Красный Барон - Виталий Сергеевич Останин

с трехэтажный дом линза «прокола». Не собирающаяся, судя по всему, исчезать, как это бывало раньше.

Следующее, что я заметил — отсутствие у ангара крыши. Хорошей такой, добротной. По словам Окелло — способной выдержать прямое попадание серьезной бомбы или ракеты. Так вот, она попросту исчезла. Вместе с верхней частью знания. Так что теперь я находился в глубокой, шестиметровой яме, заполненной тушами сгоревших Гончих. Ни одной живой твари я не заметил.

Не тратя времени, я подпрыгнул, и оказался на поверхности. Бросил очередной взгляд на здоровенный портал — иначе не назовешь. Огляделся по сторонам, заметил несколько группы спецназа, занявших укрытия, и наставивших стволы винтовок и пулеметов в сторону аномалии. Три въезжающих на внутреннюю территорию «части в части» боевых машины пехоты. Обратил внимание на то, что соседние, довольно далеко от ангара стоящие здания, посекло осколками, в которая превратилась крыша. И, наконец, нашел глазами чернокоженого кэкээсника.

Помахал ему рукой и медленно направился в его сторону.

Военные напряглись. Оружие сменило направление, и почти все теперь смотрело на меня. Понять их было можно — случилось ЧП, а им навстречу топает почти трехметровый здоровяк, держащий руки ладонями вперед, и широко улыбающийся. Сразу возникает желание всадить в него очередь-другую. Для профилактики.

— Не стрелять! — закричал Окелло, выбегая из-за остановившейся БМП. — Свои!

Дождался, пока я приближусь, а шел я медленно, постоянно оглядываясь на висящее в воздухе зеркало и ожидая, что оттуда начнет что-нибудь выпрыгивать, и накинулся с расспросами. Что я видел? Как это было? И, главное, что я по этому поводу думаю.

Винера рядом не было. При первом возникновении опасности, ученого посадили на заднее сидение военного джипа и со всей возможной скоростью повезли прочь от эпицентра непонятно чего. Сверхов, даже очень сильных, еще можно найти, как и высокопоставленных функционеров, а вот профессоров, способных построить модель развития общества, на Земле больше не было.

— Понятия не имею, Василий. — ответил я на последний вопрос, предварительно описав все, что со мной происходило в ангаре. — Что-то пошло не так. Может, место проклятое?

Напоследок я решил немного пошутить, чтобы снизить напряженность. Но негр юмора не оценил, сморщился, как от зубной боли.

— Барона не было? — уточнил он.

— Говорю же тебе — только Гончие. Очень много, разных видов и размеров. Все сгорели, живой твари ни одной нет.

— Ясно. — без выражения протянул Окелло. И, оставив меня, продолжил организовывать войска.

В руках у него был спутниковый телефон, по которому он непрерывно связывался с кем-то. На кого-то ругался, кого-то упрашивал, с третьим и четвертым собеседником вел себя ровно, просто докладывая обстановку.

Я стоял рядом в боевой форме и не делал ничего. Мое дело начнется, если из «прокола» кто-то все-таки полезет. Какая-то часть меня нашептывало «отличные» идеи. Например, попробовать войти в эту золотую ртуть — наверняка ведь это двусторонний проход. Если оттуда могли выйти песики, то и я смогу пройти на другую сторону без проблем.

Но эти мысли гнал. Это здесь я, может быть, очень крутой, с девяткой в каждом показателе. А там, за барьером, могут ждать такие твари, которой всей моей крутости на один укус. Я ведь не забыл названия верхних строк в схеме развития генолордов. Все эти Владыки, Казни и Мгла не воодушевляли на разведку.

Тем временем, периметр секретной базы был полностью блокирован военной техникой. Я насчитал десяток БМП, стоящих на с разных сторон, четыре танка, два скорострельных зенитных комплекса, названия которых не знал, но которые имели сходство с известной мне по родному миру «Шилкой». Правда, модификацией минимум на пару поколений постарше.

Очень хорошая, кстати, вещь. Даже если версию ТТХ моего мира брать — три тысячи 23-миллиметровых снарядов в минуту. Это и против очень крутого сверха аргумент.

Вскоре, на границах мотострелковой части повисло три штурмовых вертолета.

К чести моего куратора, он не рвал с головы свои короткие курчавые волосы, не вопил «все пропало!» и не сетовал о том, что зря мы все это вообще затеяли — развитие, проект «Мефисто» и т. д. Просто реагировал на непонятную угрозу, стараясь подстраховаться по максимуму.

Из одного его телефонного звонка я понял, что и мои товарищи по группе резерва ККС уже направляются в этот полтавский поселок.

— Не хочешь туда заглянуть?

Прошло уже больше часа, а золотое зеркало так и не проявляло признаков активности. И Окелло, закончив с оргвопросами, смог немного отвлечься на посторонние суждения. В частности, на такие вот вопросы.

— Хочу. — признал я. — Интересно же. Но не полезу. Сам понимаешь…

— Нет, я не про это. — поправился Василий. — Тебя туда не тянет? Не ощущаешь потребности войти в прокол?

Ах, вот он о чем. Нет, такого желания я не испытывал, о чем ему и сказал. Услышал в ответ что-то вроде: «так какого хрена эта штука тогда делает?» и на некоторое время мы оба замолчали.

Я уже успел настроить в голове целую кучу версий. Что проход этот создала тварь посильнее Барона, и вот-вот произойдет ее переход. Что мы повредили своими призывами что-то в межмировой механике, и теперь прокол так и останется висеть близ поселка, бессмертие которому уже обеспечил один русский писатель. Наконец, что мы на грани вторжения из мира саваранов, и скоро через золотую линзу начнут маршировать полчища чудовищ.

Любой из этих вариантов был вполне возможен. И ни к одному из них, насколько я понимал, мы готовы не были. Есть такая русская поговорка — не по Сеньке шапка. Вот у меня тоже сложилось мнение, что со своими экспериментами мы залезли туда, куда не следует.

— Так и будем ждать? — уточнил я еще через полчаса.

— Да. — сперва Окелло хотел ограничиться одним лишь этим словом, но заметив, что я опять открыл рот, пояснил. — По крайней мере до тех пор, пока здесь не окажутся сильнейшие сверхи страны, мы ничего предпринимать не будем. Я уже проконсультировался с кем только возможно. Мы обсудили и бомбовый удар, и обстрел, и запуск зонда. Но пока все решили занять выжидательную позицию. И отдать первый ход той стороне. Нет ни у кого уверенности, что запуск тележки с ядерным боеприпасом на ту сторону не сделает хуже, чем есть сейчас.

— До такого даже? — не слишком удивился я.

— Как последний аргумент — да. — не стал юлить Василий. — Эвакуация местного населения уже проводится.

Черт. Это плохой признак. Разговоры за ядерное оружие всегда встает лишь, когда дело заходит в полный тупик. И наши элитарии, если уже подняли этот вопрос, не видят никакого запасного плана. Надеюсь, обойдется.

Сам я чувствовал себя довольно спокойно. Имелось, конечно, некоторое внутреннее смятение и даже легкое чувство вины — я бы соврал, если бы сказал, что это не так. В конце концов, именно с моей помощью открыли два предыдущих и этот «проколы». Так что я как минимум был соучастником происходящего.

Но при этом, я не настолько молод и эмоционален, чтобы заесть себя этим всерьез. Не я, так другой бы на моем месте оказался. Когда члены ЦК принимают решение возобновить программу, которую заморозили тридцать-сорок лет назад, что на себя-то пенять, даже года в этом мире не прожив?

«Зеркало» стало проявлять активность ближе к полудню. Обычно, мы «проколы» совершали с утра — уж не знаю с чем это было связано. Так и тут в ангар я вошел около девяти часов утра. И почти сразу началась эта катавасия. Теперь же солнце стояло в зените, а поверхность «линзы» пошла вдруг крупной рябью.

— Готовность! — без всякой на то необходимости закричали командиры своим подчиненным.

Я, на всякий случай проверив, что не закрываю никому траекторию стрельбы, сделал два шага вперед. Если придется бежать вперед, то ангара я достигну за два мощных прыжка.

— Эх, еще бы пару часов подождала эта хрень! — пробурчал за спиной Василий. — Команда Зимы бы успела добраться.

— Они же в Монголии были? — не оборачиваясь произнес я.

— Да уже три дня, как не там. Закончилось все в Улан-Баторе.

— Мог бы и рассказать…

— Переживем сегодняшний день — обязательно расскажу.

Наш разговор прервал грохот одиночного выстрела. Снайпер, занимавший позицию за нашими спинами, на крыше казармы, первым заметил опасность, и без приказа (они были отданы ранее), открыл огонь. В результате первая Гончая, выпрыгнувшая из ямы ангара, получила пулю в череп и свалилась обратно.

Сразу после этого стрельбу открыли и спецназовцы, и армейцы, которых сюда поставили