Будни контрразведчика - Роберт Тронсон

Из–за угла в костюмах–тюбиках появились «радкимены». Они веселились от души. В отличие от Гарри они не принимали своего дела всерьез, и их радостные вопли смущали покой домашних хозяек. У них уже имелась полная информация о «Косматом», которую было давно пора доложить на базу. Однако они решили продлить небывалое удовольствие и с шумом и криками носились по Балморал–Касл–Драйв, неподалеку от дома, где любила и грешила миссис Кромески. Так они вторглись на территорию и в сферу деятельности «белых кроликов».

Для Гарри Мерча это был удар ниже пояса. На его глазах подрывались устои профессионального этикета. Он подбежал к веселящейся группке.

— Эй вы! Я руководитель рекламной группы «Белые кролики»! Вон с моего участка!

— А разве здесь частное владение? — с изысканной вежливостью ответил контрразведчик–любитель мистер Блэр–Блэр.

И это окончательно взбесило Гарри.

— Вон отсюда! Катитесь к черту!

— Убирайтесь сами! Тут Гарри не стерпел и ударил мистера Блэр–Блэра по голове, тот не остался в долгу, и

«тюбики» и «кролики» принялись дубасить друг друга.

Местные жители и сотрудники Особого управления, из штаба Бойкотта, столпились вокруг и с интересом наблюдали за сценой, которой суждено было получить известность под названием «Битва на Балморал–Касл–Драйв».

4. Голоса из прошлого

Рональд поднимался на эскалаторе, поглядывая из–за раскрытой газеты на «Косматого», который стоял пятью ступеньками выше.

Он теперь решил работать в одиночку. Этому было две причины: во–первых, привитая Хаббард–Джонсом жажда славы, а главное — он больше не доверял весельчакам–любителям бригадира Радкинса. Они обошли Рональда, не взяв его с собой на операцию «Розовый лепесток»; причем Рональд отлично понимал — они боялись, что он испортит им все удовольствие от столь занимательного мероприятия. Рональд, не находя себе места от беспокойства, ждал их до десяти часов вечера, когда они возвратились сильно навеселе, распевая во весь голос. Рональд пришел к выводу, что с профессиональной точки зрения у этой любительской организации есть весьма серьезные недостатки.

Наконец после того, как Рональд по настоянию «радкименов» осушил, стоя на столе, большую кружку пива, они дали ему прочесть свой доклад. К–Дж. Лейнионшард (кодовое имя «Одежная щетка») действительно снимает квартиру в пригородном районе Сент–Маргаретс и живет там между многочисленными поездками за границу. Кроме того, каждый вторник по утрам он ездит в Лондон.

Сегодня как раз был вторник. Рональд некоторое время покрутился у вокзала Ватерлоо и действительно засек Лейнионшарда, когда тот в толпе пассажиров шел с перрона. Рональд последовал за ним и оказался на Оксфорд–Серкус.

Лейнионшард уверенно шагал вперед и привел Рональда к зданию в стиле «модерн» 30–х годов. Рональду дом показался смутно знакомым. «Косматый» вошел в здание, а Рональд притаился за колонной церкви Поминовения усопших. Сзади раздался знакомый голос:

— Интересно, зачем ему понадобилось в Дом радиовещания?' Это был бригадир Радкинс. Рональд обозлился: когда наконец старый идиот оставит его в покое? Не доверяет он ему, что ли? И в то же время устыдился своей небрежности. Идя по следу, он сам привел за собой «хвоста».

— Вперед! — приказал бригадир. — А то провороним мерзавца. Они торопливо прошли в огромный людный вестибюль. Лейнионшард уже садился в лифт.

Следопыты бросились за ним…

— Прошу прощения, джентльмены. — Перед ними возник дежурный — пожилой человек, в черной, словно у гестаповца, форме. — Разрешите узнать, по какому вы делу?

— Прочь с дороги, болван! — взревел бригадир, но в эту минуту двери лифта сомкнулись, и «Косматый» исчез из глаз.

Делать было нечего, пришлось объяснять дежурному, что им нужно повидать одного человека.

— Тогда вам помогут вот эти дамы, — сказал дежурный, незаметно, но решительно оттесняя Рональда и бригадира к столу справок.

Две безупречно одетые женщины с бесстрастными лицами подняли на них глаза.

— Если вы назовете фамилию нужного вам лица, — сказала одна из них, — мы его разыщем.

— У нас секретное дело. Черт побери, вы что, не знакомы с «Положением о государственных тайнах»?

— Каким положением?

— Ш–ш–ш–ш!.. — зашипел бригадир, словно вестибюль был битком набит шпионами.

— Но поймите, — женщина тоже невольно перешла на шепот, — мы не знаем, кто вам нужен, как же мы можем вам сказать, где его найти?

— Идиотки! Кто здесь представляет службу безопасности? Мне надо с ним поговорить.

— Одну минутку. Дамы зашушукались, укрывшись за батареей телефонов. Рональд видел, что вокруг него и бригадира смыкается кольцо стражей в гестаповской форме. Если бы только старый дурак позволил ему вести переговоры…

Наконец одна из дам позвонила куда–то. Она говорила еле слышно, но Рональд все же сумел разобрать:

— Бути? Слава богу, вы на месте… Да, двое. И, по–моему, из самых опасных.

Кавендиш Бутхорн положил трубку и вышел из своего кабинета, потом вернулся и сказал секретарше:

— Я скоро приду, Кей, внизу двое каких–то чудаков. Нужно их срочно утихомирить. Несмотря на срочное дело, прошло минут двадцать, пока он добрался до вестибюля. Он был популярной личностью, и ему приходилось по дороге останавливаться с каждым встречным.

Кавендиш Бутхорн, по прозвищу Бути, происходил из семьи землевладельцев, которая в иное время определила бы своего слабоумного младшего отпрыска на церковное поприще. Теперь его пришлось устроить в Би–Би–Си. Он был человек покладистый и совершенно неспособный ни к какому делу. За сорок лет чем только ему не пришлось заниматься — он вел детские передачи, комментировал скачки, переходил из отдела в отдел, а теперь ведал приемом посетителей.

Должность эта была не такой легкой, как может показаться. Дом радиовещания постоянно осаждали всевозможные чудаки. Более солидное учреждение не постеснялось бы вышвырнуть их за дверь. В Би–Би–Си, однако, памятуя о своем долге перед обществом, таких визитеров уговаривали покинуть здание по своей собственной воле. Эти мирные уговоры как раз и составляли обязанность Бути.

Он разработал определенную систему. Будь то восьмилетний ребенок, явившийся жаловаться, что его просьбу не включили в концерт по заявкам малышей, или же религиозный маньяк, считавший радио дьявольским порождением и замысливший убить генерального директора, — Бути всех принимал одинаково: беглый осмотр здания и нехитрое угощение в буфете. После столь радушного приема даже самые ярые противники корпорации должны были, по мнению Бути, смягчиться.

Так и Рональд с бригадиром очутились в буфете. Они сидели и попивали слабый кофеек, которым их угостил Бути. Бригадир сменил гнев на милость и благодушествовал к вящей тревоге Рональда — тот с досады не находил себе места и уже предпринял несколько попыток сбежать и самостоятельно взяться за поиски Лейнионшарда, но поднаторевшие в своем деле чернорубашечники–дежурные (они не отставали от следопытов ни на шаг) были все время начеку. Рональд в отчаянии оглядел унылый буфет и поднялся.

— Прошу прощения, мне нужно выйти.

— Первая дверь налево, — любезно откликнулся Бути. — На ней надпись «Джентльмены». В то же время он сделал дежурным знак, чтобы они следовали за Рональдом. Как видно, не такой уж он был все–таки дурак.

В прохладной кабине Рональд, приникнув лбом к белому кафелю (дежурные тактично остались в дверях), думал про себя: «Какое идиотство! Какая получается ерунда!»

— Послушайте, — спросил из соседней кабины приятный низкий голос. — Почему вы за мной следите?

Рональд поднял глаза и увидел над переборкой мрачное лицо К–Дж. Лейнионшарда.

— Не очень–то у вас ловко получается, — продолжал трижды двойник. — Я мог запросто оторваться от вас, только мне было любопытно, что вам от меня понадобилось.

У Рональда словно отнялся язык. Не получив ответа, Лейнионшард направился к умывальнику, а Рональд, зачарованный, поплелся за ним, так и не вымолвив ни слова. «Косматый» с любопытством рассматривал своего преследователя, его все это явно забавляло. Наконец Рональд вновь обрел дар речи и помимо своей воли выпалил (как это уже случалось):

— «Девять муз».

Что он наделал! Что натворил!.. Как теперь быть? Но Лейнионшард и бровью не повел.

— А, вот в чем дело! — сказал он. — Вам это обойдется недешево. Придется выложить, дайте подумать, пятьсот монет. Найдете меня в комнате 4020а.

Он вытер руки и вышел.

Рональд вернулся в буфет вне себя от возбуждения. Бригадир с аппетитом уплетал булочки. Бути, отвернувшись, переговаривался с другими столиками, и Рональд незаметно для него сообщил бригадиру новость.