласились, что тот, кто держал нож, настолько разозлился, что атаковал, причем грязно и жестоко. Уилл порадовался, что не выблевал свою жирную булочку на ботинки и чистый, блестящий пол.

Он встретил Адель у раздевалки, и они покинули зал. Мэтт обещал прислать свой отчет по электронной почте, как только он будет напечатан, а Уилл взял с него обещание навестить их с Энни в ближайшее время, потому что они так давно не виделись. Они вышли из морга и пошли обратно тем же путем, что и пришли. Уилл смотрел на людей в коридорах — либо больные, либо раненые, либо навещающие кого-то. Они просто счастливчики. Люди даже не представляли, каково это — наблюдать то, что только что пришлось пережить ему.

Несмотря на то, какой грустной и жестокой могла быть работа полицейского, Уилл ни за что на свете не поменял бы ее. Служба в полиции ему нравилась — большую часть времени, но иногда наводила тоску и ужас. Порой он почти смеялся вслух. Господи, но временами это было почти смертельно. Это напомнило Уиллу, что он должен попытаться подтолкнуть Энни к какому-то решению относительно работы, когда закончится ее декретный отпуск. Они не могли продолжать в том же духе, не теперь, когда у них появился Альфи.

Последние восемь месяцев с момента его рождения прошли в блаженном спокойствии. Энни постоянно занималась ребенком, и ей не хватало времени на то, чтобы ввязываться во все, что не следовало. Она даже не упоминала о призрачных визитерах с того света, что радовало Уилла, потому что он с трудом воспринимал все эти разговоры с мертвыми.

Теперь произошло еще одно убийство. С момента последних убийств в Хоксхеде, а до этого в Боунессе, прошло немало времени. На этот раз убийство случилось в прекрасном прибрежном городке Барроу. Не похоже, что это дело рук какого-то брошенного любовника, однако оно носило достаточно жестокий характер. Никаких ревнивых членов семьи поблизости не наблюдалось. Получается, что убийство совершил незнакомец, что вообще-то нетипично для этой тихой части страны.