В руках бесчувственного - Екатерина Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ах! — вскрикиваю, мощно кончив от жестких движений внутри.
Мужчина вытаскивает пальцы, затем снова надевает маску серьезного и непоколебимого бизнесмена. Развязав мои запястья, садится на край кровати, запустив ладонь в волосы. Вижу на его лице что-то новое. Это… вина? Но я забиваюсь в угол, затравленным зверем глядя на него. Удовольствие схлынуло, обнажая страх и покорность жертвы.
— Уходите… — лепечу едва слышно.
Волков встает, берет свой пиджак и выходит, не сказав ни слова. А я сворачиваюсь калачиком на постели, пытаясь унять рвущиеся наружу рыдания.
Глава 8
Все происходящее кажется лишь глупым кошмаром. Я нахожусь в полусне, не в состоянии нырнуть в спасительные объятия Морфея. Разъяренный взгляд миллионера по-прежнему стоит перед глазами. Волков — монстр. Съеживаюсь, будто пытаясь стать меньше. Кажется, что так безопаснее. Из приоткрытого окна тянет легким приятным шлейфом цветочного аромата. Он окутывает мое голое тело невесомым одеялом. Но сон все равно не идет. Встаю, перебарывая накатывающий озноб. Подвернутая лодыжка слегка побаливает. Я снимаю чулки, швыряя их в темный угол, затем плетусь в душ.
Вижу перед собой ослепительно богатое помещение с просторной душевой кабинкой, оформленное в стиле “ампир”. Несмотря на отвратительное самочувствие, задерживаюсь на пороге, внимательно рассматривая сдержанную роскошь ванной комнаты. Приятное глазу сочетание напольной плитки цвета темного шоколада и песочной мозаики создает теплую расслабляющую атмосферу. Акценты сделаны на сдержанную геометрию, вызывающую непроизвольное ликование перфекциониста. Сама душевая кабинка выложена более мелкой мозаикой, а чуть поодаль — угловая ванна с ослепительно белой эмалью. К стене прислоняется классический мебельный гарнитур из темного дерева с белой раковиной. Сухость интерьера разбавлена парой экзотических цветов в больших напольных горшках.
Честно говоря, на миг я забываю обо всем плохом, что случилось этим вечером. Заглядываю в шкаф и вижу внутри множество средств для ванны: баночек, тюбиков, флакончиков с непонятными названиями. На полках лежат аккуратно сложенные полотенца, мочалки. Беру гель для душа с нарисованным грейпфрутом, но на этикетке ничего прочитать не получается. Открываю банку и вдыхаю аромат. Поразительная яркость цитрусовых кружит голову. Выбираю подходящую мочалку и набираю воду. Всю жизнь мечтала оказаться в подобном месте. Конечно не в роли пленницы, но что поделать.
Бросаю в воду шарик с пеной, затем сажусь в просторную ванну. Уставшее тело приятно покалывает, закрываю глаза и отчетливо вижу образ хозяина особняка. Его сильные руки, творящие чудеса с моим телом, никак не выходят из головы. Беру шампунь и намыливаю голову, прогоняя порочные мысли прочь. Конечно, в таком месте должна быть качественная косметика. Ведь Волкову всегда нужно все самое лучшее. И снова тело отзывается на всплывающие картины прошлого вечера. Прихлопываю их, словно назойливых мух. Какое-то время отмокаю и настроение постепенно улучшается. Я просто не ожидала такого, теперь точно смогу сопротивляться этому властному тирану. Беру мягкое голубое махровое полотенце и буквально тону в нем. До чего же хорошо! После расслабляющей ванны едва голова касается подушки, я мгновенно вырубаюсь.
Утром просыпаюсь от легкого стука в дверь. Воспоминания возвращаются не сразу, позволяя привыкнуть к испытываемой буре эмоций. Сажусь в постели, оглядываюсь и не вижу своей сумки с вещами. Порванное платье, которое Волков ночью швырнул на край кровати, тоже исчезло. Что за ерунда? Подскакиваю, игнорируя настойчивый стук и сразу морщусь от неожиданной боли в лодыжке. Затем лезу в шкаф. Там тоже нет. Где моя одежда? Оборачиваюсь одеялом и ползу открывать. На пороге стоит управляющая, сложив руки в замок перед собой. Инна Алексеевна пробегается по мне озабоченным взглядом.
— Юля, я тебя разбудила? Спустишься к завтраку или принести сюда?
Неужели она знает, что произошло ночью? Злобно сверкаю глазами и с трудом держу себя в руках. Не она ли говорила, что Волков — хороший человек? Но ведь хорошие люди не принуждают к близости своих гостей. Я чувствую себя преданной, ведь вчера решила, что могу доверять этой женщине.
— Где мои вещи? — цежу сквозь зубы, не скрывая раздражения.
— Влад приказал забрать их, — спокойно отвечает Инна Алексеевна, — сегодня тебе привезут новую одежду. Лучшего качества.
— У меня есть своя… — я чуть не плачу, — отдайте!
— Юля… — она грустно смотрит на меня, еще сильнее распаляя гнев внутри.
— Где он? — уже почти рычу.
— Я не думаю, что…
— Он сейчас здесь? — злость предает решимости.
Женщина опускает взгляд, затем выдыхает и ее голос становится совершенно будничным. Но в глазах промелькивает едва заметное сочувствие. Неужели я такая не первая?
— Он завтракает на кухне.
Захлопываю дверь перед носом управляющей и ищу, что бы надеть. Краем глаза замечаю лежащий на кресле пакет. Разрываю и вижу легкую летнюю футболку и комплект из костюмных коротких шорт и жилетки. Рядом лежит красивая упаковка дорогого спортивного белья. Внизу стоят аккуратные кремовые босоножки из мягкой кожи. Волков так и продолжит наряжать меня, как куклу? Черт, а ведь у меня даже альтернатив нет. Он забрал мою одежду и придется надеть то, что хочет этот тиран. От бессилия падаю на кровать, закрывая лицо руками. Состояние гнева сменяется полной обреченностью.
Поднимаюсь и ковыляю к креслу, затем надеваю вещи. Боль в ноге становится навязчивой. Бросаю короткий взгляд в зеркало на шкафу, но он предательски прилипает к красивой девушке в отражении. Эта одежда будто сшита специально для меня. Нет! Я не позволю превратить себя в красивое и бездушное дополнение к миллионеру. У меня есть гордость в конце концов. Быстро расчесываюсь и потихоньку спускаюсь вниз. Судя по тому, что в огромные окна холла пробивается почти белый солнечный свет, на улице еще ранее утро. И тут мне навстречу вальяжно выплывает одуван. Вот это поворот! Злобно пыхчу и гляжу на него, а старикашка, как ни в чем ни бывало, проходит мимо, не удостаивая меня даже взглядом.
Преодолеваю расстояние до трапезной и влетаю на кухню. За высоким столом сидит хозяин дома. На нем — обычные синие джинсы и белая рубашка с
