Все хорошие девочки попадают в рай - Люся Лютикова

Вконец запутавшись в этических проблемах, в итоге я решила все-таки не отступать от первоначального плана мщения. По крайней мере, попытаюсь отделить информацию, важную лично для Артема, от базы данных менеджеров, а там посмотрим, как с ней поступить.

К семи я была в турагентстве. Три часа, которые мне удалось перед этим поспать, вернули моему больному организму силы, так что я была настроена на совесть поорудовать метлой и шваброй. Оказалось, что столь радикальных и бесчеловечных мер от меня не ждут: в «Модус вивенди» был моющий пылесос, с помощью которого обычно и убирались помещения. Инна показала мне, где уборщица хранит свой рабочий халат, и я в него немедленно облачилась. Пожелав мне удачи и оставив на столе зеленую бумажку с изображением мрачной физиономии Улисса Гранта, секретарша удалилась. А я, закрыв дверь приемной на ключ, немедленно приступила к детальному обыску директорского кабинета.

Увы, все попытки проникнуть в компьютер шефа окончились безрезультатно. Пароль на нем стоял явно не «Enter», не «Нечаев» и даже не «Артем», а перебирать какие-либо другие варианты я уже не стала. Смирившись с этим поражением, я с надеждой бросилась к ящикам стола. Но и здесь меня ждало разочарование: все они были закрыты на ключ. И на столе не осталось никаких бумаг с записями — лежало только несколько чистых листов. Интересно, от кого это Артем так тщательно все прячет? Впрочем, и правильно делает, если всякие уборщицы имеют доступ к его кабинету.

За картиной с какой-то абстракционистской мазней я обнаружила вмонтированный в стену сейф. Выглядел он солидно, и я почему-то решила, что он бронированный. От нечего делать я легонько постучала по нему, и в ответ раздался глухой звук. Специалист, наверное, смог бы определить по этому звуку размер внутреннего пространства сейфа, мне же он ровным счетом ни о чем не говорил. Сейф, естественно, тоже был закрыт и на мои попытки поддеть ногтем край дверцы никак не отреагировал.

Тут мне подумалось, что в детективах, от которых сегодня просто ломятся книжные прилавки, такой безнадежной ситуации ни за что бы не возникло. Или сейф оказался бы незапертым, или прямо на столе лежало бы написанное собственной рукой директора признание в виртуальном соблазнении и последующем бросании дюжины девушек. А также приведен точный размер его дохода, не учтенного налоговой инспекцией. Но жизнь не детектив, а я не мисс Марпл, даже в ее молодые годы. Поэтому единственное, что мне остается, — приняться за влажную уборку помещения и поставить крест на собственных сыскных амбициях.

Пылесос умиротворенно гудел, словно кот, до отвала наевшийся сметаны. Я уныло продвигалась от окна к двери, стараясь не пропустить ни одного пятачка ковролина. Когда я шуровала пылесосом под директорским столом, то внезапно наткнулась на какую-то преграду. Заглянув вниз, я с возрожденной надеждой обнаружила там практически полную корзину для бумаг. Да здесь, наверное, черновики за всю неделю! Решив, что находку лучше всего рассмотреть в спокойной обстановке дома, я осторожно вытряхнула все бумаги в полиэтиленовый пакет, а затем быстренько закончила уборку в кабинете.

Следующие пятнадцать минут я приводила в порядок приемную секретаря. На всякий случай я включила компьютер Инны, но на нем тоже стоял пароль. Самые элементарные варианты вроде «Инны», «Модус вивенди» и «Enter» здесь тоже оказались бесполезными. Ладно, с базой данных фирмы разберусь как-нибудь в другой раз. На сегодня у меня уже был один улов.

Еще полчаса у меня ушло на то, чтобы пропылесосить коридор. Наконец, бросив последний взгляд на плоды своего труда, я осталась довольна полученным результатом и с чистой совестью сдала ключи охраннику на вахте.

Возвращаться домой всегда приятно, даже если родной подъезд и встречает тебя запахом мочи. Наш дом расположен недалеко от метро, так что москвичи и гости столицы частенько заглядывают сюда, чтобы облегчить мочевой пузырь. Попытка оградиться от непрошеных гостей с помощью кодового замка ничего не дала — через три дня его просто выдрали с корнем, а ставить новый домоуправление категорически отказалось.

Я открыла свой почтовый ящик, и из него сразу же выпали рекламные газеты и листовки. Так, газеты — это хорошо, это я беру, пригодятся для кошачьего туалета. А вот листовки мне ни к чему. Уборщица поставила рядом с почтовыми ящиками специальную коробку, куда все выкидывали ненужную рекламу. Я сгребла в кучу разноцветные бумажки и уже собиралась было отправить их в мусорку, как верхняя ярко-розовая реклама резанула чем-то знакомым. Где-то я уже видела эту полуобнаженную девушку с кошачьей мордочкой вместо лица...

«Ласковые кошечки для господ и активные тигры для дам, — гласила надпись на бумажке. — Фирма «Кошкин дом». Писали бы уж прямо — «Публичный дом». Неожиданно перед глазами всплыла отчетливая картина: журнальный столик с бутылкой шампанского, рядом валяются разбитые фужеры, коробка конфет — а на ней как раз лежит эта реклама! И все это я видела конечно же в квартире у Краснянского!

Бедняга Краснянский, которого на самом деле зовут Рустам! Уже почти двое суток прошло с тех пор, как он умер. Обнаружил ли кто-нибудь его тело? Или оно так до сих пор и лежит в квартире? Нехорошо это, не по-людски. Может быть, позвонить в милицию из автомата и сообщить о трупе?

— Что, требуется гормональная поддержка? — Мои размышления прервал веселый голос прямо над ухом. Сосед Володя стоял рядом и насмешливо разглядывал рекламу секс-услуг, которую я все еще держала в руке. — А то смотри, я могу помочь. Причем совершенно бесплатно. За одно «спасибо» все сделаю в лучшем виде. Я, кстати, как раз Тигр по гороскопу...

— Сначала принеси мне от своей Веруни рекомендательное письмо, а так посмотрим, какой ты тигр, — в тон ему ответила я.

Выглядит Вовка впечатляюще. Большой, бритоголовый, на руках многочисленные наколки, а на толстой бычьей шее болтается золотая цепь в палец толщиной. Встретишь такого в подворотне и добровольно вытащишь кошелек из сумочки — только бы не убил! Впрочем, наколки и цепь — бутафория. А бритая голова — профессиональная необходимость. Володька — актер на киностудии, подвизается на съемках многочисленных «милицейских» сериалов. Его амплуа — отморозок, который «разбирается по понятиям» с представителями других банд, в результате чего к концу серии, как правило, погибает во взорванном джипе.

Несмотря на зверскую внешность, в некиношной жизни Вовка — сама доброта и обаяние. Он нежно любит своего сынишку Вадика и слегка побаивается жену Веру. А еще он верный товарищ, всегда готовый прийти на помощь. Взять хотя бы историю со «старушечьим рэкетом».

Дело было так. Однажды моя подруга Тамара Костюк пожаловалась мне на-свою соседку-пенсионерку:

— Представляешь, стала вдруг старуха на меня заявления участковому писать. То я, дескать, в полвторого ночи ванну принимаю, ей спать мешаю, то, напротив, в пять утра музыку на полную катушку врубаю. То моя собака весь день душераздирающе воет, а у соседки от этого давление подскакивает. Просит, значит, оградить.

Участковый, милейший усатый дядька, пришел к Томке домой и спрашивает:

— Что же вы бабулю обижаете?

А она ему:

— Да какая ванна, какая музыка?! У меня весь день расписан, как часы: встаю в восемь, ложусь в одиннадцать. Работа у меня нервная, ответственная. Я операционисткой в банке работаю, так что должна быть выспавшаяся и красивая. Да и собаки у меня никакой нет — пожалуйста, проходите смотрите.

Участковый посмотрел, убедился, что она говорит правду, и посоветовал:

— Вы все-таки выясните с соседкой отношения. А то ведь я должен реагировать на заявления граждан. Если вы днем дома не бываете, значит, я буду отправлять повестки к вам на работу. Так что в ваших же интересах конфликт уладить.

Тамара — к соседке:

— Что же это вы, Прасковья Никитична, такое творите? Зачем наговариваете?

Тут старуха принялась причитать:

— Ох, не знаю, может, и не ты это шумишь. Да только вот я никак уснуть не могу, цельную ночь ворочаюсь с боку на бок. То голова у меня болит, то в груди ломит. Думаю, что все это от плохого питания. Пенсия-то ведь у меня крошечная, вся на оплату квартиры уходит. Знаешь что, займи-ка мне пятьсот рублей, а? Через неделю отдам.

Тамара, не ожидавшая подобного поворота, с чистым сердцем вытащила кошелек и протянула бабульке купюру:

— Конечно, берите, поправляйтесь.

Через неделю соседка уже сама пришла к Томке:

— Не могу пока долг отдать. Видишь, совсем разболелась, еле ноги передвигаю. Ты вот что, дай-ка мне еще пятьсот рублей, я тебе тогда уже сразу тысячу отдам.

Подруга поморщилась, но деньги дала.

А еще через неделю Прасковья Никитична деловито выложила Томусе:

— Вон, в соседнем подъезде Ленка живет, тоже, как ты, в банке работает. Так она своей соседке Олимпиаде Львовне и телевизор новый справила, и путевку в санаторий купила, и с каждым праздником ее поздравляет. А у меня, между прочим, трудового стажа на целых десять лет больше, чем у Олимпиадки! Ко мне, значится, и уважения больше должно быть!