Дарующая жизнь - Денис Чекалов

– Что это? – тихо спросила Френки.

– Секретное святилище мцари. Согласно легенде, оно вырублено внутри древней скалы. Лишь избранные из магов Черного Круга, посвященные в тайну, могут перенести тебя сюда. Что, собственно, сейчас и произошло… Черт, я думал, все это сказки.

Эльфы ждали.

Были здесь воины, одетые в традиционные небесно-голубые доспехи. На груди каждого из них светились знаки отличия. Символы в форме голов драконов, перекрещенных мечей и весов, замерших в идеальном балансе обеих чаш.

Ни одного простого солдата – никого, рангом ниже, чем генерал.

– Что это? – повторила Франсуаз.

– Трибунал, – медленно сказал я.

Два мага Черного Круга стояли в дальнем углу залы. Длинные мантии пачкали злом мозаичный пол.

– Здесь нас осудят и приговорят к смерти. А тем временем водонапорная башня рухнет и тысячи людей погибнут из-за наводнения. Но какое дело до этого мцари? Их заботят только эльфийские традиции.

Был здесь еще один – не маг и не воин. Высокий мудрец, с золотой тиарой на голове, в серебряном с голубым камзоле.

Гофмаршал Высокого Совета.

– Вижу, вы не теряете присутствия духа, ченселлор Майкл, – произнес он. – Это хорошо. Вы еще не до конца утратили то, что отличает дроу от низших существ.

Я заложил руки за спину.

– Зато в вас всех не осталось ничего от эльфов, – спокойно отвечал я. – Вы предали наш народ и наши традиции. Мы гордимся тем, что мы дроу, ибо знаем, как много у нас истинных достоинств.

– Здесь все в это верят, – резко ответил гофмаршал, указывая на своих сторонников. – И вот почему мы тут, в зале святых.

Я улыбнулся.

– Вы презираете самих себя, – сказал я. – Позорите свой народ. Вы лелеете мерзкие бредни, будто мы – избранная раса, выше всех остальных. Вы гордитесь своей страной не за то, что она прекрасна сама по себе, а потому лишь, что все остальные, по-вашему, плохи. У вас нет веры и сил, чтобы крепко стоять на ногах. И желая возвыситься, вы не знаете другого пути, кроме как унижать других. Это и есть фашизм.

Лицо гофмаршала не изменило своего выражения.

– Вы всегда умели красиво говорить, ченселлор Майкл, – сказал он. – Я помню ваши речи в Высоком Совете. Посмотрим, не отобьет ли это у вас красноречие.

Короткий жест.

Один из воинов приблизился к старцу и передал ему резной ларец.

– Откройте, – предложил старец.

Я не двигался.

Я уже знал, что увижу внутри ларца и не хотел верить.

– Как пожелаете… Сделаю это сам.

Гофмаршал распахнул крышку, украшенную тремя мантикорами.

В ларце лежала отрубленная голова Лианны де Халон.

– Так мы поступаем с предателями, – произнес маршал. – С теми, кто присягнул на верность ста пятидесяти шести святым, а потом продал их. Теперь – теперь мы будем судить вас. Здесь вы не ошиблись.

Воин принял ларец из рук старика.

– Вижу, вам нечего ответить, ченселлор Майкл? – вымолвил член Совета. – Вы не хотите больше порассуждать о «мцари»? Жаль, вы так интересно говорили. Кстати, я думал, что так называют нас только за глаза.

– Вы ошибаетесь, – произнес я. – За вашей спиной не шепчутся – потому, что вас никто не боится. Эльфы зовут вас «мцари» только из благородства. Мы не хотим осквернять свои уста вашим настоящим именем. Вы – бешеные.

Лицо старца посуровело.

– Так называлась древняя секта, выступившая против Совета. Злые еретики, с которыми мы не имеем ничего общего.

– Скажите это Лианне, – посоветовал я.

Гофмаршал вскинул руку.

– Довольно оскорблений, – воскликнул он. – Трибунал начат. Мы, исконные эльфы, сохранившие верность идеалам великих предков, собрались здесь, дабы осудить изменника, ченселлора Майкла.

Я сложил руки на груди.

– Вы забыли добавить мой титул, маршал. Я – Черный Дракон. И знаете, почему вы про это умолчали? Таков высший из чинов ченселлора. И ни один из вас мне не ровня.

Молния ненависти пронзила лицо советника. Он хорошо знал, что я прав.

– Ни один Черный Дракон не стал бы участвовать в этом фарсе.

– Молчите! – приказал старец. – Или я прикажу магам лишить вас речи.

Веки его были насуплены, взгляд черен, как гнилой омут.

– Вы обвиняетесь в том, что предали высокие идеалы эльфов. Изменница де Халон пыталась за вас вступиться. Говорила о том, что смешанные браки – наша традиция. Это ложь. Мы не фанатики, ратующую за чистоту крови дроу, как делали это бешеные. Мы говорим о другом – о чистоте сознания и духа.

Он сделал шаг назад.

– Вы обвиняетесь в том, что продали душу дьяволам. И с той поры перестали быть настоящим эльфом.

Вперед выступил воин с регалиями бригадного генерала.

– Суд пройдет, как предписано традицией. Лучший боец из нас скрестит мечи с той, кто осквернила славу и гордость дроу. Никто не смеет вмешиваться в этот бой.

Он обернулся.

Маги Черного Круга шептали заклинания, сцепив перед собой руки.

18

Стальные кандалы сомкнулись на моих запястьях. Прочные цепи со звоном втягивались в стену, заставляя меня отступать.

Колдуны замолкли.

Я ощутил спиной холод цветной мозаики. Гофмаршал с удовлетворением взглянул на меня.

– Мы не хотим, чтобы вы вступались за свою дьяволицу. Вы и так слишком часто пренебрегали древними законами. Думаю, вы поймете и простите нам это маленькое заклинание…

Чародеи более не замечали меня. Они знали – обычный эльф не в силах противостоять магии Черного Круга. Глаза волшебников снова были опущены. Колдуны вернулись в мир грез, в котором проводят большую часть жизни.

– Два месяца назад, – произнес я. Из-за цепей мне было тяжело говорить. – Меня пригласил глава Высокого Совета.

Бригадный генерал принял из рук своего собрата топор – страшное оружие, с длинным древком и лезвиями на обоих его концах.

Франсуаз вынула меч из заплечных ножен.

– Он говорил со мной о мцари, о бешеных… Многие эльфы чувствовали, что древняя и мерзкая секта вновь поднимает голову.

Воины отступили к стенам, образуя широкий! круг. Маги не двигались; вряд ли они вообще замечали, что происходит вокруг них.

Гофмаршал на всякий случай подошел ко мне – он не хотел случайно попасть между дуэлянтами.

– Мы полагали, что часть верховных иерархов тоже поддалась влиянию идей мцари. Сейчас я вижу, что не ошибся. Существовал только один способ выцарапать вас из щели, в которую вы забились. Приманка. Ею стал я.

Бригадный генерал начал раскручивать топор. При взгляде на это тяжелое оружие мало кто бы поверил, что его вообще можно поднять – тем более, сражаться с его помощью. Но воин владел двусторонней алебардой так же легко, словно держал прогулочную трость.