Право на страсть (СИ) - Кофф Натализа

К вечеру я была выжата, как лимон. Меня хватило лишь на то, чтобы упасть на заднее сиденье.

— Куда? — уточнил Горыныч, заняв переднее пассажирское место.

— К родителям, за город, — решила я.

Дома — хорошо, уютно. Дома — мама и моя комната. Дома не так одиноко без этого чертова Реми, чтобы ему неладно было в своей Франции!

Мама встретила горячим чаем. Ужин был накрыт на столе в уютной кухне. Но мы с мамой решили подождать отца. Папа звонил, предупредил, что уже в пути.

Спустя час отец так и не появился. Через полтора часа мама убрала жаркое в духовку и вскипятила чайник.

Личная охрана отца молчала.

Чувство беспокойства крепло и расползалось по всему телу.

— Игнат, отправьте людей на трассу, — попросила я.

В конце концов, моя охрана, что хочу, то и творю. Вернее, туда и посылаю. И даже если с отцом все в порядке, и у него просто-напросто появились неотложные дела, то я в свое оправдание сошлюсь именно на это. Ставить под сомнение службу безопасности Громова я не собиралась.

— Слушаюсь, — кивнул Горыныч и тут же связался со своими парнями.

Мои опасения оправдались. Горыныч спустя полчаса ожидания доложил.

Слова Игната звучали сухо и по делу. А внутри меня разыгралась буря. Мама тихо плакала, упав в кресло. А я от нескольких слов превратилась в механическую куклу. Не было слез. Не было паники.

— Пусть кто-то посидит с мамой, — сипло проговорила я. — И вызовете врача. Пусть дежурит рядом.

Горыныч кивал, соглашаясь.

— Машина готова. Можем ехать, — предугадал новое распоряжение Игнат.

Я забыла о теплых вещах. Вышла на улицу в спортивном костюме. Игнат ничего не упустил из вида. Придержал пальто, подал телефон. Буквально впихнул его в мои заледеневшие пальцы. Придержал двери автомобиля для меня.

Все движения я совершала на автопилоте. Словно кто-то управлял мною со стороны.

Игнат сел рядом. Я не возражала.

— Я хочу знать о каждом шаге Неверского. Каждом гребаном шаге, — прошептала я, сцепив зубы.

У отца было много врагов. Но никто из них не рискнул бы вот так, в открытую, выступить против. Да и не выгодно это. Громов живой — куда более ценный человек, нежели Громов мертвый.

Оставался либо Влад, либо кто-то, о ком я не знала. Но отец не зря готовил меня, не зря посвящал не только в дела фирмы, но и в теневой бизнес. Я не лезла, но знала обо всем.

— Слежка установлена со вчерашнего дня, Руслана Михайловна, — отчитался Игнат.

— Проша? — уточнила я.

— Да, Прохор дал четкие распоряжения. Вас охранять, Неверского отслеживать. Но, судя по взрыву, мы облажались, — Горыныч последние слова не проговорил, практически выплюнул.

Я отвернулась. Нет, нельзя сдаваться. Не время.

И с наступлением утра меня накрыло полное опустошение. Я хотела вновь ощутить себя маленькой девочкой. Крохотной и несмышленой. Услышать уверенный и твердый голос отца.

— Что с Неверским? — спросила я.

— Кто-то тщательно замел все следы. Но у меня есть спецы. Мы вышли на изготовителя. Других вариантов нет, — тихо доложил Игнат.

Я прекрасно знала, скольких трудов Горынычу стоило отыскать нужные следы. Но Игнат справился, нашел доказательства. А значит, войне быть.

— Ты поможешь мне? — спросила, взглянула на мужчину.

Все это время я старалась избегать цепкого взгляда. Вообще старательно прятала свои глаза. Боялась, что кто-то сумеет рассмотреть, как больно мне. Боль — это слабость. А сейчас слабость для меня — непозволительная роскошь.

В прессе появилась информация: Громов Михаил, владелец «МиГро», преуспевающий бизнесмен, погиб в автокатастрофе. Его водитель не смог справиться с управлением автомобиля на скользкой трассе.

О взрыве не было сказано ничего. Несколько фото с места аварии. Пара снимков безутешной вдовы и меня, наследницы всего состояния Громова.

Я позаботилась о том, чтобы все папины партнеры, компаньоны, друзья и просто знакомые узнали именно это: все имущество Громова отныне принадлежит мне — незамужней девчонке, не способной постоять за себя.

Я ждала Неверского. И знала, он появится, чтобы заполучить свой трофей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})***

Погребение прошло спокойно. Под предлогом плохого самочувствия я передала маму в заботливые руки врачей и отправила ее в клинику сразу же, как только закрытый гроб опустили в ледяную землю.

Бесстрастно и спокойно я следила за вереницей мужчин, желающих высказать семье погибшего свои соболезнования. Контингент был разным. Политики. Бизнесмены. Подчиненные. Авторитеты теневого бизнеса.

Среди первых сочувствующих ко мне подошел отец Неверского.

Стиснув зубы, я позволила себя обнять, расцеловать в обе щеки, похлопать по спине старческой ладонью. Я играла роль. Наверное, успешно.

Следующим был Влад. С великим трудом я не отбросила его рук. Сжимала кулаки, позволяя Неверскому прижимать меня к себе. Боролась с приступом тошноты, подкатывающей к горлу. И мысленно представляла, как мои кулаки будут врезаться в тело Неверского. Как я голыми руками вырву его поганое сердце и заставлю сожрать.

— Если тебе что-то нужно, я рядом, — грустно улыбался Влад.

— Все в порядке, — понадеялась, что голос звучит достаточно печально.

— Между нами были недопонимания, Русенька, — возобновил попытку Влад. — Но мы ведь друзья. Даже больше, чем друзья. Не стоит рушить все именно сейчас.

— Я и не собираюсь, — взглянула в лицо Неверского.

Он кивнул. Я молчала. Просто не доверяла собственной выдержке. Просто боялась, что размахнусь и все же впечатаю кулак в его лицо. Как раз в то место, где остался красноватый след от ожога.

Я перехватила взгляд Влада. Он неотрывно смотрел на мое кольцо.

— Странно, что я не увидел твоего гм… жениха здесь, в такой день, — услышала задумчивый голос Неверского.

— Забудь о нем, Влад, — усмехнулась я. — В конце концов, все ошибаются. И я в том числе.

Неверский рассматривал меня пристально. Изучал, просчитывал в уме все ходы. Я прекрасно знала это взгляд и ход его мыслей.

Для него я была легкой добычей. Без защиты отца. Без мужа. Без сильного мужчины рядом.

— Рад это слышать, — наконец улыбнулся Неверский и перехватил мою ладонь.

Титанических усилий мне стоило стоять неподвижно и смотреть на идеально уложенную прическу, когда голова Влада склонилась над моей рукой.

Губы прижались к ледяной коже. Галантный жест, со стороны все прилично. Но я чувствовала, что невинный поцелуй затянулся.

Я не шевелилась, и Влад расценил это как согласие. Выпрямился, обнял меня за плечи.

Встал рядом, намекая, что дальше принимать соболезнования мы будем вместе.

— Не сейчас, Влад. Ты торопишь события, — выдохнула я, невзначай выворачиваясь из крепких рук.

— Прости. Ты права, Руслана, — кивнул он и отступил.

Место рядом со мной занял Игнат. У Горыныча был вид человека, способного загрызть любого, кто сделает даже полшага в мою сторону.

Но в этот самый момент я остро ощутила потребность в присутствии рядом со мной совершенно другого мужчины.

***

Глава 19

— Как вам ваши похороны, Михаил Данилович? — поинтересовался я, отодвигая планшет с записью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Громов тихо сквозь зубы выматерился. Я лишь хмыкнул. Старику не нравилась роль жертвы автокатастрофы и стороннего наблюдателя. Громова тянуло на передовую. Однако с моими аргументами старик согласился. Подозрительно быстро. Я предполагал, что здесь не обошлось без вмешательства моего старшего братца и его отца.

В коем-то веке я не стал спорить с Ромкой. Поддержка мне однозначно не помешает.