Скарабей - Валерий Моисеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все это промелькнуло у него в голове, за тот ничтожно малый промежуток времени пока он пытался открыть глаза. Слух не обманул его, он действительно находился в самом центре тучи жужжащих насекомых. Только это были не пчелы, а огромные, отвратительные, черные мухи. Они плотным облаком вились над Некра. Их надсадное беспрестанное жужжание казалось, становилось все сильнее и сильнее. Они беспрепятственно садились на полностью обнаженное тело Некра, его лицо и конечности, ползали и взлетали, уступая место другим.
Желание почесать места, по которым ползали, перебирая своими крохотными мохнатыми лапками черные мухи, становилось нестерпимым. Некра задергался, пытаясь ослабить толстые веревки, свитые из пальмовых волокон, которыми он был связан. Но от этого суровые путы только сильнее впились в его тело. Создавалось впечатление, что веревки от его судорожных движений только еще сильнее затягиваются. Это означало, что его связывали мастера своего дела.
Некра повернул голову в сторону и в ужасе вскрикнул. Если бы он мог, он отшатнулся бы от увиденного. Затуманенное до этого сознание неожиданно полностью прояснилось. Некра внезапно понял, где он находится, и что с ним происходит.
Он стоял на земле, привязанный спиной к столбу, надежно вкопанному в иссохшую, рыжую землю пустыни посреди скалистых холмов. Слева и справа от него находились два отвратительных раздутых мужских трупа. Они были крепко-накрепко примотаны волосатой джутовой веревкой прямо к Некра.
Судя по тому, что их тела немилосердно раздулись от жары и распространяли вокруг себя дикое зловоние, мертвы они были уже давно. Некра профессионально определил, что они были убиты, по крайней мере, пять или шесть дней тому назад. Тучи жирных, черных мух, вились над ними, безбоязненно откладывая яйца в гниющую плоть его товарищей по несчастью.
Скосив глаза в сторону, Некра обнаружил, что тела казненных кишат белыми жирными личинками, которые прогрызали в них многочисленные ходы. От этого казалось, что мертвые тела двигаются и все еще живут, какой-то жуткой и непонятной жизнью.
Огромные белые личинки сновали также и по телу Некра. Но пока он еще был жив они не трогали его, а переползали на мягкую податливую гниющую плоть трупов, распространяющую привлекающую их вонь.
Вспомнив, что возвращение Нефертау из царства мертвых, зависит от того сумеет ли он остаться в живых, Некра взвыл от бессильной злобы. Напрягая руки и мускулистый торс, он принялся извиваться, пытаясь освободиться от пут стягивающих его тело.
Внезапно Некра отчетливо ощутил, что в пустыне кроме него кто-то есть. Совсем неподалеку, деликатно прикрыв нос надушенным лоскутом ткани, стоял Фараон Сети Второй. По обе стороны от него стояли два отряда спешившихся воинов, держащих за стремена своих коней. Вдалеке виднелась сверкающая на солнце золоченая колесница Фараона.
Поглядев по сторонам, Некра безошибочно узнал место, где он сейчас находился. Конечно же, это была Долина Мертвых! Эта юдоль скорби! Пустынное место, на левом берегу Нила, где располагался Мемфисский некрополь.
Фараон, увидев, что Некра очнулся, решительным шагом направился в его сторону. Двинувшихся было за ним стражников, он остановил нетерпеливым жестом. Некра понял, что Фараон, хочет поговорить с ним без свидетелей.
Приблизившись к нему почти вплотную, Сети не обращая внимания на сразу же облепивших его со всех сторон жадных мух и на распространяемое, разлагающимися на солнцепеке трупами зловоние сказал:
- Я пришел только лишь для того, чтобы убедиться, что твой уход из жизни будет поистине ужасен!
- Ты весьма преуспел в этом, о, жестокосердый Фараон! - Некра неожиданно усмехнулся своими заскорузлыми разорванными губами.
- Замолчи, раб! - взревел разъяренный Сети и что было силы, ударил его кулаком в лицо.
Из сломанного носа обильно хлынула кровь. Почуяв запах свежей крови, мухи словно взбесились и тут же жадно облепили все лицо Некра.
Сети радостно расхохотался:
- Презренный парасхит, ты еще, будучи живым уже стал подобен презренному трупу! Твоя плоть смешалась с плотью этих гниющих мерзавцев, казненных мною семь дней назад. Потерпи! Осталось совсем немного, всего пара часов и тебя точно также будут грызть ненасытные личинки пустынных мух! Затем, когда на пустыню опустится ночь, на охоту выйдут шакалы Анубиса! Не сомневаюсь, что они сразу же учуют запах падали и придут навестить тебя и двух твоих неразлучных друзей. Отныне ты с ними связан не только одной веревкой, но также и одной судьбой! Поверь мне, для шакалов не будет большой разницы между старой падалью и свежей! Они разорвут твоих новых друзей и тебя на куски!
Между тем, Некра вытянув нижнюю губу, жадно втягивал в себя алую влагу, сочащуюся из ноздрей его сломанного носа.
- Благодарю тебя Фараон, за оказанную милость! - ухмыльнулся он. - Ты утолил мою жажду! Видимо в тебе проснулась совесть, и ты по своему отблагодарил меня за то блаженство, что я собирался подарить твоей царице.
- Ублюдок гиппопотама! - взревел разъяренный Сети и принялся наносить беспорядочные удары по лицу Некра.
При этом мухи облепившие лицо парасхита были раздавлены, и теперь все его лицо, являло собой жуткую копошащуюся черную маску, сквозь трещины которой сочилась алая кровь. На этом фоне, состоявшем из беспрестанно шевелящегося черного хитина, горели лишь глаза Некра излучавшие такую ненависть и запредельную злобу, что Сети невольно отшатнулся.
Вытолкнув изо рта непослушным языком выбитые зубы на песок, Некра еле ворочая окровавленными разбитыми губами, произнес:
- Несмотря на то, что я целиком в твоей власти, ты все же боишься меня Фараон! И правильно делаешь, ибо за мной вся сила древних богов! Давай безмозглый, напыщенный павлин, убей меня прямо сейчас и тогда вместе со мной умрет и твой страх! Ты трус Сети и потомки будут звать тебя Сети Трусливый! Пусть это прозвище отныне будет на тебе подобно тавру, выжженному на бессловесной скотине!
Сети был кто угодно, но только не трус, тем не менее, он в ужасе отшатнулся от Некра. Проклятый парасхит был прав - он Фараон Верхнего и Нижнего Египтов боялся его! Чуть ли не бегом, пытаясь сохранить при этом видимость достоинства, Сети торопливо добрался до своей колесницы. Вскочив в нее, он оглядел притихших солдат, которые видели достаточно, чтобы понять, что их Фараон смертельно напуган.
- Быть может, прикажешь умертвить его прямо сейчас, мой Фараон? - спросил Эхнасет, встревожено посмотрев на ставшее серым, словно плохой алебастр, лицо Сети.
- Нет, за нанесенные мне оскорбления такая смерть для него была бы благословением, - в гневе прокричал Фараон, сотрясаемый непонятной дрожью, несмотря на то, что в пустыне стояла страшная жара. - Снимите его со столба и бросьте в самую глубокую темницу в Мемфисском дворце. Вели сторожить его хорошенько. А завтра утром я лично займусь им и, клянусь всем богами, он проклянет тот миг, когда вздумал нанести мне свое первое оскорбление!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});